Работа, о которой он постоянно думал все последнее время, отошла на второй план. Василий Николаевич вспомнил семью: жену Татьяну, дочь Ларису и сына Валентина. Он мысленно представил, как они стоят, улыбаются, машут ему рукой. Встал, прошелся по комнате и подумал, как бы оправдывая себя: «Ведь сделано все верно. Квартиру в Лозовом обменяли на большую в Харькове. Да, доплатили, зато детям будет где учиться. Пусть в театры ходят, пока отец в тайге золото добывает. А где сегодня еще заработаешь? Перестройка все порушила. Вот закончится сезон, приеду домой - мебель купим. А пока можно и на раскладушках перекантоваться. Жена пишет, что маленькая Лариска все время просит, чтобы отец ей привез немножко золота: «Я им украшу гребешок красного петушка, как в сказке, которую нам в садике читали».
Переживания последних дней и горечь одиночества от разлуки с семьей удушливой волной подкатили к горлу. Радость от повышения в должности и увеличения зарплаты не могли заглушить щемящую сердце грусть. Она порой захватывает тебя целиком, остаешься с ней один на один. И тогда тебе кажется, что ты никогда не вернешься из этой глухомани к жене, детям, близким, что тайга, как водоворот, затянет тебя в какую-то бездну. И единственным спасением становятся окружающие люди. И ты идешь в мастерскую, где жизнь бьет ключом: стучат молотки, гудят станки, ремонтники спорят, смеются, и ты тоже начинаешь ощущать себя причастным к их жизни и делам. Или отправляешься на полигон к механизаторам. Здесь, перекрикивая шум, грохот и лязг механизмов, с ходу включаешься в общий ритм работы. Ты не имеешь права расслабиться: от тебя ждут четких указаний и взвешенных решений. Но сейчас ты один на один в собственном балке, идти уже некуда, через час-другой прибудет новый начальник участка, а ты навсегда покинешь обжитое место. Становилось еще грустнее.
Поборов минутную слабость, Савченко поднялся, натянул сапоги и вышел из балка, чтобы дать последние указания бригадиру. Подошли механик, геолог и бригадир. Горный мастер сообщил им о новых назначениях, передал просьбу председателя правления артели поблагодарить коллектив за то, что он смог в короткие сроки запустить участок в работу, в результате чего «Соболиная Падь» из подготовительных переходит в разряд добычных.
- А от своего имени, - продолжал он, - я тоже хочу сказать всем спасибо за совместную работу, и коль меня назначили начальником участка «Кабардинка», то приглашаю всех туда в гости. А пока прошу находиться на своих рабочих местах, чтобы новое начальство смогло ознакомиться с участком и поговорить с людьми. Сразу после обеда в мастерской собираем весь коллектив и зачитаем приказ руководства артели. Василий Васильевич, я вас прошу подъехать к часу дня на бульдозере к переправе и встретить ваше новое начальство. И передайте водителю «Урала», на котором они приедут, чтобы он отдыхал. Сегодня в ночь мы выезжаем с ним в обратную дорогу.
Все разошлись, только геолог остался.
- Василий Николаевич, я бы не хотел расставаться с вами с тяжелым осадком на душе, не выяснив до конца наших взаимоотношений. Поверьте, я вас очень высоко ценю как специалиста. Но я до сих пор уверен, что написал все правильно. Ведь вы сами сказали: давай еще посмотрим левый борт, что мы и делаем. Хорошо, что свернули все незаконно развороченное, - Романенко все больше горячился. - Разработка без проекта вам ни к чему, это вас не красит как опытного горного инженера, а повод для разговоров дает. Я и подумать не мог, что вы навалитесь такой мощью на этот маленький целик. Мы в тайгу работать приехали, и, как вы правильно позавчера говорили, нельзя забывать, что мы наносим ущерб природе. Вот поэтому в проекте заложены культурно-технические работы, восстановление лесонасаждений. Конечно, после того, как мы возьмем золото, природа сама залечит нанесенные ей раны. А с другой стороны, вы пытаетесь взять то, чего не должны брать. Ведь золото, которое там лежит, еще даже не стоит на балансе у государства.
- Проект подготовлен и уже неделю как подписан, - перебил его Савченко. - Так что ваши упреки напрасны.
