Шабанов.
Большой кабинет краевого прокурора был заполнен работниками его аппарата, комитета госбезопасности и управления внутренних дел края.
Николай Никандрович Шабанов начал свою речь довольно спокойно:
- Товарищи! Мы совсем недавно закончили нашумевшее судебное дело по хищению золота большой группой лиц из золотодобывающей артели. Несколько человек отправлены в места заключения на длительные сроки. Другие, как вы знаете, сняты с работы, на всю страну прославились. И опять «золотые» дела всплывают. Час тому назад прокурор Зареченского района, Бирюков Михаил Михайлович, будучи лично на опознании трупа, найденного на Лесной косе, в районе между городом Вяземским и Адмиральской Гаванью, сообщил, что при осмотре места происшествия найдены осколки крупного сферического сосуда, на стенках которого обнаружены следы золотого песка. На основании предварительного заключения, сделанного группой наших работников, изъятие золота из емкости, принадлежавшей погибшему человеку, произошло после обнаружения трупа артельщиками, которые двигались к месту нового месторождения.
Места эти совершенно безлюдны, там нет ни жилья, ни дорог. Бирюковым возбуждено уголовное дело по факту хищения золота, и мне сейчас хотелось бы обменяться с вами мнениями по расследованию этого дела. Я дал команду арестовать артельщиков, сопровождающих наших людей. Четверых сейчас ищут, они были участниками первой экспедиции. Только что пришли данные на людей, которых мы разыскиваем, прошу внимательно выслушать.
Шабанов, погладив лысину, зачем-то на высоких тонах продолжал, заглядывая в бумаги:
- Савченко Василий Николаевич, 1960 года рождения. Закончил горный институт, работал начальником участка на шахте 6-бис в Донбассе. За аморальное поведение, уход от семьи, был исключен из партии и снят с работы. В артели работал на месторождении «Соболиная Падь» сначала горным мастером, а затем и начальником участка. Два месяца находился у нас под стражей по факту хищения золота на прежнем участке, но мы не смогли доказать его причастность к воровству, и он был освобожден из-под стражи. Продолжал работать начальником участка в артели, но органы добились его освобождения от занимаемой должности по причине недоверия.
Поляков Валентин Степанович - бульдозерист, который сейчас находится в тайге вместе с нашими товарищами. Исключен из партии за неподчинение командиру, уволен с военной службы в звании капитана танковых войск. Окончил высшее командное училище.
Николаенко Роман Константинович - инженер-механик, работает на бульдозере, чистит дорогу от снега. работал механиком на одном из заводов Украины. Крепкий физически.
Ивлев Николай Юрьевич. Окончил строительный институт, работал в артели всего лишь звеньевым вальщиков леса.
Отрицательно относится к сотрудничеству с правоохранительными органами.
Куприн Виктор Сергеевич. Образование высшее, рабочий строительной бригады. родители безработные. В селе уличен в пьянстве.
Козлов Виктор Петрович - вальщик леса, образование среднее. работал преподавателем. Оставив семью, больного сына, три года безвыездно работает на участке. Находится в одном балке с нашими товарищами. Вооружен. Внутренне агрессивен. Замкнут, непредсказуем.
Вот те люди, с которыми мы имеем дело. Надо быть внимательней и принципиальней, необходимо усилить спрос с наших подразделений, отвечающих за сохранность золота на этом предприятии. Мы проинформировали генерального прокурора и договорились держать в курсе дела его аппарат, доложили в административный отдел краевого комитета партии. Завтра я лично доложу первому секретарю крайкома партии.
Я просил бы все ведомства иметь в виду эту информацию и принять участие в расследовании, согласно утвержденной компетенции каждой службы.
5
S0S в эфире
В балке было тепло и тихо. Никаких разговоров, все сидели с серьезными лицами. Валентин попытался было доказать прокурору всю абсурдность своего ареста, но тот даже слушать не захотел. Сказал - мол, потерпи, разберемся, но никаких обвинений не предъявлял. Радиостанция работала на улице, щит с опознавательным красным крестом служил прикрытием от холодного ветра.
