Сзади вспыхнули синие сполохи и механический голос грозно взвыл:
Фургон номер, немедленно остановитесь!
Полиция! выдохнула я.
Да, удачно. кивнула завуч и вдавила педаль газа до упора. Кенгуриным прыжком коневозка сиганула вперед. Сзади истошно взвыла сирена и полыхающая синими огнями мигалки машина ринулась за нами в погоню. Ни фига себе удача!
Тебя никто за мной не тянул. словно отвечая на мои мысли, отрезала завуч и до белизны в пальцах стиснула руль. Поворот! Я снова повисла на ремнемы на полной скорости свернули на старую грунтовку. Мелкий щебень яростно забарабанил в днище. Бабах! Позади нас словно крылья развевалисьзапор сорвало и теперь задние дверцы фургона яростно колотили в борта, а наружу градом сыпалась незакрепленная снаряга. Дзанг! вертясь, как бумеранг, старая подкова вдребезги разнесла полицейскую мигалку. Сполохи синего света в последний раз ярко вспыхнули и погасли. Шарах! фургон ухнул колесом в яму, меня тряхануло, так что звонко лязгнули зубы. Мотор взвыл, коневозка завертела колесами, точно распаленный галопом конь рыл землю копытом, и снова ринулась вперед. Выпорхнувшая из распахнутых дверей вальтрап развернулся в воздухе, закрывая ветровое стекло полицейской машины. Следом вылетело седло. У Светланы Викторовны только уголок рта дернулся, но она не затормозила, гоня машину прямо к серому забору с торчащими за ним трубами. Неужели это она оно? На вид и не скажешь, вроде фабрики обыкновенной. Лента грунтовки уперлась в наглухо закрытые ворота. Светлана Викторовна ударила по тормозам, фургон понесло в разворот.
А-а-а! нас завертело, железо заскрежетало о железо, и машина встала, подпирая задом створки.
Считай, постучалась. Светлана Викторовна вылетела из-за руля и ринулась к проходной. Ты сидишь тут! Чтоб никуда!
Ага, щас! Меня вынесло из машины одновременно с ней, но догнать нашу завуч я все равно не смогла. Я ворвалась в узкий коридорчик проходной Местный охранникбомжевато-небритый мужик в грязном камуфляжезадумчиво сидел в углу своей стеклянной «будки» и осмысливал. Нормальная реакция неподготовленных людей на нашу завуч. Конкурным прыжком я сиганула через закрытый турникет и выскочила на бетонный двор. И замерла. Яркий летний день с зелеными деревьями вдоль обочины и чуть пожелтевшей под горячим солнцем травой остался за порогом. Здесь было сумрачно и стоял шум. Он накатывал на меня со всех сторон, механический, неумолимый и равнодушный, безразличный к боли, страданию, отчаянью. Решетчатые загоны, похожие на издевательскую карикатуру на денники в конюшне, были забиты животными. В одном, спрессованные плотно, будто их туда кулаками утрамбовали, стояли коровы. Я увидела блестящий, неподвижный в отупелом покорном отчаянии глаз, потом корова отвернулась и принялась мерно двигать челюстями, пережевывая давнюю жвачку.
Протяжное, безнадежное ржание прокатилось над бетонным двором. В соседнем загоне были лошади. Всего три: лохматенькие пони, будто малыши, жмущиеся к высокой кобыле редкой кремовой, как у нас говорятизабелловой, масти. Красавица отчаянно взвилась на дыбы и со всего маху опустила копыта на решетку своей тюрьмы. Решетка ответила громким и каким-то злорадным гулом. Лошадь опустилась на передние ноги, голова ее поникла, ухоженная светлая грива свесилась едва не до земли и снова заржалагневно, яростно и безнадежно, на краткий миг перекрывая безжалостный механический шум. Из голубых глаз изабелловой кобылки покатились самые настоящие слезы.
Я заорала:
Светлана Викторовна, здесь еще лошади! и повисла на решетке, тряся ее изо всех сил, точно рассчитывала вывернуть на фиг.
Бегущая по похожему на железные мостки проходу завуч остановилась в дверях полукруглого ангара:
Стой там! Рядом с ними! Не смей за мной ходить! и нырнула в темный проход.
Я и не собиралась никуда идтименя теперь отсюда силой не оттащишь! Я вцепилась в решетку, не отрывая глаз от лошадей.
