- До какого времени этих запасов хватит?
- Как до какого? - удивился Алексей Павлович. - До конца сезона, и еще немного останется.
- Нет-нет. Ничего оставлять на следующий сезон не будем. Пускай эта разница в моем резерве будет, а я сориентируюсь и по обстановке буду постепенно добавлять. Считай, что мы втроем договорились, больше никому ни слова. Скажи Волкову, что я с пониманием отнесся к его предложению. Теперь ежемесячно у него будет идти один и четыре трудодня. У меня, как у начальника, - один и пять, а у тебя, Алексей Павлович, - один и три. Ты не возражаешь?
- Нет. Это нормально. У меня больше чем один и два никогда не было, а это получается как бы прогрессивка.
Васильев закурил и с усмешкой сказал:
- Как ни говори, а деньги - главный двигатель, это сила, и сильней них ничего нет. Общество другого еще не придумало.
Время шло. На участке все было по-прежнему. По докладам, которые передавались руководству артели, все было отлично, план выполнялся, а иной раз даже перевыполнялся. Петр Викторович успокоился, заважничал, с лица ушла тоска и уныние. Всем своим недоступным видом он демонстрировал окружающим, что стал настоящим руководителем и хозяином положения.
Однажды после сытного обеда Васильев вызвал Топоркова. Когда тот явился, Петр Викторович, смотря прямо в глаза своему подчиненному, спросил:
- Алексей Павлович, ты мне скажи, а нужна ли нам, в такой обстановке, ночная смена? Так надоел ночной гул моторов, грохот камней, мой балок рядом с промывочной находится. Зачем ради каких-то двухсот граммов такой ночной шум поднимать? Лучше днем как следует работу организуем, а ночью мужикам отдых дадим.
- Я не могу, Петр Викторович, сразу влет на такой вопрос ответить. Не мы вводили такой строгий круглосуточный распорядок. В уставе артели записано, что работа двухсменная, по двенадцать часов, без выходных. К этому распорядку все привыкли. До конца сезона два месяца. Скоро руководство артели такой напряг создаст, ведь уже концовка вырисовывается. Будет задание по золоту выполнено или нет - все внимание будет направлено на то, сколько золота еще можно взять. Начнется переброска техники, людей. Если руководство артели умело и грамотно сманеврирует ресурсами, то и результат хороший будет. Сегодня в сутки артель намывает до пяти-семи килограммов золота. Обороты набраны, теперь их удержать надо, вот руководители и мечутся день и ночь по участкам, выгребая все, что там осталось. Идут на все, несмотря на затраты, лишь бы золото взять. Как мы на этом фоне смотреться будем? Ведь вы, как и я, уже два месяца здесь отработали. По меркам артели вы уже не новичок, обстановку на участке и всей артели хорошо знаете, информацию по рации каждый день слышите.
Васильев встал, стал нервно ходить по кабинету. Было видно, что ему не понравился ответ Топоркова. Он подошел к окну, немного подумал, потом произнес:
- Хорошо, по рации мы ежедневно слышим позывные:
«Дачка-2», «Дачка-3», «Дачка-4», «Распашное», «Кедровая»,
«Обогатительная фабрика», а нас трогать почти не стали. Видимо, дела наши не являются решающими. С другой стороны, мы находимся за восемьсот километров от артели, в этой глухомани отрезаны от Большой земли, у руководства артели ничего не просим. Суточную добычу золота с нарастающим даем. Объемы промывки горной массы - увеличиваем. Геологоразведочными траншеями занимаемся. Что еще моему соседу по дому нужно? Самохвалов - хозяин артели и опытный человек. Он бывший шахтер, начальник транспортного участка, хорошо видит: было восемьдесят грамм золота в сутки, а стало пятьсот-шестьсот. Если бы я был председателем артели, то сказал бы: «Да живите вы как знаете в ваших болотах, вам там виднее, только план выполняйте». Мы здесь сами себе генералы, как установим, так и будет. Разве я неправильно рассуждаю, Алексей Павлович?
- Правильно-то правильно, но как-то не заведено в артели всего по нескольку часов работать. Каждый приехал за большим рублем. Но раз вы так решили, то будем сокращать рабочий день, потом на одну смену перейдем. Трудно это будет, народ привык по полной программе пахать. Он ведь не знает нашего замысла.
