Юр, я бы не пришла, тем более что приходится отвлекать тебя от работы, но с моей стороны это было бы Катерина замолчала, ища подходящее слово, подло и нечестно. Я думала, что смогу заставить себя полюбить тебя так, как об этом пишут в романах. Но этого не случилось. Видно твоя вторая половинка ещё ищет тебя, а я свою уже нашла. Если раньше я в этом чуточку сомневалась, то теперь знаю точно, что Бог решил соединить нас. И я не буду противиться этому. Надеюсь, ты меня поймёшь и не будешь держать зла, ведь ты же знал, что я никогда не любила тебя.
У Юрия всё потемнело перед глазами, и на некоторое время, как на негативе, белый цвет стал чёрным, а зелёная трава и листья серыми. Он был не готов к этому разговору, тем более после только что увиденной сказочной картины и счастливой улыбки на лице любимой женщины. Но, оказывается, всё это принадлежало не ему, а какому-то другому человеку. Боль внутри не давала дышать и говорить. А Катя, не обращая внимания на его молчание, продолжала щебетать, окрылённая любовью к неизвестному мужчине.
Кто он? еле выдавил Юра.
Катерина рассмеялась.
Ну зачем это тебе? Скоро всем всё станет известно, а пока не будем торопить события. Только в сказке всё просто и понятно, а в жизни, чтобы найти счастье, надо сделать несчастными несколько человек. Я принесла твой подарок, который принадлежал твоей бабушке. Это дорогая вещь, и я не могу её взять.
Она протянула Юре старинную серебряную брошь. В сороковые-пятидесятые годы такие броши были очень модными. Она представляла собой круглый диск, на котором по окружности располагались крупные натуральные жемчужины. Но по краям вместо двух камней были отверстия, куда вставлялась острая булавка, крепящаяся к брошке с помощью цепочки. Кате сама брошь не очень нравилась, лишь цветок из перламутра на противоположной стороне булавки вызывал у неё небольшую симпатию.
Юрка машинально протянул руку, но, дотронувшись до мягкой ладошки Кати, неожиданно сжал её в кулак так, что на руке побелели костяшки. Булавка вонзилась ему в кожу, и из ранки потекла кровь. Катерина резко выдернула остриё из его руки, и несколько капель крови попало на её светло-голубые брюки.
Вот, чёрт! Какое-то кровавое расставание получилось, нервно рассмеявшись, воскликнула она. А может, это твоя бабушка намекает, что её вещь должна достаться только кровным родственникам.
Катя достала бумажную салфетку и приложила к ране на руке Юрия. Последние слова сильно задели его самолюбие, и молодой человек, резко поднявшись, твёрдо сказал:
Я мужчина и моё слово не расходится с делом. Почему ты решила, что я заберу у тебя вещь, которую подарил от всего сердца в знак нашей нет, моей любви. Пусть брошка останется у тебя на память. Мне будет приятно, что, надевая её, ты будешь вспоминать меня.
Развернувшись, чтобы не расплакаться, Юра побежал, не разбирая дороги. Ветки хлестали его по лицу, но он не чувствовал боли, потому что та, другая боль внутри него, была намного сильнее.
Глава 3
Когда через несколько дней после похорон сестры Вероника пришла в школу, она ощутила вокруг себя вакуум. Одноклассники сторонились её и, если она к ним подходила, замолкали. Даже подруга Дашка стала вести себя по-другому. «Хорошо, что осталось немного. Сдам экзамены и good bye my dear school», подумала Ника, смотря в окно, где гуляли ученики с продлёнки со своим учителем. Девочки срывали жёлтые одуванчики, которых на школьном дворе было море, и плели венки, а мальчишки играли в какую-то только им понятную стрелялку.
Неожиданное отчуждение одноклассников заставило Веронику задуматься над прозой жизни, которая раньше казалась простой и понятной. «Неужели, я что-то значила для всех, только благодаря авторитету моей старшей сестры? Получается, без сестры я ноль без палочки?» Ника нервно передёрнула плечами. Осознавать свою незначительность и ненужность было неприятно, когда боль от недавней утраты была ещё сильной.
