Он играл расчетливо, но временами рывком увеличивал ставку, создавая впечатление, что врожденная склонность к азарту прорывается сквозь высокомерный панцирь воспитания.Некоторое время игра шла с переменным успехом, игроки в основном остались при своих. Подошла очередь Арета.Ловкие пальцы профессионала без особого труда подменили три бело-желтых кубика на их точных двойников, скользнувших из правого рукава. Встряхнул деревянный стаканчик и вознес краткую молитву святому Дисмасу.Подвыпивший трубадур выбрал именно этот момент, чтобы захватить в горсть сразу дюжину струн на своей старой арфе. Неплохо для отвлечения внимания, решил Арет и сделал мысленную пометку - вдруг случится работать с напарником.
Кости брошены, кости катятся,
Жизнь свою я поставил на кон
Не пора ли, моя красавица,
Перейти наконец Рубикон?..
Где горит огонь,
Где стреножен конь,
Где течет вода,
Где твоя звезда
Говорит мне шепотом - "да!"
Бренчание и дребезжащий голос преждевременно состарившегося жителя Загорья не слишком мешали игрокам. Сказать по правде, их бы не отвлекла даже орава головорезов Гнутого, ворвись иберы в этот миг в трактир (хотя что горцам-бандитам делать в Сарагосе?). Игроки были сосредоточены на Арете и стаканчике в его руках: ну же, давай, открывай, что у тебя там! Кто заполучит этот круг?Я, безмолвно ответил Арет, снимая стаканчик.Старые, потертые кубики из пожелтевшей слоновой кости мирно лежали шестерками вверх.
Жизнь свою я ценил не дешево,
А тебе - готов даром отдать.
Кости шалые, кости брошены,
Вы не дайте мне проиграть!
Где лежат снега,
Где войска Врага
Черный ищут след,
Где ликует свет
Я устал, устал слышать "нет!"
Арет сгреб горстку меди и серебра - неплохой улов, без малого два солида, неделю жить можно, - бросил пару грошей слуге и заказал кувшин розового вина. Конечно, этой кислятине далеко до настоящего калабрийского или флорентийского, но лучшее сейчас можно добыть разве что у монахов.- Еще разок? - спросил Арет. Кубики со свинцовым нутром уже заняли место в его рукаве, он был почти что доволен жизнью.- Давай, - выдохнул ветеран-астуриец и бросил на стол потертый цехин. - Ну?Кости были благосклонны к нему - две четверки и шестерка, совсем неплохой бросок. Двое решившихся вторично испытать судьбу с коротким проклятьем расстались с четырьмя реалами - новенькими, чеканки леонского регента Филиппа. Арет задумчиво выложил на стол свою долю, сгреб стаканчик с костями, подышал на них, еще раз помянул святого Дисмаса - и повторил прежний трюк.
От богатства осталось крошево,
От желаний - угар и тлен.
Я незванным пришел, непрошенным
И уйду неслышно, как тень...
Там, где дождь и град,
Где на брата брат
Поднимает нож,
Где над правдой ложь,
Издеваясь, смеется: "Не трожь!"
- ЖУЛИК!!! - возопил астуриец, выхватывая короткий меч.Не пытаясь ни в чем убедить окружающих, Арет кувыркнулся назад, вскочил и ринулся в спасительное окно. Два шага... прыжок... рама узкая, потом день занозы вытягивать, но плевать! шкура дорога, а то, что под ней - еще дороже!..Кривой нож с тошнотворным хрустом вошел меж его ребер. Арет еще не успел приземлиться, но уже понял: это - все. Конец.- Терпеть не могу мошенников, - заметила черноволосая каталонка с диковато блестящими голубыми глазами, высвобождая клинок.Неудачливый игрок хотел было бросить в виновников своей гибели последнее проклятье, однако смерть оказалась быстрее.
17. Узнать противника
Настоящей засады не получилось. Кто-то из охранников каравана оказался чересчур глазастым и отличил подпиленную сосну от ее нетронутых сестер, так что астурийцы успели и брони нацепить, и щиты на повозках поднять для лучников.