Конечно, мы проверим, уверил меня подкомиссар, провожая к выходу. Даже не сомневайтесь!
В общем-то, сомнений и не было. В смысле, я не сомневался в том, что здесь что-то нечисто
3
Я надеялся, что возвращение домой принесет мне хоть какое-то облегчение. Так происходило ежедневно, когда, вернувшись, я закрывал за собой дверь на три надежных замка.
Если не нужно было куда-то идти, меня охватывала умиротворенность. Если же позже мне зачем-то предстояло выйти, я испытывал беспокойство и нервное напряжение.
В этот день мои четыре угла должны были подействовать на меня успокаивающе. Однако на этот раз я почувствовал себя посторонним в собственной квартире. Заполнил ее звуками «Рэйнбоу», так как, в отличие от Блица, мне больше нравились команды, которых уже давно не было слышно.
Руки у меня тряслись, в теле ощущался жар. Только теперь я осознал, что сильно вспотел. Холодный душ окатил мою спину, а после горячего потока на теле не осталось и следа пота. Стоя перед зеркалом, я почти не узнавал самого себя выглядел как бледный труп, а синева под глазами стала еще более заметной. Прическа, которая и так обычно находилась в полном беспорядке, наводила на сравнение с переплетенными проводами.
Ополоснув лицо холодной водой, я открыл бутылку пива и уселся перед компьютером, который собрал собственноручно, сэкономив несколько сот злотых. Загрузил новейшую игру «Элдер скроллз» и отправился за телефоном, чтобы его выключить.
Я должен был исчезнуть из этого мира. Сейчас, пока еще окончательно не сошел с ума. Не было смысла мучиться, освежая в памяти тот пост в «Фейсбуке» или ожидая ответа от Фила Брэдди.
Я ждал десять лет. Мог подождать и еще немного но сначала должен был успокоиться.
Блицер не дал мне такой возможности. Едва я взял смартфон, как на его дисплее появилось улыбающееся лицо моего друга, а из динамика полились звуки характерного звонка. Блиц сфотографировал себя несколько лет назад, когда я еще работал в «Горце» и был одним из тех, кто при смене старого телефона переносит все снимки на новый. Сейчас это не вызывает особых трудностей, но когда-то при переходе с первого «Сони Эрикссон» на новую «Нокию» такая операция являлась проблематичной.
Я остановил игру и коснулся пальцем экрана смартфона.
В нормальное время ты не звонишь
Ты видел? спросил Блиц возбужденно и откашлялся. Наверняка видел! Иначе не разговаривал бы со мной таким тоном.
Что видел?
Новый пост на странице.
Я выключил игру так быстро, как будто от скорости выключения зависела моя жизнь. Запустил просмотр и спешно обновил страницу. Действительно, появилось новое сообщение от Фила Брэдди. Он написал: «Может, благодаря этому снимку кто-нибудь ее узнал?» и добавил ссылку на предыдущий пост.
Я смотрел на снимок, и мне казалось, будто я прямиком угодил в портал, ведущий в альтернативную очевидность. Я прекрасно знал этот снимок. Он был для меня исключительным.
Ты где? спросил Блицер.
Я пытался что-то выдавить из себя и не мог.
Вернер!
Я
На тысячу процентов это она, заключил Блиц. Стоит вроде бы на Краковской, недалеко от «Бабы на быке». И выглядит на несколько лет моложе.
На десять, произнес я.
Что?
Я сам ее фотографировал.
Как это? Когда? Где?
За несколько дней до исчезновения, но Блицкриг
Но?..
Никогда и никому я этот снимок не показывал, не размещал в Сети и даже не говорил, что он у меня есть
Что? Почему?
Не знаю, ответил я, нервно потирая голову. Наверное, хотел иметь только для себя что-то исключительно мое, потому что
Странно, протянул Блиц. Откуда у британца этот снимок?
Не имею понятия.
Я просто не мог вообразить себе сценарий, благодаря которому какой-то Фил Брэдди завладел снимком. Этим снимком. Моим снимком!
Все возможные предположения были сплошь абсурдными. Даже если он разговаривал с Евой дольше, чем следовало из первого поста, у нее самой не было этого фото. Я не успел даже показать ей его, а сам вспомнил о нем только по ее исчезновении.
