На угощения потрачено денеги не счесть. Даже после проведенных вечеров в ресторанах в номера гостиниц заказывал коньяк, лимоны и закуски. А по утрам заботливые официантки приносили завтрак и, конечно, снова коньяк. От счастья у Аси голова кругом шла.
Правда, вчера произошла небольшая неприятность. Названый супруг перепил в ресторане, разбил тарелку. Пока рассчитывался за нее, наговорил дерзостей официантке. А ночью бредил, жаловался на свою горькую судьбу, ругал каких-то «лягавых», что его все равно выследят. Если неприятный эксцесс в ресторане Ася восприняла как незначительное недоразумение, виной которому был коньяк, то бормотание во сне ее насторожило, взволновало. Ася стала прислушиваться и присматриваться, и в ее душе зародилась неприязнь к еще вчера любимому человеку. Ее нервировал его храп, такой сочный, громкий, что кровать вздрагивала. Веки дергались, временами глаза открывались, и тогда казалось, что они слишком глубоко провалились. На обескровленных потрескавшихся губах вздувались слюнные пузыри. Только в эту ночь она заметила, что возле нее спал совершению старый, измотанный человек. В подтверждение того была и костлявая желтая нога, высунувшаяся из-под одеяла, и такая же желтая морщинистая шея с дряблым обвисшим подбородком.
Спящий человек стал ей противным. Всем он был не такой, как ее хороший знакомый Сергей.
Сколько лет добивался Сергей взаимности! Еще с детства они дружили, Ася клялась ему в верности. Сергей не знал, что клялась она потому, что мечтала видеть Сергея летчиком-испытателем или ведущим конструктором. Но Сергей избрал себе другой путь. Он окончил десятилетку и пошел на завод слесарничать. Ася, не выдержав экзаменов в институт, поступила на работу техническим секретарем.
Работая заведующей ателье, мама всегда приносила в дом свои восхищения заказами Марии Ивановны. Мама рассказывала о новых модах и фасонах одежды. Восхищалась обстановкой, убранством квартиры и всей обеспеченной жизнью Марии Ивановны. Такие рассказы матери порождали в сознании Аси представление о той идеальной жизни, к которой надо стремиться. Ася верила, что ее Сергей закончит институт и будет таким же большим человеком, как Иван Иванович, а она, его супруга, будет так же жить, как и Мария Ивановна. Но надежды ее рухнули. Сергей стал рабочим парнем.
Работая техническим секретарем, вращаясь среди ученых, преподавателей, Ася окончательно решила: «Не Сергей моя звезда. Замуж выйду за ученого. У него и положение, и авторитет, и деньги получает немалые, и руки не черные от машинного масла, как у Сергея. Пусть даже старше возрастом, но выберу себе мужа из ученых».
На вокзале она провожала на симпозиум своего шефа, директора института. Отдала ему папку с нужными документами, помахала пухленькой ручкой уходящему поезду, в окне которого маячила острая бородка, и пошла домой. Но вдруг рядом с ней оказался интересный человек в белой рубашке, ярком галстуке, с чемоданчиком в руке. Он окинул Асю изучающим взглядом, сказал:
Узнаю своих коллег. Наверное, директора провожали?
Да, а вы его знаете?
Так это же Незнакомец запнулся, что-то вспоминая.
Вадим Захарович, сказала Ася.
Правильно, Вадим Захарович. Слышал о нем. Это же из института снова запнулся неизвестный.
Педагогического, помогла вспомнить Ася.
Правильно, педагогического. Слышал о таком, видный ученый. Как-то встречался с ним в министерстве. Правда, у меня профиль науки другой. Техникамоя стихия.
Вышли на привокзальную площадь. Неизвестный протянул руку.
Давайте знакомиться, доктор технических наук Мурлыкин-Азовский
Ася протянула руку, и сердце ее учащенно забилось.
Дальше пошло все как нельзя лучше. Ася, пользуясь тем, что уже не раз устраивала в гостиницу приезжающих в институт и лично знала администратора, помогла доктору наук получить номер. Как бы в знак благодарности ученый пригласил ее поужинать. Дружба так быстро крепла, что на вторую ночь девушка уже осталась с доктором наук в номере. Спустя пять дней Ася взяла отпуск за свой счет и поехала с ним в свадебное путешествие. Казалось, не было счастливей человека на свете, чем Ася. Только вот в эту ночь потянуло ее на размышления. Она рано проснулась и как бы впервые так внимательно рассматривала своего названого мужа, и ей все больше становилось неприятно. Что-то отталкивало, отодвигало ее от спящего. Сделала решительный шаг в другую комнату, зацепила ногой пуфик, и он с грохотом покатился. Спящий вздрогнул, перевернулся на другой бок и захрапел еще громче.
