Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Чужак стр 40.

Вот так! Я подошел к портье и спросил, где могу найти управляющего. Мне показали его кабинет. Это был спокойный седовласый мужчина среднего роста.

 Чем могу быть полезен, мистер Кейн?  вежливо поинтересовался он.

Я все ему рассказал. Он слушал меня, скрестив руки на груди. Когда я закончил, он спросил, что мне нужно от него.

 Не знаю, можете ли вы что-нибудь сделать,  честно признался я.

 Я тоже не знаю,  сказал он, поднимаясь.  У нас имеется сейф для постояльцев, где они могут оставлять деньги и драгоценности. У нас висит объявление, что мы не несем ответственности за ценности, оставляемые в номерах. Если мы будем принимать близко к сердцу подобные невероятные истории, то что из этого получится? Я, например, уже слышал множество таких историй. Люди приходят сюда, потратив, потеряв или проиграв свои деньги, и ожидают, что мы что-нибудь сделаем для них. Но наш бизнес ничем не отличается от любого другого, и мы должны вести дела нормально, иначе потеряем работу. У вас хватит денег расплатиться по счету?  поинтересовался он.

 Нет,  ответил я.  Я же сказал вам, что эта сучка полностью обчистила меня.

 Так-так,  сказал управляющий, качая головой.  Очень неприятная история.

 Я понимаю, но, может быть, вы дадите мне несколько дней? Я найду работу и заплачу все до последнего цента.

Он рассмеялся.

 Вы, вероятно, не представляете себе, мистер Кейн, как сейчас сложно найти работу. А номер ваш довольно дорогой  три с половиной доллара в сутки. Нет. Боюсь, владелец гостиницы не согласится на это.

 Может быть, вы дадите мне работу и я отработаю эти деньги?

 Извините, но это тоже невозможно. У нас избыток рабочей силы, на следующей неделе мне предстоит уволить несколько человек.

 Ну хорошо. Мы вернулись к тому, с чего начали. Что же мне делать?

 Не знаю. Но в силу сложившихся обстоятельств вам следует немедленно освободить номер. Мы также потребуем, чтобы вы оставили в качестве залога одежду. Ну, разумеется, не ту, что на вас.

При этих словах я разозлился.

 Поганый ублюдок! Вот как, черт возьми, вы обращаетесь с теми, кто честно хочет уладить дело. Да если бы я хотел обмануть тебя, то уже давно бы смылся, не сказав никому ни слова, и тебе самому пришлось бы расхлебывать эту кашу. Так ведь нет! Я был настолько глуп, что распинался перед тобой!

Управляющий попытался остановить меня, но я продолжал кричать:

 Сейчас я соберу свои вещи и уйду отсюда к чертовой матери, и только попробуйте задержать меня! Если вы это сделаете, то я растрезвоню по всему городу, как вы позволяете своим телеграфисткам обчищать постояльцев. Посмотрим, как вам это понравится.  Я направился к двери.

 Ну хорошо, мистер Кейн, не волнуйтесь,  сказал управляющий.  Предположим, что я позволю вам забрать свои вещи. Тогда вы забудете об этом инциденте?

 Можете успокоиться, я ухожу!  зло крикнул я.  Вы можете забыть обо всем, но я не забуду.

Хлопнув дверью, я вернулся в свою комнату и стал укладываться. Когда все было готово, я спустился на лифте вниз. Выйдя из гостиницы, я остановился возле киоска из углу и купил газету.

 Вы не знаете, где можно снять недорогую комнату?  спросил я у продавца.

 Конечно, знаю,  ответил он и написал мне адрес на клочке бумаги. Дом находился в нескольких кварталах от гостиницы, и я направился прямо туда. Я снял комнату за три с половиной доллара в неделю, заплатив за две недели вперед. У меня осталось три доллара и около восьмидесяти центов. Комната была гораздо хуже гостиничной, но, в конце концов, я мог в ней спокойно прожить две недели.

На следующий день я отправился на поиски работы, и мне повезло. В мои обязанности входило доставлять из большого магазина на Сентрал-стрит бакалейные и мясные заказы. Жалование мне положили четырнадцать долларов в неделю. Я вернулся домой усталый и растянулся на кровати. Бегать целый день с заказами оказалось довольно утомительно, а последние несколько месяцев я, в основном, отдыхал. Я сел на кровати и попытался прикинуть свой бюджет. Взяв листок бумаги и карандаш, я написал:

Я посчитал, что доллара в день на еду мне будет достаточно. Завтрак  чашка кофе и рогалик, обед  кофе с бутербродом или тарелка супа и кофе, ужинать буду в кафетерии. Я снова лег на кровать. Волноваться было не о чем, как-нибудь проживу.

