Он не мог расслышать, о чем говорится в плотной толпе начальства. Нужно было подобраться поближе. Смитбек огляделся и увидел, что одна из секций ограждения скрыта от глаз припаркованными на берегу патрульными машинами. Если он попытается проникнуть внутрь в этом месте, то его, возможно, не заметят, а там он смешается с техниками, детективами и другими людьми в цивильной одежде. Почти у всех на шее висели беджи на шнурках. Его журналистское удостоверение тоже было на шнурке. Смитбек вытащил бедж из портфеля, вынул карточку «Пресса» и засунул туда сертификат Профессиональной ассоциации инструкторов по дайвингу. На расстоянии сертификат выглядел вполне официально, а даже если бы кто и проверил, то мог бы подумать, что он какой-то авторитетный ныряльщик.
Смитбек раскатал брючины, надел носки и туфли, стряхнул с себя песок, пригладил волосы и повесил шнурок на шею. Репортерский портфель придаст ему вид человека, присутствующего здесь на законных основаниях.
Солнце низко висело над заливом, и припаркованные машины отбрасывали длинные тени. Смитбек не спеша прошел вдоль ограждения к тому месту, вид на которое перекрывался патрульными машинами, проворно достал карманный ножик, прорезал в ограждении откидной клапан, нырнул в него и быстро пошел туда, где стояли машины, стараясь не попадаться никому на глаза. Пока все шло хорошо. Напустив на себя деловой вид, он прошел за машинами и решительным шагом направился к командной палатке.
Никто его не остановил. И здесь ему здорово повезло: на столе, где лежали различные вспомогательные инструменты для сбора улик, стояла коробка с перчатками. Быстро натянув перчатки, Смитбек схватил маску и сетку для волос и тоже надел их.
Сердце его забилось еще быстрее, когда он понял, что добился-таки своего. Вытащив сотовый телефон, он сделал вид, что проверяет его, а на самом деле сделал десятки фотографий места происшествия: коробки с кроссовками, приход и уход полицейских и технического персонала, оборудованный на скорую руку командный центрв общем, снял все.
Смитбек подошел туда, где обрубки ног укладывались в холодильные контейнеры. Снова притворившись, что проверяет телефон, он сделал еще несколько фотографий. Даже снял короткое видео. Бог свидетель, Краски это понравитсяон всегда стонет, что на сайте нет ни одного видео.
Он услышал крик и повернулся. Его схватили сильные руки, и телефон был отнят у него разъяренным офицером береговой охраны, к которому тут же присоединился другой. Они были похожи, как близнецы, только один рыжеволосый, а другой черноволосый.
Ты что тут делаешь, черт побери? закричал рыжеволосый.
Это журналист. Снимает тут, сказал черноволосый, срывая со Смитбека маску и сетку для волос.
Верните мне телефон! потребовал Смитбек, стараясь говорить властным тоном, но голос его дрогнул.
Чем он себя выдал?
Рыжеволосый ухватил его за шнурок:
Это что еще за дерьмо? Удостоверение дайвера? Он фыркнул. Я сейчас удалю твои фотографии.
Пожалуйста, не делайте этого! Общество имеет право знать!
Ты бы, приятель, лучше порадовался, что мы тебя не арестовываем. У нас и без тебя хватает говна.
Смитбек почувствовал, что эти двое подталкивают его вперед, ухватив с обеих сторон:
Пошли, придурок. Тебе здесь нечего делать.
Неожиданно они остановились, и Смитбек услышал медовый голос:
Боже милостивый, неужели это мой старый знакомый Роджер Смитбек?
Смитбек повернулся и оказался лицом к лицу не с кем иным, как с агентом Пендергастом. На мгновение он лишился дара речи.
Моряки береговой охраны, словно почувствовав неуверенность, ослабили хватку.
Держите его крепче, джентльмены, сказал Пендергаст, показав свой жетон. Он скользкий. У меня с ним были дела.
Мы застали его за фотографированием. Он даже обрубки снимал.
Позор, сказал Пендергаст, протягивая руку за телефоном. Я их удалю, если позволите.
Конечно.
Пендергаст взял телефон и начал с веселым видом просматривать фотографии.
Мистер Смитбек, я вижу, вы воистину многогранный человек. Такое мастерское использование глубины резкости. Жаль, что вы не можете их сохранить.
Агент Пендергаст, взмолился Смитбек, не делайте этого. Ради прошлого.
Я не знаю, о каком именно прошлом вы говорите. В любом случае вы незаконно пробрались на место преступления и должны быть выпровождены. А эти фотографииуничтожены.
Я всего лишь выполняю свою работу.
А мысвою.
Смитбек продолжал упрашивать Пендергаста, глядя, как тот удаляет снимки. Двое береговых охранников одобрительно наблюдали за этим.
Я думал, мы друзья! взвыл Смитбек. Не делайте этого!
Уже сделано, сказал Пендергаст, помахав телефоном. Вы получите телефон, как только окажетесь в безопасности за ограждением.
«Сукин сын», подумал Смитбек. Но может, он получит хотя бы заявление, если уж ничего другого?
Агент Пендергаст, по крайней мере, скажите мне, что тут происходит. У полиции есть какие-нибудь версии?
Пендергаст развернулся и махнул бойцам береговой охраны:
Пожалуйста, выведите его за периметр.
Подождите! Всего один вопрос!
Двое моряков взяли его за руки и повели прочь. Пендергаст следовал за ними.
Смитбек сделал еще одну попытку:
Хоть какие-нибудь идеи? Догадки? Одно маленькое заявлениебольше мне не нужно!
Пендергаст не ответил.
Сколько обрубков? Ради всего святого, Пендергаст, назовите мне число!
Молчание.
Они дошли до желтой ленты, и Пендергаст поднял ее, выпуская Смитбека. Тот повернулся, и Пендергаст протянул ему телефон.
Если попадешься здесь еще раз, сказал рыжеволосый, тыча пальцем в грудь Смитбека, мы тебя арестуем. Понял?
Все трое развернулись и пошли прочь. Смитбек смотрел им вслед, обливаясь потом и бранясь себе под нос. Затем он проверил свой телефон, мрачно пролистал галерею. Фотографии и в самом деле исчезли. Хотя постойте: в его блокноте появилось только что напечатанное сообщение. Оно было коротким: «Проверьте корзину. В последний раз».
И действительно, в корзине лежала небольшая, но чрезвычайно хорошо подобранная коллекция его фотографий.
6
Тут настоящий рыбный рынок, черт бы его подрал, услышала Мойра Кроссли голос одного из сотрудников морга.
Тот распаковывал холодильный контейнер с обрубками ног, только что привезенный в машине «скорой помощи». Он выкладывал обрубки на медицинскую каталку, а другие работники регистрировали и фотографировали их, действуя конвейерным методом. Кроссли была главным судмедэкспертом Двадцать первого района, и она думала, что всякого повидала за многие годы работы. Каких только останков не выносило на берег, частичных и полных, и у некоторых имелись довольно странные особенности. Но это это было за пределами всяких пределов. По предварительной оценке, более шестидесяти обрубков. Что это означаетболее шестидесяти убийств? Если так, то они имеют дело с самым крупным массовым убийством в истории Флориды. А если эти люди все еще живы то где они? И что с ними случилось? Это не поддавалось никаким объяснениям.
Обычно тихая и упорядоченная лаборатория Кроссли превратилась в суетливый муравейник, а пахло здесь и в самом деле, как на рыбном рынке, где товары на солнце быстро портятся. Ручейки морской воды бежали по полу к центральном сливу, перемешиваясь с извивающимися креветками и другими морскими существами, которые кормились обрубками, а теперь лишились питания.
Еще одна «скорая» привезла два новых контейнера, и общее число составилогосподи боже! более девяноста обрубков, все в одинаковой обуви. Чтобы разобраться с поступлениями, Кроссли вызвала на работу весь персоналчетырех техников и двух помощников патологоанатома. С последней партией приехал начальник полиции острова Санибел Перельман вместе с двумя детективами. Задействована была и полиция Форт-Майерса, не говоря уже о нескольких моряках береговой охраны в форме, которые, похоже, вообще не представляли, что им нужно делать, просто стояли, нахмурив брови, и пытались делать вид, будто заняты.
Но в этой группе беспорядочно толкущихся людей выделялась, словно больной палец, одна фигуравысокий бледный человек в белом льняном костюме, крахмальной белой рубашке и черном галстуке. У него было точеное лицо и глаза, сверкающие, как полированные десятицентовики. В то время как сам человек был неподвижен, словно греческая статуя, его глаза беспокойно обшаривали помещение, впитывая все.