Вы обязаны ее посмотреть, поправил Чема. Я уже распорядился, чтобы ее изучили кадр за кадром, чтобы ничего не упустить. Хулия, у тебя она есть?
Детектив кивнула и подозвала всех к компьютеру. Отдел расследований в управлении выглядел так же, как в любом другом полицейском участке. Три больших стола по четыре рабочих места. Хулия села за одно из них и повернула монитор к коллегам.
Вы будете работать здесь, сказала она, указав на три оставшихся места за столом. Мы тут все убрали, чтобы вы могли спокойно расположиться.
Первый кадрнепосредственно изображение жертвы, сидящей посреди путей. Сначала Наталия казалась сонной, возможно, под действием наркотиков. Но всего пару мгновений спустя начались отчаянные попытки освободиться. Стул подпрыгивал на рельсах, рот журналистки распахнулся в громком вопле, поэтому Хулия поспешно убавила звук. Синева вод реки Мундаки, сердца природного заповедника Урдайбай, проглядывала сквозь деревья, обрамлявшие сцену. Декорации, которым впору было очаровать любого режиссера.
С каждым новым криком пульс Сестеро учащался. Будто в кино, она надеялась, что какая-нибудь неожиданность нарушит спланированное до мелочей преступление: стул сдвинется с пути поезда или у Наталии получится распутать удерживающие ее веревки.
Как жестоко, пробормотала она.
Что за сукин сын, добавил Айтор, отводя взгляд от экрана.
Или дочь, уточнила Хулия.
Нет. Ставлю на мужчину. Мы, женщины, не убиваем с такой жестокостью. Мы более утонченные. Наше оружие, к примеру, яд поправила ее женщина, чье появление никто не заметил. Она была маленького роста, как Сестеро, и худой, как подросток, хотя ей явно было уже за тридцать. Я Сильвия, психолог, представилась она, пожимая руки.
Всегда найдутся исключения, заметила Сестеро, уставившись на ярко-красный тюльпан, приклеенный к жертве. Тревожная картина. Нежность цветка посреди всего этого ужаса.
Внезапно в динамиках послышалось дребезжание поезда. Лицо Наталии исказилось еще сильнее: она осознала, что обречена.
А вот и муж, проговорила Хулия. Настойчивый гудок поезда почти полностью перекрывал крики.
Все произошло очень быстро. Состав появился в кадре и устремился к жертве. Экран заполнился цветами поезда, из динамиков послышался скрежет тормозов. А затемтолько рельсы. Рельсы и лепесток тюльпана, покачивающийся на ветру. Ничего большетолько гробовая тишина и одиночество смерти.
Несколько секунд полицейские были не в силах заговорить. Будто когти сжимали горло Сестеро. Она многое повидала за пять лет работы детективом, но такого не видела никогда.
Наверное, она сильно мучилась. Голос Хулии дрожал.
Сестеро медленно кивнула. Лепесток все еще танцевал среди путей.
Сколько человек видели это видео? сказала она, когда к ней вернулся голос.
Сто восемь тысяч. Соцсеть удалила его уже через сорок минут, но к тому времени это было самое просматриваемое видео во всей стране, объяснил Чема.
Сестеро с отвращением фыркнула. Весь этот нездоровый интерес. Просто ужасно.
Мы ищем кого-то очень опасного. Вы же понимаете?
Что говорит отчет судмедэксперта? перебил ее Чема.
Взяв со стола коричневую папку, Хулия открыла ее.
Множественные травмы. Сплошные переломы, включая висок и затылок. Она погибла на месте. Мы ждем результаты токсикологической экспертизы, но нет никаких сомнений в том, что она была под действием наркотических веществ, подвела итог Хулия.
Да по видео же все ясно. Она была без сознания, когда ее там оставили, заявил Чема.
Возможно, убийца был не один. Нелегко провернуть такое в одиночку, предположила Хулия.
Параллельно с этим она снова нажала на кнопку воспроизведения. При повторном просмотре крики шокировали не меньше.
Больше напоминает психопатический тип мышления. Это хладнокровный и расчетливый одинокий волк. Не забывайте, сколько всего ему нужно было учесть. Например, смену машиниста. Он ведь выбрал не первый попавшийся поезд, вставила Сильвия.
Отлично подмечено. Подпишусь под каждым словом, заявила Сестеро. Она оценила сообразительность Сильвии.
Я на вашей стороне. Одиночка, движимый ненавистью, подхватил Айтор.
Твоя начальница ни слова не сказала о ненависти, поправил его Чема.
Сестеро прикусила язык, чтобы не ответить. Что за тема с твоей начальницей? Чема что, не считает ее начальницей всей группы? Сосуществование двух сержантов в одной команде будет делом не из легких, особенно если во главе ее стоит женщина. Печально, но Сестеро уже сталкивалась с подобным, и Чема, кажется, не станет исключением.
А что насчет цветка? Сестеро обратилась к Сильвии.
Это не просто автограф. Тюльпаны олицетворяют порядок, это цветы, где практически нет вариаций, у них всегда шесть лепестков. Вы никогда не найдете две одинаковые розы или две хризантемы, в отличие от двух тюльпанов. Этот кто-то очень последовательный.
Это усложнит нам задачу. Чема прищелкнул языком. Чем тщательнее он все спланировал, тем меньше остается ниточек, за которые мы можем потянуть.
Кивнув, Сильвия продолжила:
А еще, и, возможно, это заинтересует нас больше, тюльпанэто цветок, который символизирует горечь разбитого сердца или предательской дружбы.
Ты хочешь сказать, что тот, кто привязал Наталию посреди путей, мог быть ее бывшим любовником? Сестеро тут же подумала о начальнике полиции.
Или забытым другом, или сумасшедшим, на чью любовь журналистка не ответила возразила Хулия.
Айтор негромко откашлялся.
Может, он пытается передать послание. В семнадцатом веке были популярны картины, напоминающие созерцателю о том, что все эфемерно. Жизнь коротка, и рано или поздно мы все умрем. Тюльпаны были неотъемлемой частью этих картин.
Какой ужас! воскликнула Хулия.
Ну это искусство с назиданием, начал оправдываться Айтор. В Музее изобразительных искусств Бильбао есть отличные образцы фламандской школы.
Нахмурившись, психолог кивнула.
Тогда перед нами убийца, для которого важна эстетическая и символическая ценности его подписи.
Сестеро едва слушала их, ее разум лихорадочно работал.
Как часто поезда проезжают мимо места преступления? спросила она.
Состав, двигавшийся в противоположном направлении, прошел там за двадцать две минуты до столкновения, которое случилось на второй минуте трансляции. То есть у убийцы было двадцать минут на то, чтобы все подготовить: стул, мобильный телефон ответила Хулия, сверившись с записями.
Как только поезд вторично переехал Наталию Эчано, Сестеро выключила видео.
Нельзя просто сидеть тут и все утро пялиться на экран. Пора взяться за дело. Мы знаем, откуда он ее забрал? Где ее видели в последний раз?
Хулия покачала головой.
Нужно поговорить с ее мужем и коллегами с радио, предложил Чема.
И осмотреть ее дом. Возможно, там мы найдем что-то подозрительное. А еще ее почту, социальные сети добавила Сестеро. Айтор, ты отправишься на «Радио Герника». Поройся в ее бумагах. Выясни, не было ли у нее врагов. Не только в последнее время, но и в прошлом: вдруг открылись старые раны. Хулия, ты поговоришь с мужем. Мы с Чемой покопаемся в личной жизни.
В чьей личной жизни? послышалось за спиной Сестеро.
Прикусив губу, детектив, как и все остальные, повернулась на голос. Она знала, что этот момент наступит, с того самого момента, как вошла в полицейское управление, но не ожидала, что он наступит так скоро.
Луис Олайсола, комиссар Герники. Добро пожаловать. Надеюсь, вы почувствуете себя у нас как дома, представился он, протянув руку всем, кроме Хулии и Сильвии. Их он видел каждый день.
Приветливое круглое лицо здорового цвета, широкая лысая голова. Сестеро подумала, что он похож на Олентцеросказочного угольщика, который приносит баскам рождественские подарки. Но внешность обманчива: он явно был не рад их появлению. Их присутствие означает неприятное ограничение его власти со стороны вышестоящего начальства. То же самое должны были чувствовать и полицейские, которые беззастенчиво наблюдали за этой встречей со своих рабочих мест в заднем ряду.