Шутите, да? воскликнул бывший муж жены Боброва. Моего папу звали иначе, и он умер.
У священника, уточнил я, настоятеля Федора, его храм находится рядом с деревней Грунск. Вы угрожали мужчине, пугали его.
Кто вам эту чушь рассказал? изумился Вадим. Я никому не одалживаю наличных. Владею скромной фирмой, помогаю людям переехать с квартиры на квартиру, на дачу. Пол-лимона для меня очень большие деньги. Не обладаю таким капиталом.
Я молча слушал вруна, на лице которого не дрогнул ни один мускул, потом показал ему фото.
По моей просьбе один из прихожан, которые выдворили вас из церкви, прислал фото. Около автомобиля на снимке стоите вы?
Точно, не стал спорить Вадим.
Машина моя, вступил в разговор Вениамин.
Ты разрешаешь мне иногда своими автомобилями пользоваться, не смутился Вадим, порой мне надо выпендриться.
Вы назвали отцу Федору свое имя, продолжил я, представились Вениамином Андреевичем.
На лице лгуна появилось выражение крайнего изумления.
Я?
Ну не я же! вскипел Бобров. На фото ты стоишь у моей машины.
Ну да, подтвердил Вадим, я ездил к одному большому человеку, не хотел нищим выглядеть. Надеюсь, получится у нас с ним бизнес!
Не произноси при мне слова «бизнес», потерял хладнокровие Бобров. Я сто раз слышал о твоих наполеоновских планах.
В объектив кроме вас и дорогой иномарки еще попал деревенский туалет, дощатая будка, заметил я. У «одного большого» человека нет в доме канализации? Он сам и его семья ходят во двор?
С чего вы решили, что мы беседовали у него на участке? осведомился Вадим. Встретились на нейтральной территории. Не в ресторане, где у обслуги уши длинные, не у него в кабинете, где может подслушать секретарь, мы беседовали на улице.
У сортира? злым голосом осведомился Бобров. Большой человек наслаждался ароматом дерьма?
Вадим встал.
Веня, прости. Мне не нравится твой тон. И я не намерен общаться с твоим гостем, которого впервые вижу. Да, я брал машину, но по твоему разрешению. Где, с кем и о чем я беседовал, это только мое дело. Священника никогда не видел. В Бога не верю, по церквям не шляюсь. Полмиллиона никому не давал. Более ничего не скажу.
Я вынул диктофон и включил запись, которую мне оставил отец Федор, в комнате загремел голос Вадима:
Или ты, поп возвращаешь пол-лимона с процентами, или я тебя ! Знаешь, кто я такой? Открой «Гугл», почитай про Боброва Вениамина Алексеевича!
Лицо Вадима окаменело.
Эх, голубчик, покачал головой мой друг детства, забыл ты про технический прогресс. Хорош комедию ломать. Рассказывай, что за деньги? Почему на священника налетел? В чем смысл твоего поведения?
Вадим издал всхлип, согнул колени, рухнул на пол и замер.
Мы с Гогой рассмеялись.
Хорошо сыграно, похвалил Бобров. Может, тебе в Голливуд податься?
Вадим не отвечал.
Вы же взрослый человек, укорил я лицедея, зачем комедию ломать?
Владелец транспортной конторы приподнялся.
Где я? Как сюда попал?
Тебе не надоело? снова разозлился Вениамин.
Вы кто? испуганно осведомился бывший муж его жены.
Не играйте с огнем, предупредил я, у Вениамина Андреевича может терпение лопнуть.
Уже лопнуло, рявкнул Гога, взял телефон и коротко приказал: Игоря сюда.
Где я? озирался по сторонам комедиант. Кто я? С кем беседую? Как вас зовут?
В кабинете появился здоровенный парень метра два ростом, обладатель пудовых кулаков.
Звали? спросил он.
Унеси этого, приказал хозяин.
Парень двинулся ко мне.
Не Ивана Павловича, остановил его босс, другого.
Брата Ирины Николаевны? уточнил вышибала.
Наконец-то догадался, давай действуй, скомандовал Вениамин.
Игорь подошел к Вадиму:
Пойдемте.
Кто я? бубнил лицедей.
Вадим Николаевич, удивился охранник.
«Актер» продолжал изображать внезапную потерю памяти.
Где я?
Игорь сдвинул брови.
В кабинете шефа.
Как меня зовут? ныл «артист».
Вадим Николаевич, повторил секьюрити и добавил: Антипин.
