Сеньор, простите, что нарушаю Ваше уединение, но с сеньорой очень плохо, она потеряла сознание. Мы не знали, что делать, и я поспешила за Вами.
Он бросился к замку, и вскоре был у входа, где его уже ждал управляющий имением. Вместе они прошли в замок, на ходу управляющий грустно сообщал новости.
Сеньор, мы послали к сеньору Педро де Вера за доктором, но, к сожалению, доктор уже не нужен. Все произошло очень быстро. Сеньора внезапно потеряла сознание, мы уложили её в постель, но ей становилось все хуже. К счастью, священник успел до того, как остановилось её дыхание. Священник сказал, что скорее всего это удар, он такое видел и раньше, хотя редко у таких молодых женщин.
Все дальнейшее прошло, как короткий сон. Когда строгий деревянный крест занял свое место на могиле Виоланты, в мгновение ока исчезла его связь с замком, с этой землей и с этим островом. Из дома, который дарил ему счастье, он превратилась просто в территорию, которая должна целиком принадлежать Короне. Странным образом, он чувствовал злость к островам Фортуны, как будто именно они отобрали у Алонсо любимую, и теперь он испытывал болезненную потребность показать этой земле свою силу.
Ему было не сложно договориться с Педро де Веро о том, чтобы поехать в Андалусию. Необходимость отвезти детей к родственникам оказалась вполне убедительным поводом для поездки. И весной 1491 года он стоял на борту судна, отплывающего в Санлукар, держа за руку сына Педро, в то время как младшие дети остались внизу в каюте. Отец гостеприимно встретил Алонсо и его детей, окружив заботой и вниманием. И постепенно жизнь на островах стала представляться Алонсо просто сном, к которому нет возврата. Но успокоение не наступало, наоборот, странным образом нарастало исступление и жажда боя.
Алонсо снова пришел на холмы Санлукара, и к нему вернулись видения великих битв. На этот раз наполненные опытом уже проведенных сражений и контурами конкретных планов и дальнейших кампаний. Но в этот момент он был даже дальше от их осуществления, чем в далеком детстве. Тогда перед ним были открыты все пути, а сейчас его ступенька на социальной лестнице уже определилась, и перешагнуть через неё было очень непросто. Нужны были деньги, очень много денег, и расположение монархов, очень явное расположение. Ни того, ни другого у Алонсо не было и в помине.
Алонсо заметил, что облик родного города за время его отсутствия коренным образом изменился. Чудесным образом рядом с узкими улицами города вырос новый замок Сантьяго, радующий глаз светлым камнем башен. Отец рассказал, что замок за короткий срок в два года возник волей их господина, Второго Герцога Медина-Сидониа, Первого Маркиза Гибралтара, Шестого Сеньора Санлукара, Энрике Переса де Гузмана. Он любил их город, часто посещал его и был дружен с отцом, ценил его преданность и финансовое участие в проектах Герцога. Во время строительства Герцог поручил отцу негласный присмотр за ходом строительства и расходованием средств, чтобы избежать воровства и обеспечить выполнение сроков. И отец с успехом справился с задачей, став глазами и ушами Герцога. Поэтому ни один визит Герцога в Санлукар не обходился без встречи с отцом.
Увидев в этом свой шанс, Алонсо чуть ли не на коленях стал просить отца поспособствовать его разговору с Герцогом. Поначалу отец отнесся к этой идее прохладно, опасаясь, что Алонсо обратится к Герцогу с просьбой, которая может оказаться чрезмерной. Но настойчивость Алонсо была настолько исступленной, что в конце концов он отступил, осталось только дождаться благоприятного случая. И такой момент наступил в конце года, когда Герцог со свитой прибыл в город, чтобы проверить готовность к празднованию предстоящего Рождества Христова, и разместился в крепости Сантьяго.
Через друзей в свите отец узнал, что Герцога сопровождает его сын и наследник, Третий Герцог Медина-Сидонии Хуан Альфонсо Перес де Гузман. В день аудиенции отец сильно волновался и несколько раз повторил инструкции, что можно говорить, а что нет, как будто Алонсо не знал этого с детства. Но в любом случае, когда они вошли в зал для аудиенций, он испытал легкое волнение, как будто ветер качнул ветки деревьев.
