- Начальник задумался, словно что-то припоминая, и закончил:
- Валентин, ты назначаешься бригадиром по доставке людей на место и обратно. Возьмите в запас десятиместную палатку и печь со всем необходимым. Завтра к концу дня чтобы все было готово. Сразу доложите мне. Карту, компас, бинокль получите в день отъезда, оружие и боеприпасы у вас свои. Вопросы есть?
- Все понятно.
3
Вот тебе и пельмени!
Вертолет сел на большой террасе Филаретовского каньона. Координаты были заранее переданы экипажу. Лучше место для посадки трудно было найти. Вокруг глубокий снег, крутяки и валуны, покрытые большими снежными шапками.
Бульдозер Валентина стоял рядом с расчищенной площадкой. На крыше балка, как опознавательный знак, был нарисован красный крест. С высоты он был хорошо виден, особенно в ясную погоду, на фоне белого снега, контрастом которому чернели скалы да пихтовые заросли на вершинах сопок в синеве облаков.
Прокурор, одетый в новую форму лесника, с целым ворохом каких-то свертков и вещмешков, спустился с трапа, где его уже ждали коллеги и две собаки. Одна - поисковая овчарка, с медалями на красном ошейнике, а вторая, попроще, - сибирская лайка, чем-то похожая на Ерофея. Все привезенное быстро перегрузили из вертолета в балок, убрали трап, экипаж помахал на прощание остающимся, и вертолет взмыл вверх, через минуту скрывшись в тумане по направлению к сопке Малютка.
- Бирюков Михаил Михайлович, - представился главный из прилетевших. - Я прокурор района, со мной коллеги из краевой прокуратуры и мой помощник, вы их уже знаете.
Валентин тоже назвал себя и сообщил, что является бригадиром этого экипажа. Михаил Михайлович, решивший ехать в кабине бульдозера, оказался очень разговорчивым и приятным человеком. Интересовался делами артели, восхищался красотами природы. Потом рассказал, что совсем недавно ими арестована группа из четырех человек, лесных бандитов, которые больше года жили в лесу в землянке и занимались тем, что отбирали ягоду у сборщиков голубики, которой в этих местах великое множество.
- Такого в здешних местах раньше не было, - заметил Михаил Михайлович, - чтобы болотная ягода стала основным источником пропитания людей, проживающих в ближайших селах. Ее собирают целыми семьями, и не только селяне, но и городские жители, что приезжают сюда группами и поодиночке, неделями живут в лесу в палатках. Собранную голубику потом или замораживают, или свежую продают на рынке. Эта мелкая ягода вдруг превратилась в вожделенную наживу для бандитов и жуликов. Те, запугивая людей оружием, забирали ее и переправляли в город. В землянке у них оказалось много денег, два карабина и два пистолета. Кто мог подумать, что этот район в начале девяностых годов станет центром ягодного бизнеса? Скажи кому года три назад - не поверили бы. Да разве можно было представить, что районный житель пойдет в осенний дождь и холод в лес за ягодой, чтобы продать ее и купить самое необходимое? Но такова сейчас реальность, и с ней приходится считаться, и, коль ягода так потребна, нужно и условия в городе создавать, чтобы каждый желающий мог не только собрать ее для себя, но и продать. И наш долг - обеспечить безопасность этих людей. К сожалению, есть еще любители поживиться за чужой счет. Они не гнушаются даже отобрать корзинку с ягодой. Но ничего, на всех управу найдем и покончим с этим диким бизнесом.
Прокурор вспомнил и про «золотое» дело на «Соболиной Пади», которое на всю страну прогремело. Хотя украдено было немного, но в рублевом исчислении тянуло на «крупные размеры».
- Сейчас-то, наверное, у вас порядок с этим, - продолжал рассуждать Михаил Михайлович. - В общем-то в мои обязанности районного прокурора не входит следить за сохранностью золота на участке. Для этого есть специальные работники, и эти функции берет на себя краевое управление внутренних дел. Хотя я имею право приехать на ваш участок, посмотреть, что-то подсказать, но вмешиваться в охранные дела и в решение оперативных вопросов - не в моей компетенции.
Валентину слегка наскучили прокурорские проблемы, и он перевел разговор на охотничью тему. Михаил Михайлович оживился и сказал, что недавно у него был юбилей, причем день в день с краевым прокурором. Обоим стукнуло по 50 лет. И коллективы, сговорившись, купили им памятные подарки, а конкретно, по ружью. Только районному прокурору - помповое двуствольное восьмизарядное, а краевому - такую же двустволку, только с дополнительным мелкокалиберным стволом, специально для белки. Хорошие подарки, но на охоту ездить некогда. Вот тут, кстати, и подвернулась поездка в тайгу. Краевой прокурор попросил пристрелять и его ружье. Записано, что бьют кучно, а так ли это - надо проверить. Да и вообще, что за ружье, если из него не стреляют!
