Кстати, с жаргоном лётчиков, называющих реактивный самолёт «свистком», а штурвал «рогами», я познакомился только сегодня. «Швакнуть» на их языкеэто значить пальнуть из ШВАКасоветской авиационной автоматической пушки Шпитального-Владимирового.
Это мой первый опыт съёмки в кино. И сразу в главной роли. До этого я вообще не имел никакого отношения к кинематографу, театру или телевидению.
На берег моря, отталкивая бутафорские куски льда, я вылезал буквально через неделю после того самого постельного разговора с Королевишной. Как у неё всё это получилось? Я не знаю. Знаю только одно: в тот момент друзей в кинематографическом мире у меня не было вообще. А вот враговпруд пруди. Меня люто ненавидели. И было за что. Десять процентов съёмок к моменту моего появления на площадке уже было произведено, а предыдущая звезда, которую я заменил, люто матерясь и пьяно брызгаясь слюнями, отправилась восвояси. Этому актёру, не буду упоминать его имя, было особенно обидно. Он по своей беспечности и звёздности даже не успел подписать контракт. Поэтому неустойка ему вовсе не светила. Такое может быть только в России. Но в России может быть всё. И даже не такое.
Эпизод десятый
Жанна
Под конец съёмок всё изменилось. Все уже перекидывались со мной шуточками, а режиссёр за каждый удачный кадр щедро поощрял родительским похлопыванием по плечу. Всё пролетело в один миг: лето, съёмки фильма и наша с Королевишной любовь.
Да-да. Именно такой сценарий был прописан на небесах, а не «феей» с затасканным ноутбуком на руках.
Киношку склеили просто моментально. Я всегда по наивности думал, что цикл изготовления полнометражных фильмовникак не меньше года. Но премьера «Мёртвой петли» уже была назначена. И не когда-нибудь в отдалённом времени, а двадцать девятого сентября этого же года. И не где-нибудь, а в Москве. Да не просто в Москве, а в театре «Россия», известном в недалёком прошлом, как кинотеатр «Пушкинский». Да, да, в том самом зале, где всегда проходил Московский кинофестиваль. Что ж, большому кораблюбольшое плавание. А большому фильму полные залы, даже такие огромные, как в «России».
Естественно, что мне пришлось сесть в «Сапсан» и помчаться в Белокаменную для участия в премьере. Главный герой всё-таки.
Когда поезд уже готов был тронуться, мимо окна в которое я без особого интереса уставился, прошмыгнула худенькая девушка. Мне она показалась не очень современной, но какой-то очень запоминающейся. Что-то в ней было, в этой девчушке. Какая-то хрупкая доверчивая красота и чистый искренний взгляд. Как я всё это увидел? Просто, пробегая мимо, она неожиданно взглянула мне в глаза. Это был миг. Но у меня почему-то защемило сердце. Оказалось, так бывает. Раз и всё. И уже не выходит из головы. Вагон не был заполнен под завязку. Три кресла вокруг столика в моём отсеке были свободны. «Я волшебник! Сейчас она войдёт в мой вагон и сядет рядом. Я волшебник, я волшебник, я волшебник!» Привстав, я увидел, как девушка двигается по проходу. Ближе, ближе, ещё ближе. Она остановилась, не дойдя одного ряда до меня, взглянула на номер кресла, дежурно улыбнулась женщине, которая сидела там и затем посмотрела на меня. Увидев мой интерес, предельно просто сказала:
Вот оказывается, где моё место.
Она ещё раз улыбнулась, как бы извиняясь за опоздание, села рядом и достала из сумочки смартфон. Повесив курточку на крючок, девушка осталась в тонкой светло-коричневой кофточке и в голубых узких джинсах. На вид ей не было и двадцати. Хрупкая, изящная, не высокая, но ладно скроенная. Прядь русых волос непрерывно сваливалась на лицо, но она, казалось, полностью погрузилась в нереальный мир всемирной паутины, время от времени машинально поправляя эту прядь. Я не знал с чего начать разговор. Странно. Со мной такого никогда не было. Какое-то внутреннее трепыхание и волнение наполнило грудь, не давало собраться мыслям и комом перекрыло горло. Я просто сидел и в упор её разглядывал.
Неожиданно она сама помогла мне завести беседу:
Что? Так интересно? Это современный поезд. Здесь есть музыка и кино, если что.
Вы о чём?
Неприлично рассматривать незнакомого человека в упор, она говорила всё это, не отрывая глаз от экрана смартфона.
Женщина, в отличие от остальных смертных, заселяющих эту планету, обладает уникальным божественным даромона всегда чувствует чужой взгляд. Как? Если честно, я не знаю.
Извините, но я слепой. Просто насторожил ухо, пытаясь услышать шаги бортпроводницы.
Простите ради бога, не знала, она взглянула прямо в мои глаза, но я постарался смотреть сквозь неё, не дёрнув при этом ни зрачками, ни веками, Может, я смогу вам помочь? Зачем вам нужна проводница?
Я хотел спросить её: правда ли, что девушка, сидящая рядом со мной, настолько хороша, насколько я это себе представляю.
Она немного скривила губы и закатила свои тёмно-лазурные глазки вверх, чуть дёрнув при этом головой. И тут же вновь уткнулась в экран. Весь её вид говорил о том, что она мои игры не поддерживает и дальше так шутить мне не стоит. Но я уже сел на любимого конька, которого давне-енько не седлал. Ни разу не седлал даже во время съёмок. Хотя времени и возможностей было полным-полно. Хоть отбавляй. В кармане лежали черные зеркальные очки с небольшими по размеру стёклами. Их я прихватил на всякий случай. Это же моя первая премьера. Вдруг она с треском провалится? Вот на этот случай очки и лежали в кармане. Чтобы меня не узнавали и не тыкали пальцем: вот он! Вот этот бездарь, который возомнил себя Андреем Мироновым и Брэдом Питтом в одном флаконе.
Я напялил очки на переносицу. Заметив это периферийным зрением, девушка вновь взглянула на меня:
Ой, вы, правда, незрячий?
Правда.
С детства?
Нет. Совсем недавно ослеп.
Авария?
Не угадали. Всё гораздо проще. Девушка пробегала мимо окна, взглянула мне в глаза, и я ослеп.
Она уже не знала верить мне или нет. Мало кто в конце сентября носит тёмные очки. С другой стороны, мой трёп явно её настораживал и напрягал.
Вы про меня говорите? не очень уверенно переспросила она.
Да. Про вас. Я слепой. Но не настолько, чтобы не видеть вас внутренним зрением.
Она опять хмыкнула, явно разочаровавшись во мне. Многие не любят, когда кто-то выдаёт себя за убогого.
Мои слова могут показаться глупостью, продолжал я долбиться в закрытые двери, но для слепых в наше время создано множество замечательных программ и тренингов.
Она решила больше не ловиться на крючок и упорно смотрела в экран телефона. Меня же понесло:
Есть такая методика Нильсона-Беркли. Она позволяет незрячему по шагам, по дыханию, по шевелению пальцев и другим незаметным для здорового человека фоновым звукам, определить не только пол и возраст человека, но и цвет его волос, глаз, рост и даже черты лица.
Она молчала.
Звучит фантастически. Но я четыре года провёл в Стэнфордском университете, где эта методика опробовалась. Всё это довольно сложно. В эксперименте применялся гипноз, медицинская техника, воздействующая на различные области мозговых тканей и многое другое. И вот результат. Я только что прилетел из Америки. Целую неделю меня изучали учёные Санкт-Петербурга. Они до глубины души потрясены увиденным. Теперь я еду домой и меня просто распирает, так хочется поделиться с соотечественниками своим счастьем.
Она продолжала молчать.
Поэтому не стоит обижаться на мою навязчивость. Простите, что доставил вам неудовольствие.
Я снял очки, положил их в карман и обратил свой взгляд куда-то вверх. Психологический закон: если хочешь управлять человеком, поставь его в положение виноватого. Подействовало.
Это правда? Вы не обманываете?
Истина, грустно пробормотал я, упершись глазами в потолок.
Она уселась поудобней и чуть развернулась в мою сторону:
Неужели такое возможно?
Слава богуда.
Она помолчала и спросила:
Как же вы за стеклом меня увидели? Ну, или услышали? Такое, точно, невозможно. Что-то здесь не так.
Всё так. Я же говорю, начинается методика с идентификации слуховых компонентов. Но меня четыре года муштровали. И только через три года этой сложной практики физические образы окружающих людей и предметов стали приходить ко мне автоматически, интуитивно, без всякого моего усилия. Это происходит на уровне подсознания, на уровне телепатии. Я вижу! Но вижу не глазами. Мозгом, я потряс ладонями в районе своих висков. Здесь мои глаза. Здесь формируются образы на 98 процентов совпадающие с реальностью.