Она отвернулась от окна и стиснула зубы, чтобы не заплакать. Но слёзы уже стояли в глазах, готовые вылиться в любую секунду. Девушка потрясла головой и заморгала глазами, чтобы солёная влага спряталась обратно. Сквозь слёзные озёра она ничего не видела и боялась, что её застанут врасплох. А ей совсем не хотелось, чтобы кто-то увидел её в таком состоянии.
Но внезапно Вероника забыла про свои страдания и остолбенела от неожиданности. По коридору навстречу ей шла Катерина. Вернее она скользила, едва касаясь пола. Катя была в своём любимом платье, купленном незадолго до убийства в дорогом, но самом модном бутике Ярославля. Она улыбалась и смотрела на Веронику немигающим взглядом. Сестра остановилась возле кабинета, где уже закончились уроки и, войдя внутрь, подошла к доске. Ника по инерции зашла следом. Катерина взяла мел и что-то написала в воздухе. Ника подняла глаза и с удивлением прочитала: «Найди дневник!» После этого лёгкие следы от мела превратились в белую пыль, которая исчезла вместе с только что увиденным явлением.
Вероника, наверно, так бы и продолжала стоять, открыв рот, если бы в класс не вбежала запыхавшаяся Даша и не позвала её репетировать танец для «Последнего звонка».
Ещё недавно подготовкой к этому важному событию занималась Екатерина, но в связи с трагическими событиями её место заняла организатор внеклассной работы Алёна Григорьевна, которая не разговаривала, а всё время кричала. Выпускники нервничали из-за этого и забывали повернуться в нужном месте или сделать паузу в конце танца. Репетиция для всех превратилась в мучение. В итоге, организатор решила поменять музыку, потому что «раз сами танцоры засыпают под неё, то и гости заснут, не дождавшись конца представления».
Вероника не выдержала и сказала:
Если поменять музыку, тогда придётся менять и танец.
Если потребуется, значит, поменяем, резко ответила организатор.
Но с Екатериной Геннадьевной у нас всё хорошо получалось. Да и танец мы уже выучили. Если вы не будете на нас кричать, то ничего менять не придётся, вдруг за всех ответил Кирилл, который стоял в паре с Вероникой.
На некоторое время в актовом зале воцарилась тишина, от которой у Ники зазвенело в ушах.
Кто ещё так же считает? еле сдерживаясь, произнесла Алёна Григорьевна.
Неожиданно Дашка покинула своё место и встала рядом с Кириллом и Вероникой. Через некоторое время все танцоры стояли рядом, сбившись в кучу.
Вы хотите сказать, что я, заместитель директора по внеклассной воспитательной работе, для вас пустое место, а Екатерина Геннадьевна, которая распустила вас, вместо того, чтобы научить хорошим манерам, является бесценным примером? прошипела разъярённая зам. директора.
Зачем вы так про Екатерину Геннадьевну? Она же не может ответить на ваши слова. Да и неправда это, смотря в глаза Алёне Григорьевне, тихо, но уверенно, сказала Даша. А танец мы всё равно исполним. И посвятим его нашей любимой учительнице. Правда, ребята?
Выпускники дружно поддержали Дашу. Но организатор не сдавалась. Она вдруг фальцетом выкрикнула:
Это что саботаж? Я не позволю так
В это время со стены на пол с грохотом упало панно, на котором были нарисованы дети, кружащиеся в быстром танце.
Организатор дёрнулась и замолчала.
Выпускники, понимая, что больше им в зале делать нечего, потянулись к выходу, оставив всё ещё не пришедшую в себя Алёну Григорьевну стоять в центре зала с вытаращенными глазами.
На улице они немного задержались, чтобы успокоить разволновавшуюся Веронику, но вскоре разошлись по домам. Даша подошла к подруге, и они отправились на остановку, где их ждал дядя Жора, водитель школьного автобуса.
Увидев девчонок, он воскликнул:
Если бы вы не поторопились, через пять минут, я бы уехал. Вечно вы задерживаетесь. Выпускницы!
Подруги ушли в самый конец автобуса, потому что все места впереди были уже заняты. Даша достала бутылочку воды и предложила Веронике, но та отказалась и, вздохнув, уставилась в окно.
Ник, как ты думаешь, за что убили твою сестру? сделав большой глоток, вдруг спросила Даша.
Вероника не спешила отвечать, потому что на этот счёт у неё не было никаких предположений. Она растерянно пожала плечами и сказала: