Загоравшиеся во дворе фонари заливали молочным светом дорожки и лужайки, ведущие к Длинной аллее. Хорошо, что шторы еще не задернули, подумала королева. В кабинете было тепло и светло. В этот час неплохо бы выпить джина, но сперва требовалось разобраться с делами.
Да, Саймон, в чем дело?
Сэр Саймон дождался, пока она сядет за стол, и произнес:
Я хотел сообщить вам о молодом русском, мэм. О мистере Бродском.
Я уже догадалась.
Это не несчастный случай.
Она нахмурилась.
Боже мой. Бедняга. Как это определили?
По узлу, мэм. Судмедэксперт заподозрила, что дело нечисто. У молодого человека была сломана подъязычная кость. Это кость в области шеи, мэм, которая
Я знаю, что такое подъязычная кость. Она прочла множество романов Дика Фрэнсиса. Там все время ломались подъязычные кости. Недобрый знак, как ни крути.
Сам по себе перелом еще ни о чем не говорит, поскольку такое могло произойти и случайно. Однако след от пояса тоже оказался необычным. Но и этого недостаточно, чтобы сделать вывод. Судмедэксперт весь день занималась расследованием, поскольку мы хотели выяснить, как все-таки все произошло. Она изучила снимки с места происшествия и в общем, они показались ей подозрительными. В частности, узел.
Он неправильно его завязал? Королева с ужасом представила, как несчастный пианист изящными руками хватается за пояс от халата. Что если он пытался спастись, но не сумел? Кошмар.
Сэр Саймон покачал головой.
Дело не в том узле, который на шее. А в другом.
Каком же?
Э-э-э, остановите меня если вам будет неугодно
Продолжайте, Саймон.
Да, мэм. Когда рассчитывают придушить себя для удовольствия, или наоборот, другой конец веревки нужно привязать к чему-то прочному, что не сломается. Бродский же выбрал ручку на двери шкафа и перекинул пояс от халата через рейку для вешалок.
Теперь она ясно представляла себе бедного юношу в шкафу, но никак не могла понять, к чему клонит секретарь.
Он ведь не упал?
Насколько я понял, этого и не требуется, уныло ответил сэр Саймон: новообретенные знания, похоже, ничуть его не радовали. Достаточно подогнуть колени. Многие из тех, кто рассчитывает таким манером получить удовольствие именно так и делают, поскольку, когда им надоедает, можно встать и ослабить удавку, однако это не всегда получается: человек теряет сознание или узел не поддается, и тогда
Она кивнула. Так она и думала. Бедный, бедный молодой человек.
Сэр Саймон продолжал:
Но это все, в сущности, неважно, потому что умер он не поэтому.
На миг повисло молчание.
То есть как не поэтому?
Если бы причина его смерти, умышленная или неумышленная, заключалась именно в этом, под тяжестью его тела затянулся бы узел на дверной ручке. А он был ослабленследовательно, Бродский, падая, его не затянул. Судмедэксперт воспроизвела обстоятельства случившегося, используя похожий пояс, и выводы очевидны. Пояс на шее Бродского привязали к дверной ручке уже после того, как
Повисло долгое молчание.
Ясно.
С полминуты в кабинете слышно было лишь, как тикают часы из золоченой бронзы.
Сперва королева полагала, что произошел несчастный случай: это само по себе ужасно. Или, того хуже, самоубийство Но о том, что открылось теперь, страшно даже подумать.
Уже выяснили, кто?
Нет, мэм. К сожалению, нет. Я хотел как можно скорее поставить вас в известность. В Круглой башне как раз собирается следственная группа. Будут вести расследование.
Ей приготовили джин с Дюбонне, джина не пожалели, и коктейль получился крепким. Она скучала по Филипу. Он бы сейчас отпустил грубую шутку, рассмешил бы ее, он догадался бы, как ей грустно, и утешил бы ее.
Не то чтобы прислуге не было дела до ее настроенияили леди Кэролайн Кэдуолладер, которая в тот день исполняла обязанности фрейлины и сочувственно выслушала рассказ госпожи. Те немногие, кто знал правду, смотрели на нее с такой жалостью, что становилось тошно. Она жалела не себяэто было бы смешно: ей было жаль замок, живущих в нем и молодого человека, чью жизнь оборвали так жестоко и так постыдно. И еще ей было не по себе.