Романенко, на миг оторопев, быстро собрался с мыслями и обрадовано произнес:
- Вот это хорошо. Ведь всему коллективу участка известно, что получено больше обычного шлихового золота, а коли это узаконено, то будьте спокойны, все будет в порядке. Василий Николаевич, вы не хуже меня знаете, что опытный старатель, если и найдет где-нибудь самородок золота, то он его лучше забросит подальше от дороги, чтоб на него никто не наткнулся. Что такое сказать: «Я нашел самородок»? Спросят: где взял, как он лежал, а так ли это? Может, он с промприбора? Отпечатки пальцев, объяснительные, докладные, оправдательные характеристики - устанешь оправдываться. Органы подозревают в хищении, а доказать этого не могут. И будут еще много лет по пятам ходить.
Я работал на Амуре на прииске, так там один наш работник нашел на обочине дороги самородок, плашечку граммов в сто пятьдесят. И вот, зная, чем это ему грозит, забросил его, да неудачно. Самородок скоро нашли, сняли отпечатки пальцев, так оказалось, что эта плашечка побывала в руках еще двух человек, и все оставили свои природные автографы. Нашли всех троих и посадили. Эти порядки и сейчас сохраняются. Но это я так, Василий Николаевич, к слову,- спохватился Романенко, возвращаясь к началу разговора. - Мы с вами открывали это месторождение, у нас не было принципиальных разногласий, мы понимали друг друга и попрощаться должны по-хорошему. Возможно, на каком-нибудь участке вместе еще поработаем, чего в жизни не бывает. А сейчас отдайте мне эту бумагу, пусть у нового начальства в папке не мелькает. Ведь новая соскребушка всегда скребет по-новому, а это сугубо наши дела, и, как говорится, все, что было между нами, пусть с нами и останется.
Василий Николаевич протянул ему докладную. Тот положил ее на дно своего походного чемоданчика, защелкнул замок и, прощаясь, тепло взглянул в глаза горному мастеру, крепко пожал ему руку.
К обеду подъехал Васильев с новым горным мастером. Их сразу повели в столовую. Повар расстарался, и обед вышел на славу. Вот только спиртного не хватало - нельзя, в полевых условиях сухой закон. Начальник участка вручил отъезжающему Савченко решение правления артели.
Тот зачитал приказ вслух, сказал слова благодарности коллективу от лица председателя правления и себя лично. Все дружно подняли кружки с компотом и выпили за нового руководителя участка. После обеда пошли на полигон, в мастерские, потом в доводочную. Там кипела работа, стоял сильных запах серной кислоты и еще каких-то реактивов. Доводчики еще колдовали над шлиховым золотом той ночи, в разговор особенно не вступали, да никто им и не докучал вопросами.
Надо было торопиться. Обойдя все хозяйство, горный мастер с Васильевым ушли на берег ключа, где когда-то в траве он проспал время выхода на связь. Посмеялись, пошутили. Петр Викторович начал задавать вопросы, которые его могут беспокоить в первые дни работы. Василий Николаевич пытался его успокоить:
- Люди у нас подобрались хорошие, новичков мало. Плохо, что нет нормального общения с внешним миром, шесть месяцев не были на Большой земле. С местным населением живем мирно. По просьбе сельсовета несколько раз давал трактор для ремонта дороги в селе. Помогали горючим для автобуса, школьников возить в школу. Делали это безвозмездно. Земля-то их, а мы временно сюда приехали. Если вы проект привезли, то на пару лет работы можно рассчитывать.
Настало время рассказать начальнику участка о запасах:
- Левый борт уже ранее неизвестно кем отработан, мы вскрыли два блочка. Геологи дали подтверждение только на 35 сотых грамма на кубе, а фактически 20-25 получается. Тем не менее, объемы промывочного грунта наращиваем, принимаем и другие меры, ведь в сутки надо давать хотя бы полкилограмма. А правый показал граммовое золото. Мы немножко там поработали, всего одну ночь. Ну а дальше вы сами разберетесь, как без потерь и грамотно отработать эту зону.
- Ну и сколько взяли?
- А я пока и сам не знаю. Мы с вами были в доводочной, сами видели, что там творится. Мужикам ни поесть, ни поспать некогда. А подключить людей в помощь не имеем права.
- А доводочная техника?
- Да никакой. Трехлитровая ступа с набалдашником да газовая сковородка. Хотя мужики опытные, свое дело хорошо знают. Но если, как по расчетам, триста граммов золота в сутки, то 15-20 килограммов шлихов можно перемолоть, но когда их