Но случилось то, чего я не принял в расчет.

Глава третья

На работу я приходил к семи утра. В начале рабочего дня я разносил утренние заказы. Продавцы подготавливали их с вечера, а я забирал их, укладывал в тележку и развозил. Работа мне не очень нравилась, но возможность откладывать по четыре доллара в неделю вселяла надежду скопить денег и уехать на Восток, где я предполагал разыскать родственников.

Это произошло спустя два дня. Я нес заказы в тележку и внезапно почувствовал боль и слабость. Первой мыслью было, что я отравился несвежей пищей. Мне показалось, что тротуар наклонился в сторону здания, мне все труднее было держаться на ногах. Я выронил заказы на землю и завалился на стену, недоуменно глядя на месиво из разбитых яиц и молока. Меня прошиб пот. Я собрал в кулак всю силу воли и только поэтому не свалился на землю. Я упорно боролся с самим собой, понимая, что мне нельзя падать, никак нельзя, но стена уходила вверх, а тротуар неотвратимо приближался.

Из магазина вышел хозяин, посмотрел на месиво, потом на меня, держащегося за стену. Я был бледен, как полотно, пот заливал глаза, и я плохо видел. Хозяин даже не сделал попытки помочь мне. Я хотел обратиться к нему, но смог лишь пролепетать что-то невнятное.

 Зайди в магазин и подожди, пока не протрезвеешь,  сказал он и, развернувшись на каблуках, вернулся в здание.

Я беспомощно посмотрел ему вслед. Потом попытался снова что-то сказать, но не смог. Я стоял, прислонившись к стене и надеясь, что все-таки смогу не упасть. Меня охватило чувство ярости, стыда и унижения. Этот сукин сын подумал, что я пьян! Мне хотелось плакать, но сил на слезы не было  надо было бороться и устоять. Я шел как по канату, боясь свалиться каждую секунду. В конце концов я медленно сел на тротуар и опустил голову на руки. Я закрыл глаза и теперь не видел этот ужасный наклон, которого так боялся. Я попытался не думать о нем, не думать вообще ни о чем.

Через некоторое время все прошло и я почувствовал себя лучше. Подняв голову, я открыл глаза  они были мокрыми от слез. Ужасно болела голова, но тротуар уже выглядел нормально. Я поднялся, чувствуя, что меня еще трясет. Держась за стену, я добрался до дверей магазина. Мимо меня прошел продавец, чтобы убрать на тротуаре. Я дотащился до маленького стеклянного закутка, который хозяин называл своим кабинетом.

 Мистер Роджерс,  начал я.

 Вот твои деньги, Кейн,  сказал он и протянул мне пять долларов.

Я с трудом взял их, потому что едва двигался, и пересчитал.

 Но, мистер Роджерс, здесь только пять долларов, а я отработал три дня, и мне причитается семь.

 Я вычел два доллара за то, что ты разбил,  сказал он и повернулся ко мне спиной.

Я машинально сунул деньги в карман и побрел к выходу, но у двери обернулся.

 Мистер Роджерс, я не пьян, мне просто стало плохо.

Хозяин промолчал, но я видел, что он не поверил мне.

 Это правда, мистер Роджерс!  произнес я дрожащим голосом.  Мне стало плохо и

 Если ты заболел, то все равно не сможешь работать,  сказал он и отвернулся.  И хватит об этом, у меня нет лишнего времени.

Я понял, что он все-таки не поверил мне. Миновав продавцов, я снял фартук и надел пиджак. Продавцы украдкой наблюдали за мной. Я проработал слишком мало, чтобы познакомиться с ними, но чувствовал, что они думают точно так же, как мистер Роджерс.

Я направился прямо домой. Я еще не совсем оправился, чтобы искать в этот день новую работу. Я чувствовал себя неловко, мне казалось, что прохожие удивленно разглядывают меня. Поднявшись к себе, я лег и так провел остаток дня. Есть мне совершенно не хотелось.

Утром я вышел из дома, но за целый день так и не нашел работы. Это повторилось и в следующие два дня. У меня осталось совсем мало денег, ел я уже один раз в сутки. К середине следующей недели я впал в отчаяние  работы не предвиделось, а в воскресенье мне надо было платить три с половиной доллара за комнату.