По Виндзорскому замку разгуливает убийца. Или, по крайней мере, был здесь прошлой ночью.
Королева собиралась ужинать: сегодня должны были съехаться только близкие и друзья. Она ободряла себя, что делом уже занимаются лучшие умы полиции и соответствующих государственных учреждений: остается лишь положиться на то, что они раскроют его как можно скорее. Ей же сейчас не помешает еще бокал джина с Дюбонне.
Глава 4
Горничные, экономки и дворецкие в людской наблюдали за перемещениями полицейских с любопытством, к которому примешивалось раздражение.
Ночь на дворе. Что они здесь забыли? шепнул помощник старшего лакея проходившему мимо приятелю-кондитеру.
Поскольку мистер Бродский был не гостем, а музыкантом, ему отвели комнатку окнами на город, в тесной мансарде у башни Августы, над гостевыми покоями, в южной части Верхнего двора. Сейчас полиция отгородила коридор мансардык вящему неудовольствию всех причастных, поскольку в замке было не так-то много свободных комнат, где можно было бы при необходимости разместить вновь прибывших. В коридоре толпились люди в перчатках и белых комбинезонах с капюшонами: они то и дело уносили куда-то объемистые пакеты и не отвечали на вопросы. Разумеется, уже просочились сплетни, в каком именно виде обнаружили тело. А вот о втором узле слуги пока не слышали.
Можно подумать, это преступление, проворчал кондитер. В конце концов, у всех есть сексуальные причуды. Парня уже не вернешь. Знаешь, как говорят: что было в Вегасе, остается в Вегасе. Не лезли бы они в это дело.
Какие еще причуды? Заместительница дворецкого остановилась, услышав слова кондитера. Она только сегодня вернулась из отпуска и о случившемся знала только из сплетен.
Мне сказала одна горничная, которая дружит с парнем из охраны, так вот он ей признался но она поклялась молчать! в общем, покойник был в женских трусиках, с накрашенными губами, и еще обмотал галстуком свой
Тут послышались быстрые шаги: к ним приближался один из старших слуг, и сплетники тут же притворились, будто заняты делом.
Как он его под трусиками-то обмотал? недоуменно прошептала заместительница дворецкого. Кондитер пожал плечами, но заместительница дворецкого не успокоилась: она любила ясность. По-моему, она тебе наврала.
Нет, честное слово!
Даже если это правда, не унимался помощник лакея, с какой стати они рыщут по всему дворцу? Время позднее. Он достал телефон, взглянул на часы. Половина десятого! Все равно покойника уже не вернешь.
Может, они считают, что он развлекался не один, а с кем-то, предположила заместительница дворецкого, отличавшаяся смекалкой и живым воображением.
С кем бы это? удивился помощник лакея. Он только приехал! И пробыл всего ночь. Ты вообще видела эти комнаты? Это же клетушки!
Когда это кому мешало, заметил кондитер. Может, он занимался сексом с одной из тех девиц. Ты их видел? Танцовщиц этих? Какие ноги!
К завтраку балерины, уверенные в собственной неотразимости, спустились в самых обтягивающих джинсах и самых коротких топиках из возможных. Гостьи Виндзора нечасто щеголяли в таких нарядах, и добрая половина слуг ими залюбовалась.
Да ладно! И они решили: раз уж мы в Виндзоре, давай-ка оттянемся по полной? Помощник лакея фыркнул и, подумав, продолжал с сомнением: Тогда им надо было бы идти к нему вдвоем.
Это еще почему?
Да потому что их поселили вместе. Народу приехало много, мне пришлось помогать Мэрион, мы вместе решали, кого куда поселить, вот и запихнули их в одну комнату. Там и одному-то тесно, а тут две кровати. И если бы одна из девиц отправилась к нему, а потом вернулась, вторая обязательно узнала бы об этом.
А может, он развлекался со служанкой жены того банкира, предположила заместительница дворецкого. Или вообще с каким-нибудь парнем.
Вы что тут делаете?
Все трое дружно повернули головы, увидели, что в шести футах от них стоит старшая экономка из ночной смены и грозное ее лицо не сулит ничего хорошего. Все знали, что она остра на язык, скора на расправу и появляется незаметно, как ТАРДИС, но в отличие от последней беззвучно.