Она закрыла дверь спальни, опустилась на холодный стул. На душе ее было тягостно, вроде она совершила какой-то недостойный проступок.
В дверь постучали. Ася накинула новый, вчера купленный шелковый халат, открыла дверь. Официантка на подносе принесла завтрак. Среди тарелок с закусками возвышалась и бутылка коньяка.
Мурлыкина-Азовского как пружиной выбросило из постели. Только ушла официантка, он с перепуганным видом выбежал из спальни, спросил:
Что, пришли?
Кто пришел? Официантка завтрак принесла, ответила Ася и удивленными глазами уставилась на него.
К черту завтрак, быстрей одевайся, едем отсюда!
Как едем, почему так быстро?
Скорей, говорю тебе! Вчера набузил, наверное, в ресторане
«Стесняется своего неприличного поступка, перепил вчера, нехорошо»подумала Ася.
Так быстро она еще не собиралась в дорогу за все время своего путешествия. Не успела она сложить вещи в чемодан, как он уже рассчитался с администратором и буквально на ходу крикнул:
Я ушел, догоняй!
Ася окинула взглядом сервированный стол, взяла только коньяк в сумочку и убежала следом
В кассе билеты были. Только уж слишком долго возилась кассирша. Она переспрашивала фамилию, уточняла, куда собирается лететь пассажир, спрашивала и фамилию супруги. Как-то необычно долго смотрела на смущенную Асю, которая не догадывалась, что в это время делается в душе ее попутчика. Заметила только, когда он получил билеты, рука его дрогнула. «От выпитого вчера, наверное», подумала. А когда вышли, Мурлыкин-Азовский остановился, резко повернулся назад, затем отошел в сторону, поставил на землю чемоданчик, сказал:
Не полетим, меня арестуют Пойдем в ресторан, если успеем, в последний раз позавтракаем как следует
Мурлыкин-Азовский заметил вблизи тех же двух лиц, что стояли у кассы, взял чемоданчик, подхватил под руку Асю и потянул ее в здание аэропорта. Растерянная, недоумевающая, она повиновалась
В углу почти безлюдного буфета аэропорта за столиком сидели, насупившись, поглощенные каждый своими мыслями Мурлыкин и Ася. К ним подошли двое в гражданском: один сел за стол на свободный стул, другой встал сзади Мурлыкина.
Вы Мурлыкин? спросил Гуреев, беря его за правую руку.
Я Азовский-Мурлыкин, с дрожью в голосе ответил Асин попутчик.
Азовский? Выдумка какая! Вы для нас только Мурлыкин. Вот санкция прокурора на ваш арест! Гуреев положил на стол бумажку, а Горбунов привычным движением защелкнул на руках Мурлыкина наручники.
Ася вздрогнула.
* * *
Старший инспектор Гуреев был в хорошем настроении. Его доклад по телефону начальнику уголовного розыска области воспринят с одобрением. В трубке он слышал уже не тот назидательный голос, а мягкий, учтивый и доброжелательный баритон:
Спасибо, большое вам спасибо. Оперативно сработали. Хорошо, что исправили свою же ошибку
Гуреев сидел за столом, устало откинувшись в кресле.
А те двое? спросил Горбунов.
Простачки?
Да.
Приехали. Очную ставку уже следователь сделал. Мурлыкин не только все признал, а и поиздевался над ними. «Если вы глупы, почему бы не обмануть», сказал им.
Нахал он большой, этот Мурлыкин. Как они попались ему на удочку?
Очень просто. Ехали в город разузнать, где можно купить автомашину. А тут сосед в купе предлагает услуги, говорит, что его родственница в управлении снабжения распределяет автомобили, и он может через нее все устроить.
Это он Карпухину родственницей выставил?
Ее. Старуха места себе не находит. «Как же я оплошала тогда в поезде, поверила ему. Такой вроде порядочный показался, хотя стриженая голова его и вызывала удивление, не сообразила, что из тюрьмы. А «научные работы» Какие-то бумаги показывал», говорит она.