Хорошо, ладно. Мы же всё равно вместе пойдём выбирать мне наряд.
На том и порешили.
Оставшуюся часть пути до Москвы мы занимались тем, что оценивали разные модные фасоны. Жанна находила сайты стильной одежды, показывала понравившиеся ей модели и предлагала мне оценить свой выбор. Оказалось, что вкусы наши разняться ненамного. На цены я старался не смотреть. И правильно делал.
Эпизод одиннадцатый
Премьера
Меня никто не встречал. Я не сообщал о времени своего приезда. Поэтому до отеля доехал с Жанной на такси. Нет, она не собиралась в нём останавливаться. Мы бросили в номере свои нехитрые дорожные пожитки и отправились за покупками. До премьеры оставалось менее трёх дней. Надо было торопиться. Не буду рассказывать, где и что мы покупали. Скажу только, что за приобретённые наряды нам не могло быть стыдно. В них мы выглядели шикарно. Приобретения, естественно, влетели в копеечку. Ох уж эта столица! Город для богатых людей. Очень богатых. Но дело не в этом. Я был очень рад, что потрафил своей новой подруге. Она никогда ничего подобного не надевала на свою стройную фигурку и ножки. По всему было видно, что настроение у неё очень приподнятое. За время походов по бутикам Москвы мы очень сдружились. На следующий день Жанна приехала к одиннадцати часам, и мы вновь отправились на поиски необходимых вещей и аксессуаров. Естественно, что не всё время было посвящено этому меркантильному занятию. Мы много гуляли, сидели в кафешках, прокатились на речном трамвайчике и при этом много болтали, рассказывая всякую непритязательную суть о себе, своём детстве и взглядах на жизнь. В общем: всё, как у всех. Я узнал, что ей уже исполнилось двадцать два года и она в этом году закончила один из московских ВУЗов. Отец девушки занимал высокий пост в армии, мать была домохозяйкой. Остальноеничего необычного. Учёба, отдых, удивительные домашние животные и тому подобное. Но я слушал эти её обыкновенные рассказы с таким же интересом, с каким дети слушают любимые сказки. Мне очень нравился её звонкий голосок и манера общения. Мне вообще всё в ней нравилось. Я никогда в жизни не испытывал такого трепетного интереса к женской особе. Я буквально наполнялся её дыханием, её взглядами, её улыбкой и почти детским искренним смехом. Видимо, Феденька, ты впервые в жизни втюрился по-настоящему. По самые уши, по самое не могу втюрился.
Вечером, накануне премьеры, мы болтали, сидя на ставших популярными качелях, тех, что установлены на площади Маяковского.
Девушка спросила:
И как всё завтра будет? Где, что, во сколько?
Начало в 17:00. Давай я к тебе на такси подъеду, ты выйдешь, и мы вместе поедем. Мне неудобно, что ты будешь добираться одна.
Нет.
Почему? Ты боишься, что я узнаю твой адрес?
Жанна каждый раз наотрез отказывалась, чтобы я провожал её до дому.
Я не боюсь. Просто не хочу, чтобы все видели, как я выхожу из подъезда в таком шикарном наряде.
Что в этом такого?
Не хочу и всё.
Я выразил удивление её мягко сказать странной логике:
Не вижу взаимосвязи. Чем я помешаю твоему выходу хоть в шикарном наряде, хоть без него? Это раз. И второе: ты голой что ли будешь выходить из подъезда?
В смысле «голой»? не поняла Жанна.
К театру ты же в платье должна подъехать. А-а-а, понял. Ты в такси собралась переодеваться?
Она прыснула, представив, как меняет наряд на заднем сидении такси. И тут же пояснила свою позицию:
Всё гораздо проще. Давай, я приеду к тебе в «Гранд отель» к 12 часам. Оставлю платье, мы погуляем, ты как раз точно узнаешь, куда и как нам прийти, расскажешь всё мне. Потом я переоденусь в твоём номере, и мы выдвинемся к «Пушкинскому». Согласен?
Естественно, я был «за».
Посадив Жанну в такси, я вернулся в отель. На ресепшене девушка сообщила:
Вас все ищут.
Кто?
Звонили из Санкт-Петербурга, сказав это, она понизила голос до заговорщицкого тона: Многократно звонили.
Портье показала номера телефонов и имена. В основном звонки исходили от Королевишны.
Спасибо.
И Марина Юрьевна Сухарецкая очень просила вас перезвонить. Настоятельно просилав любое время дня и ночи, доложила она всё тем же таинственным голосом.
Марина Юрьевнаэто помощник режиссёра и администратор съёмочной группы. Очень колоритная, беспардонная, нахрапистая, властная дама с потасканными жизнью лицом и фигурой, в которых угадывалась старая дева.
Дать номер телефона?
Спасибо, я знаю.
Сухарецкая ответила сразу и коротко:
Завтра в одиннадцать я тебя жду в фойе театра. Не придёшь, пожалеешь. Можешь всю ночь не спать, но, чтобы в одиннадцать был, как штык.
Пришлось перезвонить Жанне и попросить приехать пораньше.
Утром, оставив наряд девушки в номере, мы вдвоём вошли в фойе театра. Марина нарисовалась молниеносно. Без обиняков и предисловий она обратилась к Жанне:
Девочка моя, я заберу у тебя Федора Константиновича на минутку.
Отведя меня в сторону, она негромко поинтересовалась:
Ну, кобелино, кого это ты к нам привёл?
Это Жанна, моя девушка. Почти невеста.
Невеста, говоришь? Очень хорошо, она имела способность при разговоре смотреть прямо в глаза, не меняя при этом вкрадчивой тональности. Тогда контрольный вопрос на засыпку. Как её фамилия?
Я не ожидал такого допроса и ненадолго завис:
Э-э-э Степанова.
Угу, Иванова, Петрова, Сидорова. Так я и знала. Ты её где-то уже по приезде в Москву подцепил.
Я даже поперхнулся от такой беспардонности:
Марина Юрьевна! Я что-то не припоминаю, когда давал вам какие-либо брачные обещания.
При чём тут я? Твоя примадонна мне каждые полчаса названивает. Солнце моё, ты почему не отвечаешь на её звонки?
Я немного разволновался и выговорился, чеканя каждый слог:
Это не ваше собачье дело.
Но она меня оборвала, без всяких обид и эмоций на лице:
Моё, мальчик, моё. Ты в нашей группе. И пока проект не закрыт, дорогуша, мне до всего есть дело.
Но это здесь при чём?
Всё при чём, всё при том, она сняла волосок с моего костюма и дунула на него, отправив в воздухоплавание по просторам вестибюля. Не изображай из себя идиота. Тебе это не к лицу. Я привыкла отвечать за всё. Ты не один в проекте. И пока инвестор с нами не рассчитался по полной программе, ты, Солнце моё, должен вести себя прилично. Позвони ей и успокой. А я со своей стороны никому не скажу, чем ты тут занимаешься. Значит, так: бери прямо сейчас телефон и звони. Чтобы я всё видела и слышала.
Я решил отвязаться от назойливой тётки. В чём-то она была права. Нельзя засовывать голову в песок. Но уж больно мне не хотелось вспоминать, что я любовник Королевишны и многим ей обязан. Все мои мысли, желания и чувства уже были поглощены интересом к Жанне. Я достал телефон. Он ещё на Ленинградском вокзале был переключен мной на беззвучный режим и благополучно забыт. Ого! 54 входящих звонка! 25 непрочитанных сообщений. Предчувствуя неприятные разбирательства и унизительные оправдания в присутствии посторонних, я неожиданно струсил и вместо номера Королевишны нажал номер матери:
Привет, любимая. Извини, что давно не звонил. Здесь такая круговерть. Вечером премьерани минуты покоя. Суета страшная. Замордовали! я сердито посмотрел в сторону администраторши. Короче, всё хорошо, не волнуйся, я тебе позже перезвоню. Ну всё, целую. И я тебя.
Нагло уставившись на Марину, я вопрошающе мотнул головой:
Всё? Или ещё что-то?
Молодец! она сделала шаг ко мне и стала поправлять костюм. Хороший прикид. Тебе к лицу, и практически без интонационного перехода продолжила: Лимузин подъедет к отелю ровно в 15:00.
Лимузин? Да от отеля до театра три минуты ходьбы. Мы пешочком дотопаем.
«Пешочком» на пенсии будешь ходить, она непринуждённо поправила бабочку на моём горле, а пока ты будешь делать всё, что я тебе говорю. Ровно в 17:00 лимузин подвезёт вас к театру.
Вот нафига это?
Что?
Мы целых два часа будем торчать в этом катафалке?
Зачем торчать? Покатаетесь по Москве. Подышите свежим воздухом в парке. Но точно в назначенное время вы должны причалить к крыльцу этого очень культурного заведения. Ты меня понял?