Потянувшись за пивом, я опорожнил бутылку одним глотком. От газа в животе у меня забурлило. Я понял, что узнал сегодня больше, чем предполагаемое направление поисков. Факт наличия у Брэдди этого снимка наводил на мысль, что он каким-то образом причастен к делу.
Ты отозвался? спросил я.
Да.
Озноб у меня прошел.
Сразу после того, как он разместил фото.
И?..
Уверяет, что и вправду ее не знает, никогда раньше и позже не видел и просто хочет связаться с ней. Допытывался, знаю ли ее я.
Напиши ему, что
Я прервался, придя к выводу, что не должен в дальнейшем рассчитывать исключительно на Блица. Открыл профиль Фила Брэдди и посмотрел на его лицо, которое уже прекрасно знал, часами рассматривая. Потом послал ему сообщение: «Я знаю девушку, которую ты разыскиваешь. Откуда у тебя другой снимок?»
Блицкриг говорил в трубку что-то еще, но его голос пропадал где-то на линии. Я уставился в экран компьютера, ощущая нарастающий жар. Наконец на правой стороне высланного мной сообщения засветилась голубая «иконка». Брэдди его прочел. Однако не было видно, что он что-то пишет в ответ.
Отодвинув стул, я наклонился и начал в нетерпении похлопывать ладонями о бедра. Уставившись в монитор, я, должно быть, выглядел так, будто бросаю ему вызов вызов, на который он не реагирует.
Не отвечает, констатировал я.
Нет? отозвался Блиц. Ты написал ему?
Да, но
Надо было поручить это мне.
Не помню, чтобы мы когда-нибудь так договаривались, но, может, Блиц решил, что если все началось с него, то на него и ложится ответственность за доведение дела до конца
Так и не отвечает, отметил я. Хотя сообщение прочитал.
Подожди минутку
Ничего иного я и не делаю, ответил я. По крайней мере, на протяжении последних десяти лет.
Казалось, каждая следующая секунда тянется медленней предыдущей. У меня было ощущение, что ответ находится на расстоянии вытянутой руки. Нужно было только подтянуть этого человека
Вся эта акция с поиском девушки с концерта вздор! наконец сделал я вывод. Здесь дело в чем-то ином.
В чем?
Не знаю, но намерен узнать.
Сам?
С твоей помощью, ответил я, отмечая, что это, пожалуй, самое приятное из того, что я когда-либо говорил ему. Действительно, впервые я воспринял его так, как нужно, как друга, на которого можно положиться.
Понятно, что с моей. Но этого может быть недостаточно.
С утра пойду в комендатуру.
Еще не ходил?
Ходил, но меня развернули.
Когда я пересказал ему содержание своей беседы с подкомиссаром Прокоцким, Блиц надолго замолчал.
Я по-прежнему глазел в монитор, будто таким образом мог принудить Брэдди к какому-нибудь действию. Но мой почтовый ящик все так же пустовал. Стало понятно, что отвечать мне он не собирается. Не отвечал он и Блицу
Я пошел за очередной бутылкой пива, уже зная, что сегодня склонюсь к принятию нескольких плохих решений, после осуществления которых проснусь с сильной головной болью.
Вообще не заинтересовались делом? отозвался наконец Блицер.
Не только не заинтересовались, но и попытались от него избавиться.
Странно
Мне поначалу тоже так показалось.
А позже твое мнение изменилось?
Гм хмыкнул я в ответ. Ежедневно в Польше бесследно исчезают около пятидесяти человек. И Прокоцкий наверняка каждый день получает уведомление об удивительном появлении некоторых из них
Но ведь он видел снимок. Должен был узнать, поскольку искал ее не один месяц.
Может, и узнал, согласился я. Но просто не хотел вселять в меня надежду.
Это было самое удобное объяснение. Другие версии, которые я рассматривал, являлись исключительно мрачными.
Все это, однако, теперь уже не имело значения. Появившийся в интернете и загруженный мною в память телефона снимок мог служить неоспоримым доказательством.
Прокоцкий воспользуется ситуацией, чтобы закрыть дело, которое в его документах числится пока незаконченным, а срок его давности еще не истек. А возможно, делая вид, что лишь зарегистрировал сообщение, он сразу же возобновил расследование