- Вот и хочу совместить полезное с приятным. Мне краевой прокурор даже лайку свою доверил. Ей четыре года, а она ни леса, ни зверя никогда не видела. В городской квартире мучается. Но сейчас мы ей разминку устроим. А овчарка - это наш следопыт, частенько бандитам хлопот доставляет. И медали у нее все заслуженно получены. Породистая псина, берем ее в самых сложных оперативных ситуациях.
- Ну и сколько вы планируете здесь пробыть? - спросил Валентин.
- Сколько потребуется, столько и пробудем. Ведь не отдыхать, по делу прибыли.
За разговором время прошло незаметно. Добрались до места, уже и ружье на дереве разглядеть можно было. Прокурор сразу серьезным стал и, когда бульдозер остановился, вылез из него и дал команду:
- Всем оставаться на местах. А мы, - обратился он к Валентину, - сделаем обход и подойдем к дереву с той же стороны, с какой вы подходили раньше. Предупреждаю: ничего не трогать. Сейчас мы просто посмотрим, а потом я сам своих людей расставлю и, если потребуется, то вашего лесника с пилой позову.
Валентин подвел прокурора к дереву с ружьем. Снег вокруг стал твердым, как наст, следы, конечно, замело.
Михаил Михайлович осмотрелся, цепким взглядом окинул стоящие рядом деревья и повернулся к Валентину:
- А теперь можно и ребят звать. Вы идите в балок и спокойно отдыхайте, путь был нелегким.
Все собрались недалеко от балка, у дерева с ружьем, оживленно обсуждая ситуацию. По команде прокурора два работника протянули широкую синюю ленту, отметив это место и огородив его. Все вышли из зоны оцепления. Зашли в теплый балок, попили горячего чаю и развернули свои коробки, ящики, распаковали аппаратуру для фотографирования и еще много разной лабораторной мелочи. И работа закипела. Люди входили, выходили, совещались, настраивали аппаратуру, гремели колбами. Все было буднично и отлажено, как будто они не в тайге, а на привычных рабочих местах. Валентину даже показалось, что при такой организации работы через несколько часов дело будет закончено и они поедут назад.
Чтобы не мешать прокурорским и не мозолить глаза, Валентин вышел из балка, предупредив лесника Козлова, чтобы он тоже не встревал в разговоры приезжих.
- Спросят - ответь, нет - молчи, - назидательно говорил он. - И не надо показывать, что мы здесь хозяева. Лучше иди в кабину бульдозера, там печка теплая, а то, видишь, мужики не все при нас говорят, значит, не имеют права. Не зря же с них подписки берут.
А тут и прокурор подозвал Валентина:
- Я бы хотел попросить вас создать нам условия для работы, - сказал он. - Ведь балок-то один. И, если можно, нашим оружием и лайкой займитесь.
Тем временем коллеги прокурора протоптали дорожку к огороженному месту. Подойдут к черепу, постоят, посмотрят и назад возвращаются, но ничего не трогают. А ружье как висело, так и висит, к нему даже никто не подходит.
Поляков с Козловым сняли с балка большой щит с опознавательным красным крестом и стали пристреливать ружья. Погода к вечеру улучшилась, снег прекратился. «Вот бы завтра уйти на охоту и лайку с собой прихватить, - подумал Валентин.
- Все равно мы здесь не нужны, только мешаем. Да и прокурору это должно понравиться. И работа у них быстрее пойдет, никто перед глазами мельтешить не будет».
Валентин опять издалека понаблюдал за работой людей из прокуратуры. «Почему же они не снимают останки с дерева? - этот вопрос не давал ему покоя. - Неужто много времени надо, чтобы собрать все в целлофановый мешок да отнести его в балок? А самое главное, с нами никто не разговаривает, ни о чем не спрашивает. Вроде как и без нас обойдутся. А зря. Мы бы уже и снег под деревом расчистили - там наверняка кости под сугробом лежат. И если они к земле примерзли, то и лампой паяльной поработали бы. Время идет, скоро темнеть начнет, а они все смотрят, фотографируют», - уже с неприязнью подумал Валентин, видя, как люди маленькими лопатками снег переворачивают и что-то раскладывают по пакетикам.