Вероятно, после того случая я и стала видеть всюду схожие «подкаты», даже если на самом деле ими и не пахло. Внезапно я замечаю молодого человека, мнущегося у нашего столика.
Извините, но, боюсь, нам придется закрыть бар пораньше из-за снега. Персоналу нужно добраться домой.
Конечно. Лицо Мэтью мгновенно принимает спокойное, уверенное выражение давнего товарища по работе. Матерый актерище. Мне требуется на это чуть больше времени. Надо бы еще разок позвонить жене, говорит он, вставая. Но сейчас уже слишком поздно.
За ней кто-нибудь присматривает?
Я доплатил сиделке за ночную смену на тот случай, если задержусь.
Теперь ясно, что Мэтью имел в виду, когда сказал «ты же там не одна». Его мучает беспокойство. Бедняга. Тут он снова касается моей руки.
«Это ничего не значит», говорю я себе. Актеры известны своей чрезмерной эмоциональностью.
Как насчет того, чтобы выпить кофе в лаундж-зоне? предлагает Мэтью. Я гляжу, там пока открыто, а так о многом еще хочется поговорить
Ну, не знаю
Пожалуйста, Попс. Вдруг нам больше не представится такой возможности?
И я понимаю, что, вопреки всему, не хочу, чтобы он вновь исчез, может, навсегда. Есть в Мэтью какое-то опасное обаяние. А кроме прочего, мысль, чтобы пойти в одиночестве в свою комнату и бесконечно прокручивать в голове события этого вечера, не так уж привлекательна.
Ну вот и хорошо, кивает он. Подожди меня тут. А снежище действительно что надо, да? Я только схожу и узнаю, остались ли еще свободные номера.
Я надеюсь, что да, и надеюсь, что нет. Я уже глубоко сожалею о своей откровенности. И все равно как же замечательно видеть его снова, хотя по-хорошему следовало бы сказать Мэтью Гордону, чтобы он убирался из моей жизни, после того что сделал. Но это моя беда. Я слишком великодушна. Причем к человеку, бесконечно от меня далекому.
Виновато я набираю номер Стюарта, но его телефон по-прежнему переключается на голосовую почту. Тогда я отправляю текстовое сообщение:
«Придется остаться здесь на ночь из-за непогоды. Бетти в курсе.
Надеюсь, у тебя был удачный день».
В конце, что для меня нехарактерно, я добавляю смайлик-поцелуй.
И тут возвращается Мэтью.
Просто написала мужу, со значением сообщаю я.
Он не будет возражать, если ты заночуешь вне дома?
Возможно, он даже этого не заметит. Он больше женат на своей работе. Честно говоря, мы ведем совершенно раздельную жизнь.
Зачем я это сказала? Разве не я заставила себя сдержаться несколько минут назад? А теперь вот что наделала.
О, прости, говорит Мэтью. Я не знал, что все настолько сложно.
Ну не настолько, быстро отвечаю я, пытаясь оправдаться. Он вопросительно поднимает брови. Просто все меняется, когда вы вместе долгое время.
Он кивает:
Кому это знать, как не мне. Затем допивает кофе. Однако есть и хорошие новости. Мне повезло снять один из последних номеров.
Я чувствую себя неловко.
Знаешь что, говорю я. Вообще-то я очень устала. Оставлю-ка я этот кофе и пойду превращаться в тыкву. Возможно, увидимся завтра перед моим отъездом.
Это отговорка, и мы оба это знаем. Мэтью выглядит разочарованным, а я испытываю облегчение. Я поступаю правильно, даже если только что наболтала лишнего. Тем более от этого никакого вреда.
Я тоже вымотан, признается он. Мне часто приходится вставать по ночам из-за Сандры. Ей требуется помощь в ванной и Прости, тебе нет необходимости это выслушивать.
Меня накрывает волна сочувствия.
Это нелегко, произношу я.
Нелегко, но Сандре гораздо труднее. Болеет же она. Я не хочу жаловаться.
Ты не жалуешься, поспешно добавляю я. Нам всем иногда нужно выговориться. Кстати, я просто пошутила, сказав, что Стюарт не заметит, если я не приду домой ночевать.
Разумеется. Да я уж про это и забыл.
Я не поверила бы прежнему Мэтью, но этот новыйсовсем другой. Более ответственный. Его отношение к жене, несомненно, лучшее тому доказательство.
Мы вместе направляемся к лифту.
Ты на каком этаже? спрашивает он.
