Уже через несколько минут он заколотил в дверь: «Хлоя, завязывай с этим педиком и пойдем с нами».
Кэрриг был с Пингвином, и они несли про Джона такую пургу. А потом Кэрриг пальнул из пневматического пистолета. Один только раз. Никто не пострадал. Пулька ни в кого не попала. Да и вообще
Тебе надо идти, сказал Джон. Обо мне не беспокойся, им нужна ты.
И вот его нет, и мир остался без него.
Ноэль качает головой.
А что тебе было делать? говорит она. Сидеть там с ним и ждать, пока Кэрриг разнесет стены? Послушай, это все не имеет к случившемуся никакого отношения.
Я киваю. Ноэль умеет быть убедительной. Говорит что-то, и ей веришь, даже если не веришь.
Знаю. Я только надеюсь, что Джон не убежал.
Марлена качает головой.
Не убежал. То есть Я хочу сказать, что он никогда бы тебя не бросил, ведь так?
И дальше в том же духе. Обычный день, только в темном варианте. Ноэль раскапывает всякие жуткие факты, подтверждающие, что Джон мертв. Кусает свою авторучку с логотипом Дартмутского колледжа. Все, все напоминает мне о Джоне. Смотрю на Ноэль и вспоминаю, как сказала ему, что она терпеть не может сериал «Бывает и хуже». Он заметил, что чувство юмораэто как обоняние. У некоторых оно отсутствует. Вот почему мне так его не хватает. Потому что онлучший. Забавный. Он понимает. Кому еще, какому другому мальчишке нравится «Бывает и хуже»? Джон говорит, что ситкомотличный, потому что все в семействе Хэк одновременно и умные, и глупые. В большинстве других шоу герои либо одни, либо другие.
Черт, говорит Марлена. У нее запутались шнурки. В этом вся Марлена. Для нее важно то, что перед глазами, шнурки на обуви, теннисные мячики на корте. Ждать, что она поплачет вместе с тобой, бессмысленно. И Ноэль такая же. Ноэль с ее дартмутской ручкой и классным рейтингом. Они обе очень упорные и серьезные. Джон больше похож на меня, его сердце откликается на всякие глупости. Легко привязывается к тому, что никому больше не нужно, увлекается тем, что никого больше не интересует, например, историей зефирного крема на своем сэндвиче или школьным хомячком.
Послушай, что Пингвин написал в «Снэпчате», говорит Ноэль.
Ну вот. Пингвин. Снова вспоминаю тот вечер. Зеленая лягушка бьется в голове, как липкое сердечко. Черное и белое на фирменном свитере с эмблемой «Брюинз». Запах Кэррига. Порох. Пот.
Ноэль не умолкает, талдычит свое. Что, если Джон здесь, в библиотеке, притаился за стеллажами и слушает? Что, если он видит нас, видит, что у нас все нормально? Говорит о Пингвине, а он просто лузер и никогда не уедет в Нью-Йорк, как мы с Джоном. Джон.
Помню, в пятом классе передала ему слова Ноэль, что, мол, я хорошенькая, но не сладенькая, а Джон сказал, что я хорошенькая и миленькая. Правда, больше он этого уже не говорил. А потом все как-то унялось, успокоилось, как будто мы были просто друзьями. Я была совсем еще юная, и меня это устраивало. Мы всеНоэль, Марлена и ябыли юными не по годам, сидели, склонившись над нашими сэндвичами, и понятия не имели, как разговаривать с мальчишками, да и теперь, спустя годы, не имеем, судя по тому, как Ноэль распинается про Пингвина. Пальцы сжимают молочный пакет. Я скучаю по Джону. А он пропал. Неужели это правда? Неужели это явь? Ноэль подмигивает мнеуспокойся, а Марлена подталкивает мой молочный пакет линейкой.
Нет, они не плохие. Просто не понимают.
Извините, говорю я. Это шок.
Ноэль вздыхает.
Нельзя вести себя так, словно ты виновата. Вы с ним приятели, но ведь у тебя в дневнике на каждой страницеХлоя Сэйерс. И я знаю, что ты зависаешь с этими парнями на Форти-Степс.
Чувствую, как вспыхивают щеки. Это правда. И мне противно оттого, что это правда. Противно оттого, что Ноэль может быть такой, одновременно гадкой, холодной и правой.
Ладно, говорю я. Так что там написал Пингвин?
В общем, так. Тон у нее меняется на заговорщический. У Пингвина отецполицейский, и он сказал Пингвиньей матери, что родители Джона сказали ему, что Джон спал в постели с хомячком.
