В Рэдроне он свернул в липовую аллею, ведущую к госпиталю св. Франциска. Объяснил сестре цель своего визита, показал удостоверение.
Прошу вас, следуйте за мной, она повела его по длинному коридору, пол которого был выложен губчатой резиной. Остановились перед одной из дверей. Входите!
Он очутился в небольшой комнате, пол которой был целиком закрыт серым ковром. Посреди комнаты, на столе, стояла ваза с цветами, на стенах висели охотничьи ружья. Навстречу Дэву поднялся седеющий мужчина, протянул Дэву руку и крепко пожал.
Моя фамилия Парнелл, я из здешней полиции. А выДэв Бэньйон, я где-то видел вашу фотографию, возможно, в газете.
У Парнелла было узкое загорелое лицо, необыкновенно высокий лоб, и прямой, открытый взгляд. Он производил впечатление человека, на которого можно положиться. Парнелл сразу понравился Бэньйону.
Вы интересуетесь девушкой, которая находится у нас, не так ли?
Да. Вам известно, что с ней произошло?
Прошлой ночью или, вернее, рано утром, она была выброшена из машины на перевале. Череп размозжен, и, конечно, много переломов. Она лежит в соседней комнате, которую мы сегодня используем как мертвецкую, он чуть заметно улыбнулся. У нас в провинции нет таких удобств, как у вас. Но на сей раз я распорядился насчет «мертвецкой». Врач рядом. Хотите пройти к ней?
Да, сказал Бэньйон и снял шляпу.
Тело Люси Карровэй лежало на длинном оцинкованном столе, снабженном устройством для беспрерывной подачи воды. Края стола были значительно приподняты, так что Люси лежала как бы в углублении. Яркая лампа висела в двух футах над ней, ее можно было приподнять или опустить при помощи педали. Какая она худая, подумалось Бэньйону, как ребенок! Волосы со лба убраны, но на лице ничего нельзя прочесть, оно казалось скомканным белым платком. Внимание Бэньйона привлекли разные детали: как странно ее голова свесилась на плечо, белая гладкая кожа девушки, покрытая страшными пятнами на плечах, ногах и руках.
Врач, усталый пожилой человек с маленькой ямочкой на левой щеке, нажал на педаль и приблизил лампу к телу мертвой.
Видите эти следы, обратился он к Бэньйону и Парнеллу. Он показал на десяток пятен на ногах, на коленях и у щиколоток. Ожоги, очевидно, причиненные огнем сигары или сигареты.
Парнелл тихо выругался.
Мне кажется, это одно из мерзких преступлений на сексуальной почве, покачав головой, сказал врач. Ее разыскивали в Филадельфии по такому делу?
Нет. Она она лишь шахматная фигура в чужой игре, возразил Бэньйон. Когда ее выбросили из машины, она уже была мертва?
Пока не могу ответить на ваш вопрос, врач постучал скальпелем по металлической окантовке стола. Это станет ясно минут через пятнадцать-двадцать. Если вы сейчас оставите меня одного
Бэньйон и Парнелл перешли в соседнюю комнату. Сержанта мучили угрызения совести. Отнесись он ко всему делу серьезнее, возьми Люси под защиту, действуй быстро и решительнои не было бы этой смерти.
Не скажете ли мне, в чем она была замешана, спросил Парнелл, продувая свою трубку. Теперь ее делом придется заниматься мне, и я буду благодарен за любую информацию, которую смогу от вас получить.
На прошлой неделе в Филадельфии покончил с собой один полисмен, деловито начал Бэньйон. Его жена сообщила нам, что причиной было плохое состояние его здоровья. Дэв пожал плечами и закурил сигарету. Вот и все. Видите, какая-то мелочь, но потом Люси исчезла, а теперь вот она мертва.
Может быть, здесь случайное совпадение, предположил Парнелл. По-моему, ее убил человек, которого она никогда до этого не видела, он провел с ней вечер, а потом взял с собой
Возможно, вы правы, после этой фразы на некоторое время воцарилось молчание.
Через четверть часа появился врач. На нем был твидовый пиджак и он как раз затягивал узел своего галстука цвета бордо.
Когда ее выбросили из машины, она была еще жива, заявил он. В этом я совершенно уверен. Я даже осмеливаюсь утверждать, что причиной смерти явилось сломанное ребро, проникшее в область сердца. Естественно, она могла умереть и от переломов в черепе, и от сотрясения мозга, но когда она упала на асфальт, ребро достигло области сердца. Именно поэтому можно с определенностью сказать, что она умерла после того, как ее выбросили из машины.