На четвертом.
И я.
Мы поднимаемся в молчании, а затем шагаем по коридору, покрытому весьма изящным ковром с серыми узорами. Я не могу удержаться от мыслейсколько же людей топтало его до нас. Супружеские пары, по выходным отдыхающие от детей; любовники на тайных свиданиях, специалисты в опостылевших командировках. Я несколько раз предлагала Стюарту отдохнуть в отеле, но он всегда говорил, что «слишком занят». Предложила недавно, и Стюарт опять отказался.
Похоже, вот мой номер, произношу я, сверяя цифры на двери с картонкой на ключе.
Какое совпадение! откликается Мэтью. Мойнапротив. Вероятно, они держат это крыло свободным для опоздавших на рейсы.
Думаю, ты прав, киваю я. А потом вспоминаю, что заказывать номер Мэтью отходил к стойке в одиночестве. Вдруг он сначала выяснил, где мой? Нет. Администратор не сообщит, чтобы не нажить неприятностей. Я снова позволила своему воображению чересчур разыграться.
Утром увидимся, надеюсь, говорит Мэтью.
Ага.
Я хочу побыстрее попасть в комнату. Закрыть за собой дверь. Но как только это делаю, то падаю на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Слезы льются ручьем. Встреча с Мэтью всколыхнула боль, которую я носила в себе все эти годы. Мой бывший парень, может, теперь и выглядит возмужавшим, однако я вижу в нем прежние черты того красивого молодого студента театральной школы, которым он был раньше; того, кто вытирал мне слезы после развода родителей и кто разжег во мне огонь, который с тех пор никому не удавалось разжечь. «Ты все равно любишь Стюарта», убеждаю я себя. Но я чувствую отсутствие внимания со стороны мужа. Заброшенность. Наверное, и он чувствует то же самое.
Раздается стук в дверь. Вытирая глаза, я подхожу к ней. Это Мэтью! Мое сердце колотится одновременно от возбуждения и от ужаса. «Не попусти мне быть искушаемой сверх сил. Не попусти».
Я просто хотел попроситьдай мне номер своего телефона на тот случай, если мы разминемся за завтраком, говорит он. Боюсь думать, что мы можем опять потерять связь.
Мэтью протягивает мне один из тех блокнотов, которые можно найти в отелях, и ручку. Он не порывается войти внутрь. Я его и не приглашаю. Наоборот, стою в дверях, пока записываю номер. Потом Мэтью передает мне свой. Мне даже нравится его старомодный способзаписывать, вместо того чтобы просто набрать мой номер на своем телефоне.
Спасибо, кивает он. С тобой все нормально?
Да, отвечаю я. А что?
Ну, у тебя такой вид, будто ты плакала.
Нет, у меня просто глаза такие. Выглядят заплаканными, когда я сильно хочу спать.
Ах, да, я помню. Попробуй ватные тампоны, смоченные холодной водой. Я так делаю для Сандры, если она не выспалась.
И я понимаю, что это действительно новый Мэтью. И он добрее. Мужчина, к которому я начинаю испытывать симпатию, но, конечно, не в том смысле, твердо говорю я себе. Я замужняя женщина и люблю свою семью.
Что ж, спокойной ночи! произносит он. Чудесно было снова с тобой увидеться.
Мэтью делает шаг вперед и прижимается своей щекой к моей. Люди в актерском мире постоянно так здороваются и прощаются, но от него этот жест ощущается совсем по-другому. Мое лицо пылает жаром. Как и все прочие части тела.
Спокойной ночи! откликаюсь я, поспешно отступая.
Мэтью тоже отходит, но возле своей двери оборачивается.
Ты до сих пор проделываешь тот обряд, когда ложишься спать?
Больше никто не знает, что я трижды переворачиваю перед сном подушку на счастье, за исключением мужа и, конечно, Мелиссы с Дейзи, которых научила делать то же самое. Это традиция или глупая привычка, смотря с какой стороны взглянуть, которую я усвоила в детстве, и она прижилась.
Да.
Меня это всегда умиляло. Спокойной ночи, Попс! Сладких снов.
Мэтью бросает на меня долгий взгляд. У меня такое ощущение, будто я отвечаю ему тем же. Я плотно закрываю дверь, запираю ее и несколько минут стою, прижавшись к ней спиной, прежде чем отправиться в душ и лечь спать. В одиночестве.
Но не могу сомкнуть глаз почти до четырех часов утра.