«Сейчас мы тебя реанимируем, засуетился я, сейчас». Я раздвинул пальцами её губы и стал по капельке вливать в образовавшееся отверстие колу. Думал ли я о микробах, о здоровье предыдущего хозяина бутылки? Нет, такая мысль даже близко не пролетела рядом с моей головой. Виолетта не реагировала, но через мгновение я увидел, как она едва шевелит губами, пытаясь проглотить поступающую в организм спасительную жидкость.
Ничего, ничего, всё будет хорошо, надежды на спасение не покидали меня. Сейчас ты встанешь, и мы заберёмся на гору. Город совсем рядом. Виола, слышишь меня?
Она дёрнула ресницами. Значит, слышит. Восторг микроскопическими иголочками разбежался по моему телу. Ей становится лучше! Не знаю, хватило бы влитого в девушку «горючего», чтобы мы поднялись по этим скалам вверх. И никогда уже не узнаю. Повторять этот смертельный номер, имеется ввиду путешествие по пустыне без воды, я не планирую. Не планирую сам и не желаю никому, чтобы жизнь его вынудила исполнять такие номера. На улице почти окончательно стемнело и наверху зажегся свет.
Виола! Они зажгли уличные фонари! Это удивительное зрелище! возликовал я.
Свет приковал мой взгляд к вершинам скал. Он лился, проникая через странные, высокие, но неровные столбы. Это было фантастическое зрелище. Я никогда не видел ничего подобного. Как тут прекрасно! Если бы я был режиссёром фантастического блокбастера, то обязательно использовал бы подобную картину в каком-нибудь эпизоде. Примерно так: звездолёт садится на окружённую узкими и высокими скалами поляну неведомой планеты. Многочисленные бортовые огни светят ярко и мощно. Звездолёт буквально сияет. Его сияние проникает между скал, и кто-то очень дикий с завороженным восторгом наблюдает за этим действом со стороны. Подобный восторг распирал и меня. Именно поэтому я изобразил восторженного инопланетного дикаря. Собрав последние силы, я стал стучать в грудь и выдал зык Кинг-Конга: а-у-а-у-а!!!
Сверху громко окликнули по-русски:
Кто там?
Люди! счастливо и глупо удивился я. Виола, слышишь, там люди! Нас нашли! Мы спасены!
Эпизод двадцать четвёртый
Из огня да в полымя
Я рухнул на колени рядом с девушкой и стал восторженно трясти кулаками, время от времени утыкаясь головой в тщедушное тельце спутницы. Поскуливая при этом:
Наконец-то! Мы живы и скоро будем дома. Сейчас они спустятся и дадут нам напиться!
Наверху, в этом таинственном свете странных уличных фонарей появились две фосфоресцирующие фигуры. Да это же инопланетяне, прибывшие на нашу дикую планету! Точно! А таинственный свет излучает их летающая тарелка. Я глупо и счастливо улыбнулся. Вот это да! Мне сказочно повезло: я участник первого контакта двух цивилизаций. Было за что страдать!
Сверху донеслось общение прибывших на Землю гуманоидов. Первый проворчал:
Кого ты там услышал? Обкурился что ли? Кто там может быть в такое время?
Да точно, точно тебе говорю. Там кто-то хрипел. Негромко так, но явственно.
Негромко? Хрипел? Да я же орал во всё горло! Или всё же хрипел? Я собрал всю волю в кулак, все силы и прокричал:
Мы здесь! Помогите!
О! Слышишь? Опять что-то хрипит.
Да это шакал кого-то обгладывает. Не собираешься же ты из-за него время терять. Нас ждут. Пора возвращаться.
Да, может, ты прав. Поехали.
Эй, вы куда? Я махал руками и пытался кричать, но меня никто не видел и не слышал. Чёрт! У меня же фонарик есть. Вот идиот! Закисленные суставы пальцев не слушались, но я всё же справился с поставленной задачей. Луч светодиодного чуда бил далеко. Я стал им светить в то место, где только что стояли гуманоиды. Гуманоиды? Но почему они говорят по-русски? А-а-а, понятно! Подготовились к высадке. Выходит, они представляют очень развитую цивилизацию. Замечательно, значит не будет проблем с общением.
Эй, вернись! вновь услышал я голос первого инопланетного существа. Это не шакал. Он светит нам чем-то.