Бэньйону это утверждение показалось несколько спорным, но он ничего не возразил.
Вскоре они с Парнеллом направились к машине. Дул сильный ветер. Оба подняли воротники плащей.
Удачи вам! пожелал Дэв.
Да, она бы мне не помешала, улыбнулся в ответ Парнелл. Во всяком случае не исключена возможность, что один из репортеров, врачей, техников с механического завода, рабочих с ночной сменысловом, из тех, что регулярно проезжают этой дорогой, сможет мне помочь. Мы дадим в печати запрос, не видел ли кто-нибудь стоящую на перевале машину или заметил что-нибудь подозрительное. Чаще всего, правда, такие объявления ни к чему не приводят, потому что никто не желает иметь с нами дела.
Вы правы.
Если вы узнаете в городе какие-нибудь подробности, сообщите мне, попросил Парнелл. В самоубийстве полисмена не было ничего подозрительного, правда?
Нет, это несомненное самоубийство.
Они пожали друг другу руки, и Бэньйон сел за руль. Парнелл попросил Дэва передать привет знакомым в Филадельфии, и добавил вслед:
Значит, если вы узнаете что-нибудь такое, что может мне пригодиться, вы дадите мне знать?
Обязательно! пообещал Дэв и поехал в Филадельфию, сетуя на себя за свою службу, огорченный донельзя тем, что называл собственным безразличием.
Несколько дней подряд он занимался делом Люси. Из Детройта прибыло досье Бигги Бурроу, и теперь Дэв все свое внимание уделял ему. Нашлось три фотографии темноволосого широкоплечего мужчины с лицом явного преступника, который в среднем раз в год предстает перед судом и зачастую попадает в тюрьму. Его преступления имели широкий диапазон: от убийства, в котором его так и не удалось уличить, до налетов и мелких краж. Так продолжалось уже двадцать лет, с тех пор как он оставил свою Сардинию и переселился в Америку. Его настоящее имяАнтонио Бурфарино, но все знают его как Бигги Бурроу.
Он начал поиски Бигги Бурроу.
Показал фотографии служащему в гостинице «Реал», но тот не смог сказать ничего определенного.
Искал его у букмекеров, спекулянтов, содержателей притонов, проституток. Ему удалось узнать, что Бурроу действительно был в городе и делал что-то для Стоуна. Жил он в одной из центральных гостиниц. Но сейчас исчез. Бэньйон направился в гостиницу и показал портье фотографии. Тот сразу опознал гангстера. Бурроу жил в гостинице дней десять, а потом отбыл в неизвестном направлении, не оставив своего нового адреса. Уехал он в тот же день, когда пропала Люси. Между уходом Люси из бара «Трех ангелов» и ее смертью лежал промежуток в двадцать четыре часа. В это время ее, скорее всего, держали в каком-то скрытом месте и истязали. Вся история пахла гангстерством самого отвратительного толка! Никто не может против своего желания находиться целые сутки в недоступном месте, если похитители заранее не обеспечили всех мер предосторожности, а также тайника, денег, еды и автомобиля для перевозки.
Бэньйон допросил всех, кто только бывал в баре «Трех ангелов»: девушек, бармена, повара, музыкантов и завсегдатаев, но никто не видел Люси с мужчиной, похожим на Бигги Бурроу. Он спрашивал живущих подле гостиницы. Только одна женщина, поджидавшая свою дочь, вспомнила, что видела машину. В моделях автомобилей она не разбирается; машина была длинная и блестящая, а верх «вроде паруса», как она выразилась. Скорее всего, большая спортивная машина, подумалось Бэньйону.
Это было уже кое-что. Может быть, тут ему поможет Парнелл. Вдруг кто-нибудь из его людей видел той ночью похожую машину. Сейчас Дэв исходил из того. Что убийство Люсидело рук Бигги Бурроу. Он был готов отказаться от этой версии, как только появится что-нибудь более вероятное. Но до тех пор будет стоять на своем! Если Бигги увлек ее из бара и, как говорится, с пистолетом в руке заставил следовать за собой, то ее ночной звонок был последним, отчаянным криком о помощи, на который он, сержант Бэньйон, не откликнулся. От этой мысли у Дэва становилось тяжело на душе.