Надоело! гаркнул Вениамин. Бери его за шиворот и выталкивай на улицу, конец моему терпению.
Игорь схватил Вадима в охапку и унес.
Глава девятая
Домой я вернулся в странном настроении. С одной стороны, я очень обрадовался встрече с Гогой. У меня в детстве было не много друзей. Школа, в которую я ходил, имела прекрасную репутацию. Педагоги старались относиться ко всем ученикам одинаково, не заискивали перед детьми богатых, чиновных родителей. Большинство учителей составляли женщины, и все они являлись поклонницами писателя Павла Подушкина. Один раз на Восьмое марта отец приехал в нашу школу на встречу с коллективом педагогов, привез в подарок новую книгу и раздавал автографы. Я в одиннадцать лет впервые понял: знаменитость дома и знаменитость на людяхэто два разных человека. До того как мой отец стал общаться с педагогами, я и не предполагал, что он такой веселый и разговорчивый. Дома отец больше молчал. Через неделю после того визита я получил двойку за контрольную по математике, а потом неуд по физике. Любя писателя Подушкина, зачитываясь его романами, учительницы не собирались ставить его сыну незаслуженные им отметки. Написал чушь в тетради? Получи что заслужил.
С одноклассниками я не конфликтовал, но у нас было мало точек соприкосновения. Я не любил играть в футбол, ходить в кино, мне нравилось читать. Вот Гога оказался очень на меня похожим. Однажды, придя в гости, он признался, что после того, как закрыл книгу «Король Матиуш Первый», долго плакал, а потом решил, что юный государь не погиб, а остался жив. А я сказал другу, что и в моей голове роились те же мысли. Два наивных третьеклассника взяли в домашней библиотеке Павла Подушкина нужный том, открыли последнюю страницу, нашли там адрес издательства и написали письмо. «Мы, Ваня и Гога, полагаем, что автор произведения «Король Матиуш Первый» знает, что главный герой жив. Мы очень переживаем за судьбу Матиуша, дайте нам, пожалуйста, адрес писателя, хотим узнать у него, как связаться с мальчиком-королем. Мы никому не расскажем, где прячется Матиуш, умеем хранить секреты. Просто хотим сказать мальчику-королю, который якобы погиб: «Мы готовы стать твоими друзьями. Никогда тебя не предадим. Мы не верим, что ты умер на фабрике. Ты ведь сбежал с необитаемого острова. Ты точно жив».
И пришел ответ от писателя Януша Корчака! Сейчас я понимаю, что заведующая отделом писем рыдала, получив наше сумбурное послание, и отправилась к начальству. Главред тоже впечатлился, и мы узнали, что Матиуш Первый действительно жив, но он поменял имя и живет в другой стране. Писатель не имеет права сообщать нам адрес короля, ведь за ним охотятся враги. Но он отдал Матиушу наше письмо. Юный король счастлив стать нашим другом, но в целях безопасности продолжать переписку не может. У него все хорошо. А нам с Гогой надо отлично учиться и читать книги, которые любит Матиуш. Далее шел список. К письму прилагались два томика Джека Лондона и постскриптум, в котором Матиуш просил никому не сообщать о нашей переписке, это секрет. Мы с Гогой ошалели от счастья. Король жив! У него все хорошо! Нам ответил тот, кто его отлично знает!
И только став студентом, я выяснил, что польский педагог, писатель и врач Януш Корчак погиб в тысяча девятьсот сорок втором году в газовой камере лагеря смерти Треблинка. Фашистское командование решило сохранить жизнь известному писателю. Ему предложили оставить детей-сирот, с которыми Корчак прибыл в Треблинку, а его обещали в этом случае выпустить на свободу. «Предать детей и оставить их умирать одних? Это означало бы как-то уступить злодейству», ответил Януш Корчак и пошел в газовую камеру, неся на руках маленькую девочку.
Не знаю, кто написал нам с Гогой ответ из издательства, но я благодарен этому человеку за то, что он не открыл правду наивным мальчикам, не рассказал о судьбе автора книги «Король Матиуш Первый» и о том, что такой король никогда не жил на свете, он плод фантазии писателя.
Когда Гога перестал приходить к нам домой, я долго расстраивался, но потом свыкся, что друга нет. И вот сегодня неожиданная, но такая радостная встреча. И одновременно разочарование. Вадим, который по непонятной причине прикидывался Вениамином, так ничего и не рассказал. Гога дал мне все его телефоны и адрес. Завтра навещу Антипина и постараюсь узнать правду.