Герцог сидел на высоком кресле посреди зала, пронизанного лучами солнца, проникающего через арки окон. Даже несмотря на то, что он сидел, был виден его высокий рост и атлетическое сложение. Его моложавая и подтянутая фигура резко контрастировала со старым лицом, выдававшим его возраст. Ощущение дряхлости усиливалось выражением крайней усталости, застывшем на лице. Рядом с ним стоял высокий, богато одетый мужчина, в котором легко было определить его сына, настолько они были похожи.
Отец прошел через зал и остановился на некотором расстоянии от Герцога, склонившись в низким поклоне. Алонсо повторил его поклон. Герцог в ответ неопределенно махнул рукой и произнес хрипловатым голосом.
Полно, Педро, к чему эти поклоны. Если для того, чтобы увидел мой сын, то это лишнее. Он знает, как мы дружны с тобой. И я надеюсь, что после моей смерти мой сын примет эстафету уважения к тебе.
Мой Герцог, не нужно говорить про смерть, я уверен, что мы еще долгие годы будем иметь счастье быть под сенью Вашей мудрости.
Герцог криво усмехнулся в ответ.
Ну пусть будет так, хотя я уверен, что мне осталось жить не больше года. Поэтому я рад, что встретились наши сыновья, мне бы хотелось, чтобы в лице твоего сына мой Хуан Альфонсо нашел такого же надежного подданого, на которого всегда мог бы положиться.
Алонсо взглянул на отца и, получив его подтверждающий кивок, вступил в разговор.
Мой Герцог, я всегда буду оставаться верным и надежным подданым Вашей семьи. И буду нести имя Герцогов Медина-Сидонии в новые земли, которые нам открывает Бог во славу великих Католических Королей.
К удивлению Алонсо, Герцог помнил его имя.
Я рад тебя видеть, Алонсо, не надеялся, что успею познакомиться с тобой, ведь тебя так долго не было дома. Ты вернулся навсегда?
Нет, мой Герцог. Мое пребывание дома лишь небольшая пауза между битвами. Я много сражался, но не устал от битв и хочу и дальше расширять границы нашего мира. И прошу чести обратиться к Вам за помощью.
Чем же я могу тебе помочь?
Я много лет провел на островах Фортуны, и я хочу, чтобы они стали жемчужиной в короне Кастилии и Арагона. Я их изучил настолько, что мне они знакомы лучше, чем окрестности Санлукара. И я знаю, как завоевать их для Короны под Вашим именем и во славу Христа. Но мне нужно благословение Короны, Ваша поддержка и финансовые ресурсы. Годы службы научили меня, что война дорогое занятие, но она приносит невиданные доходы.
Герцог долго молчал, обдумывая то, что произнес Алонсо. Все это время наследник Герцога пристально смотрел на Алонсо, и его взгляд был наполнен с трудом сдерживаемыми эмоциями, характер которых Алонсо не мог определить. Все терпеливо ждали, что скажет Герцог, не нарушая молчания. Наконец, Герцог медленно произнес.
Твоя просьба не стала для меня неожиданностью. Все хотят расширить границы мира, сделать его огромным. Но чем ближе я подхожу к своему последнему дню, тем сильнее нарастает уверенность в том, что Божья воля ведет нас не в заморские края, а к дому. Запасы любви, преданности, чести в мире не безграничны, если мы их будем рассеивать по миру, то ничего не останется для тех, кто рядом. Кроме того, несмотря на то, что я верой и правдой служил Изабелле и Фердинанду, поддержал их в борьбе за трон, сражался за кастильские земли, они не слишком любят меня, считают якорем, который мешает двигаться вперед их кораблю завоеваний. Поэтому мои рекомендации не только будут идти вразрез с моими принципами, но и могут повредить тебе. Не торопи судьбу, дождись, пока она сама даст тебе шанс.
Алонсо молчал, опустив глаза, стараясь не выдать горечь разочарования. Но и благодарить Герцога у него не осталось сил. Поэтому, молча поклонившись вслед за отцом, он покинул замок. Но погрузиться в разочарование он не успел. Когда они не спеша добрались до дома, их там уже ждал быстрый посыльный, который принес срочное приглашение Алонсо посетить наследника Герцога, Хуана Альфонсо. Не мешкая Алонсо сразу отправился обратно в замок.