Из проходной выскочили двое полицейскихвыглядели они так, будто побывали в аварии. Ой, а они ведь да, в смысле, побывали!
Девчонка! оба полицейских притормозили возле меня. Она, что ли, за рулем была? они недоуменно переглянулись.
Из дверей ангара птичкой, будто ему придали ускорения сапогом для верховой езды, вылетел мужичонка в заляпанном темном халате. Вцепился в перила мостков, точно боялся, что сейчас его будут отдирать силой и увидел полицейских.
Товарищи менты, помогите! Хулиганят! Убивают!
Так убивают или хулиганят? Статьи-то разные. пробормотал молодой полицейский.
Убивают хулиганским образом! немедленно откликнулся мужичонка.
Похоже, наш лихой водила тут!
Светлана Викторовна выскочила на двор. Менты охотничьим прыжком рванули ей навстречу и замерли.
С-светлана Викторовна? заикаясь, пробормотал один. Это вы тут хулиганите? Аварийную ситуацию создаетевыражение лица у него было как у добросовестного школьного дежурного, ненароком отловившего директора, когда тот тайком перекуривал за школой.
Здравствуйте, мальчики! Светлана Викторовна мило улыбнулась. А вы теперь в ДПС?
Точно, они у нас занимались, почти год, когда конную полицию организовывали! Вон тот, кажется, Володя А этот Сергей! Он еще просил научить его барьеры брать: «чтоб догонять нарушителя, если тот убегает по-за кустом!» Научила, чо! Нормально у него получалось, он даже в соревнованиях пару раз проехать успел, хотя никакого места и не привез.
Перевелись вот Володька женился, у меня второй ребенок родилсясмущенно, как не оправдавший надежды любимой учительницы 11-классник, вздохнул Сергей.
Ну да, засады вдоль парковых аллей конной полиции устраивать не положено. А то вылетает из кустов лошадь с мигалкой под хвостомвиу-виу-виу, а мент с седла орет: «Превышаете скорость прогулки! Отберу права на пешее хождение!»
Вас вот теперь ловимс упреком начал Володя.
Так это же замечательно! перебила его Светлана Викторовна. Я еще когда мы ехали говорила: удачно, что нас полиция заметила. Вон, Сашка не даст соврать!
Я энергично закивала: да-да хотя я вообще-то думала, это она так мрачно иронизирует.
Тут совершается преступление! провозгласила Светлана Викторовна. Вот! и она указала на загон, где дрожащие лошади сбились в такую кучуне поймешь, где чья грива и копыта. Хищение собственности!
Нам их продали! запротестовал выкинутый из ангара мужичок. У меня документы есть!
Поддельные. отрезала Светлана Викторовна. За продажу лошадей на убой платят копейки
Я прилично заплатил! явно оскорбленный в лучших чувствах заорал мужик.
Три тысячи баксов? презрительно сузила глаза завуч. Это только так, по одним статям кобылки. она кивнула на изабелловую красавицу. Если у нее приличная родословная и победы в активетак все пять. А я думаю, чего у нас цена на колбасу так выросла? А это, оказывается, за начинку теперь по пять тысяч долларов платят!
Меня передернулокони же все слышат! Даже если Светлана на публику говорит, все равно онине начинка! Они лошади!
Пони не меньше тысячи каждая. безжалостно продолжала Светлана Викторовна. Ну и какой ненормальный продастона сильно надавила на последнее слово. лошадей на забой, если за живых можно взять такую сумму?
Деньгиразумно, логично и по-взрослому. А если просто сказать, что не обязательно жрать молодую, сильную, такую красивую ЖИВУЮ лошадь, в ответ только усмехнутся и начнут говорить об устройстве мира, в котором нет места детской жалости к «ла-ашатке».
Мы приехали за украденным в школе клеппером Помните Банни, мальчики? Ну вот И эти лошади могут быть только ворованные. заключила Светлана Викторовна.
Я не только за хулиганство, я еще за клевету подам! возмутился мужик.
А еще превышение скорости и аварийная ситуация. пробормотал Володя, не слишком-то «купившийся» на разглагольствования Светланы Викторовны.
Ну и отлично! спокойствие нашей завуч не могло поколебать ничто. Если я виновата, лошадей все равно надо отсюда забирать! Ониулики к моим преступлениям, а их тут уничтожат.