Михаил Михайлович, возвратясь с сеанса связи в балок, даже не разделся, сел в теплом бушлате просматривать какието бумаги, делая пометки. Его работники залезли на верхние полати, а Валентину и Виктору внизу место определили, рядом с охранником. У дверей лежала овчарка, в теплых сенях - сибирская лайка. Намордники с них сняли на ночь, но собаки вели себя смирно. Хотя вид у обеих был грозный, такая гавкнет - мало не покажется.
Утром проснулись рано. Охранник Петр Гребешков затопил печь и стал готовить завтрак. Арестованных к делу не привлекали, но спрашивали у них, где что лежит. Валентин с Виктором не упрямились, охотно отвечали, им тоже хотелось есть.
Атмосфера в балке была мирная. Охранник суетился у плиты, а Валентин с полатей руководил им:
- Ставь воду, пусть закипит. Вон там лежат мороженые вареники с картошкой, а вон там стоит трехлитровая банка со сметаной, ее надо подогреть, и с варениками одно объеденье будет. Воду для чая ставь в этой кастрюле, а заварку высыпь в литровую банку, залей кипятком и сахару добавь. Чая на весь день хватит. Заходи и грейся у плиты, у нас в артели так делается. А как у вас, мы не знаем.
«Мы не преступники, никому ничего плохого не сделали, - думал Валентин. - Останки нашего товарища, которые мы обнаружили, показали. Все как положено, по закону. Хотя легко ли почти сто пятьдесят километров по тайге идти, бока после этого сильно болят, и голова разламывается. К утру вроде успокаивается, а потом опять шум мотора и удары по бульдозеру лесными хлыстами». Позавтракали все вместе за маленьким столиком варениками со сметаной. Гости поблагодарили за вкусный и сытный завтрак, выпили по кружке чая - и за работу. Опять вытащили всю аппаратуру на улицу, к радиостанции. Там устроили маленький штаб под прикрытием щита с большим красным крестом, который почти сутки кропотливо выводил Валентин, угрохав пару банок краски, выпрошенных у заведующего складом под честное слово.
Прокурор с арестованными обращался нормально, даже шутил:
- В балке тепло, хоть кости свои прогрейте да отоспитесь как следует.
«Может, он и прав, отдохнуть надо, - думал Валентин, - но я из балка даже выйти не могу. В чем дело? Меня обыскали, забрали все документы, оружие, ключи от бульдозера, и я подписался, что ознакомлен с ордером прокурора на мой арест. В чем меня обвиняют и зачем в этой глухой непроходимой тайге меня держат под охраной? Бежать-то некуда. А если я убегу, что будет с прокурорскими работниками? На таком холоде и без продуктов сколько они могут продержаться? К тому же непонятно: мы ехали, чтобы забрать останки погибшего человека, а в результате, кости висят на дереве, о погибшем - ни слова, а мы с Витькой арестованы».
В какой-то момент, когда все, кроме артельщиков, вышли из балка, и даже охранник, захлопнув дверь, о чем-то разговаривал на улице с прокурором, Валентин быстро вытащил из-за мешка с гречкой походную радиостанцию, включил ее и вышел в эфир на геологов. Оперативный дежурный сразу отозвался. Поляков представился и сообщил:
- Мы находимся на Лесной косе, все в порядке, работники прокуратуры живы-здоровы, занимаются своими делами. Прошу, передайте в артель, что нас с Козловым арестовали и забрали все документы. Ордер на арест прокурор выписал и нас ознакомил. Оружие и ключи от бульдозера забрали, произвели обыск балка и наших вещей. Сидим под охраной работника прокуратуры. Мы их пельменями на ужин накормили, а они после этого ордер зачитали и под арест взяли. Причину не объяснили, но предупредили: если что - можем и наручники надеть, от краевого прокурора разрешение есть, поэтому сидите смирно и помалкивайте. Сейчас в балке только мы с Козловым, вот и вышли на вас. Просим помощи, дайте возможность домой вернуться, а там уж пусть садят. Очень опасаемся, что если узнают, что мы на связь вышли, радиостанцию заберут. Может, последний раз мы в эфир выходим. Помогите!
- Синий Камень, Синий Камень, я передам в артель, мы всех сейчас на ноги поднимем. Не паникуйте, ждите. До свидания. Я - 224, связь окончена.