- Вот видишь, как мы с тобой до истины дошли, хотя и не сразу. А сейчас, как говорят военные, «война войной, а обед - по расписанию». Проходи, Алексей Павлович, за перегородку, я сейчас стаканчики и орешки приготовлю. Примем стаканчик на грудь - и обедать. Ты не забудь, скоро у меня день рождения, круглая дата. Домой не поеду, тут отмечать буду. Председатель обещал приехать.
2
Когда на участке порядок будет?!
Какая-то необъяснимая скука пришла в маленький таежный поселок старателей. Начались августовские дожди. Дорога до парома стала непроходимой даже пешком. Бульдозерист Демченко на своем «сто тридцатом» поехал в ближайший поселок за мукой и солью. Около бывшей деревни Николаевки раньше пробивался маленький сонный ключ, а стал почти озером. Демченко, на что опытный механизатор, думал - проскочит, но вбухался в воду по самую выхлопную трубу. Сам пытался выбраться, но ничего не получилось. Тогда он разделся догола и почти вплавь добрался до берега. Откуда вода взялась, вроде тайфуна не было. Всю ночь бульдозер на тросах тянули, еле к утренней пересменке успели. Сейчас лежат мужики, отсыпаются.
Петр Викторович в тот же день снял людей с техники, работающей на вскрышных работах. Пилы и топоры в зубы - и мост через Дарьин ключ строить. Леса хватит, только пили да бревна покрепче укладывай. Это на восемь километров путь сокращает до ближайшей деревни. По мосту раз-два - и ты в Ильичевке. Говорят, здесь раньше шахта была. Она бы и сейчас уголь давала, но посчитали, что выгодней из Павловки его завозить. Теперь все шахтеры безработные. А ведь в деревне есть и медпункт, почта, клуб, танцплощадка, раньше сюда молодежь на танцы из других деревень приезжала. Автобусы по графику ходят. Стоит до Ильичевки добраться, а там все села шоссейкой связаны. Направо - Корсаково, налево - Кабарга.
В один из вечеров работники первой смены сидели около балка, курили и разговаривали.
- Ну, нам эти дороги пока не нужны, мы ими еще нескоро пользоваться будем. До конца сезона еще почти два месяца, - рассуждали они.
Собеседники соглашались:
- Сами себя в болотине запрудили. Вон геолог все лето животом маялся, а доктора вызвать невозможно. Ему по рации врач из Артема медицинские советы давал: то чаги попить, то отвар дубовой коры. Или женьшеня пожевать. Все эти пожелания так в балке начальника участка и оставались, с этой болезнью нужно бороться с помощью лекарств, вон как на других участках, есть все необходимые медикаменты. Хоть геолог и говорил, что знает свою болезнь и кое-какие таблетки у него с собой имеются, но этого, наверно, было мало. За последнее время он сильно похудел, аж черный сам стал. Да еще постоянные ссоры с начальником участка, само собой, не прибавляют здоровья. Сильно не понимают они друг друга, все что-то делят. А что делить-то, полигон один, да и цели у них должны быть одни. Видимо, какие-то внутренние причины, глубоко сидящие в душах, пытаются столкнуть их между собой. На последней планерке при всех Петр Викторович заявил: «Без такого геолога обойдусь; если понадобится, то столько геологов у меня будет, что в очереди около моего балка стоять будут». Конечно, такие разговоры ни к чему хорошему не приведут. Зря еще не окрепший начальник делает такие заявления и ссорится с геологом. Ведь геолог - это глаза, через которые видно, где золото лежит и куда уходит. Это он целичок нашел, да еще пытается по правому борту в глубину заглянуть. Все разведочными траншеями порезал, сам в охотничьих сапогах по пояс в грязи ходит. А сколько хорошего для участка сделал - и вдруг стал плохим и ненужным! Разве такое бывает? Все мужики с участка его уважают. Они в паре с Савченко такие чудеса творили, до сих пор доводчики со шлихами не могут разобраться. Правильно говорил Савченко, когда уезжал на повышение: «Может, что не так делал, ошибался, кого зря обидел - извините. Я горный мастер и приехал сюда не рыбу ловить и на зверя охотиться, а вместе с геологом золото найти и достать его столько, сколько осилить сможем». У него и сейчас на «Кабардинке» дела идут неплохо, уже третий промприбор монтируют, хотя участок уже на выработку шел. Сам председатель им доволен, всегда другим специалистам его в пример по рации приводит.