Марлена качает головой.
Япописать.
Она уходит, и мы с Ноэль остаемся вдвоем, как бывало в детстве, до того как в город приехала Марлена и мы стали тремя лучшими подругами вместо двух. Ноэль щелкает ручкой.
Хлоя, Джон действительно спит с хомяком?
Нечестный вопрос. Джон любит Педро. У Кэррига семья держит золотистого ретривера. И никто не видит в этом ничего странного. Можно любить собаку, можно не любить хомячка. Я пожимаю плечами.
Понятия не имею. А что?
На протяжении дня я все яснее сознаю, насколько мы близки, Джон и я. У него никого, кроме меня, нет. Никто не знает его лучше, чем я. Час идет за часом, Джон не появляется, и ожидание давит все сильнее. Звенит звонок. Ноэль щелкает ручкой.
Эй, перестань. Я так с тобой только потому, что знаювсе будет хорошо. По большей части всегда все хорошо. Твой дружок, скорее всего, потягивает фраппе в «Тенлис».
Перед глазами белые и красные полоски на соломинках «Тенлис», на навесах. Джону там нравится. Многие считают, что это заведение для детишек и старушек. Каждый раз, когда бы туда ни зашла, там слышится «You Got It All» в исполнении «The Jets». Моя мама всегда оглядывается: «Разве они только что не ставили это же самое?» Джону песня нравится. И видео тожефраппе, пушистые облачка, все такое милое и нежноево вкусе Джона. Марлена впопыхахкак всегда, опаздываявозвращается за книжками, мы идем по коридору, болтая о пустяках, и уже кажется, что Ноэль права и все, как обычно, будет хорошо.
После школы я сажусь в автобус и выхожу на ближайшей к дому миссис Маккерри остановке. Сворачиваю незаметно в лес и бегу. Только бы он был в убежище он должен быть в убежище.
Стучу в дверь.
Джон?
Он не отвечает, но это потому, что знаетя никогда не стучу. Вспоминаю, как утром полицейский спрашивал, с кем еще из ребят ему можно поговорить о Джоне.
Ни с кем, сказала я. Только со мной.
Я открываю дверь, но Джона нет.
Хлоя
Сколько недель я не давала маме покоя из-за тех белых сапожек, что нашла онлайн. Джон знал о нихя показала ему картинку.
И что будет, когда ты получишь эти волшебные сапожки?
Надену и буду счастлива.
А что потом?
Мы были в убежище. За несколько дней до Дня благодарения. Мы смотрели «Бывает и хуже» и болтали ни о чем. Тот вопрос до сих пор не идет из головы. «А что потом?» Тогда у меня не нашлось ответа. Нет его и сейчас.
В день перед исчезновением Джон прислал мне статью из «Телеграф», метеорологический прогноз, обещавший меньше снега этой зимой. «Покажи своей маме, и она купит тебе сапожки». Прошлым вечером, услышав, что я плачу, мама не выдержала. И вот они прибыли.
Это ошибка, говорит она. Они помогут тебе на минутку, а потом будут только напоминать об этой беде.
Думаешь, его нет, да?
Она не отвечает. Мы обе думаем об одномДжон мертв.
Мама первой нарушает молчание.
Тебе лучше поспешить.
Мы идем искать Джона. Сегодня пятый день, и Джон где-то там, неведомо где. Адреналин покалывает иголочками пальцы. Я открываю коричневую коробку, вдыхаю запах новой обуви, снимаю розовую оберточную бумагу, вижу яркий стикерон так легко снимается. Сапожки точно такие, как на картинке, непрактичные, но я хотела их, и когда твой лучший друг исчезает, у тебя появляется новый способ получить желаемое.
Мы еще не начали, а я уже чувствую, что натру ногу. Здесь полицейские, несколько незнакомых мужчин из города, есть и дети. Девочки из «Герл скаутс» приготовили бумажные пакеты с печеньем, орехами и бутылочками с водой, такие маленькие, что их можно выпить одним глотком. «Роллинг Джек» обеспечил всех грелками для рук. Паренек из нашей школы говорит, что пришел только ради бесплатных штучек. Но люди часто говорят что-то такое, чтобы справиться с собственным страхом. По крайней мере я надеюсь, что это так. Едва увидев меня, Ноэль переводит взгляд на мои сапожки.
Господи. Это те, что ты показывала мне онлайн?
Лучше бы я их не показывала. Наверное, коп, услышавший, как она сказала это, подумал, что я показывала их ей после исчезновения Джона.