Далее я увидел, как два луча света, то усиливаясь, то притухая, спускаются вниз по неведомому мне серпантину. Как они это делают? Наверное, при помощи реактивных ранцев, одеваемых на плечи. Если, конечно, у них есть эти самые плечи. Ничего, сейчас узнаем. Лучи фонарей спустились на дно котловины и стали приближаться к нам. Ранцы я не увидел, а плечида. Две руки, две ноги, живот, головавсё, как у нас. Странно, но один из гуманоидов походил на казаха, а второйна русского. Вообще-то я не анализировал в тот момент то, что видел. Эмоции переполняли меня, затмевая разум. Я бросился обнимать спасателей. Но русский, почему-то, сильно ударил меня в челюсть. Я отлетел в сторону и мешком свалился на землю, больно ударившись головой о камень. Мелькнула мысль: «Они прилетели не с дружественным визитом. Это поглощение. Агрессивное поглощение».
Гуманоид с лицом казаха посветил фонарём мне в лицо и присел на корточки, громко описывая свои впечатления:
О рожа-то. Ужас какой страшный!
Второй ответил:
Рожи и у нас, что надо, он подошёл следом за первым и встал рядом, добавив: Молодой, крепкий, оклемается. Забираем его.
Они хотят забрать меня на космическую базу. Неужели я стану подопытным кроликом для их экспериментов? Значит, люди, утверждающие, что их забирали на НЛО, не врали. Хреново. Хотя нет, они же вернулись. Вернулись! Значит, не всё так плохо.
Воды, прохрипел я, дайте воды.
Дай ему! скомандовал «русский» гуманоид.
Парамон, ты чё? У меня нет воды.
Вот же у тебя фляжка на поясе.
Это кумыс.
Дай кумыса.
Перебьётся. Вдруг он заразный? И вообще, кумыс мой, личный. Никому не дам, даже тебе.
Ладно, дотопает до машины, там есть вода.
Они схватили меня за руки и поставили на ноги. Казах сразу больно ткнул в мою спину какой-то железякой:
Топай, давай!
Спина от этого тычка загнулась практически внутрь организма. Чем это он меня ткнул? В руках казаха я увидел пистолет. Обычный пистолет, типа ТТ. Видимо, оружие у них закамуфлировано под земные стандарты.
Чего встал? Двигай ходулями! пренебрежительно и одновременно грозно продублировал команду второй гуманоид. Ермак, поторопи клиента.
ЯЕрмек!
Да мне пофиг, кто ты. Давай-давай, поторопи.
Ермак обидно и больно пнул меня под зад. Я медленно двинулся в ту сторону, где лежала Виола. Что-то не похожи они на инопланетян. На бандитов похожи. На обыкновенных земных уродов. Чем больше я это осознавал, тем нуднее жёг сердце холодок, неизвестно как забравшийся в моё раскалённое жарой тело. Мы подошли к Виоле, валявшейся на земле в той же неизменной позе. «Русский» гуманоид ощупал мою спутницу лучом фонаря и почесал затылок:
У-у-у Эта спеклась. Уходим.
Я без неё не пойду.
Да она сдохла уже!
Она жива.
Казах подсуетился, нагнулся над девушкой и повертел её голову. Голова Виолы без сопротивления принимала те положение, в которые её помещали руки бандита. Затем он брезгливо дёрнулся:
Фу! Пена изо рта идёт. Чёрная какая-то.
Я понял, что за пену он принял следы колы. Казах разогнул спину, брезгливо вглядываясь в девушку.
Кусок мяса для шакалов, проворчал он. Больше ни на что не годится.
Она жива. Я её не брошу.
Что?! возмутился «восстанию рабов» Ермак. Ты кто такой? Мы тебя самого сейчас здесь положим.
Мне уже без разницы. Делайте что хотите, но я её не брошу.
Болезненный удар в лоб рукояти его пистолета опрокинул меня на землю. Медленно, но упорно я поднялся на ноги:
Не брошу.
Они сбили меня и долго пинали ногами до тех пор, пока «русский» не сказал:
Сейчас окочурится, сбавь, он удержал руками своего особо ретивого напарника, не спешившего остановиться.
Сука! Бесит меня! казах тяжело дышал и время от времени порывался нанести очередной удар.
Ермак, бай приедет, и, если клиент сдохнет, он тебя за это не похвалит.
Он, может, и так сдохнет. Я чем виноват?
Хватит с него, говорю. А то будет, как в прошлый раз.
Казах завопил:
Так это же ты в прошлый раз ему накапал, что мы фраера завалили! Промолчал бы, ничего бы и не было.
Как тут промолчишь, если вонь по округе стояла такая, что все шакалы сбежались. Бая не проведёшь. Он знает из-за чего шакалы так вопят.