Марина КрамерМертвые хризантемы
Тело молодого мужчины лежало в кустах недалеко от дороги. Хорошая чистая одежда, дорогие туфли, рядомкожаный коричневый портфель.
Эксперт, присев на корточки, внимательно осматривал труп.
На первый взгляд никаких следов. Давайте перевернем, если снимки сделали, попросил он и, когда тело перевалили на другой бок, присвистнул: А вот и он пальцем указал на едва заметное отверстие ромбовидной формы на левой стороне груди мужчины. И кровь вся под телом и края разреза какие-то ну-ка, снимите крупно, обратился он к фотографу. Никогда такого не видел
Погодите, как это«никогда»? чуть склонившись, перебил фотограф. А два месяца назад в карьере?
Эксперт поднял голову и пару секунд изумленно смотрел на фотографа, даже рот приоткрыл.
Слушайте, Слава обратился он к широкоплечему оперативнику в кожаной куртке, изучавшему только что вынутый из портфеля убитого паспорт, а ведь он прав. Два месяца назад, в карьере тоже молодой мужчина, хорошо одет, ничего не похищено Он прав, Слава, совершенно верно только крови тогда под телом не было, снова склонившись над трупом, пробормотал эксперт.
Аркадьич, я тебя умоляюдавай ты в помещении охать продолжишь, произнес у него за спиной второй оперативник, шмыгнув носом. Ну, холодно ведь, заканчивайте, следователь уехала уже, а мы все тремся
Илья, что вы ноете? невозмутимо отозвался эксперт, продолжая рассматривать порез. Все кусты обшарили уже, все осмотрели? Ничего не нашли? Ну, идите, в машине погрейтесь, закончупоедем. А следачка уехала, даже до конца осмотра не осталасьдумаете, так правильно? Ей, смотрю, вообще все равно, я с ней не первый раз выезжаюникакого интереса, как будто номер отбывает.
Ага, а должна мордой в труп окунаться
Не мордой, конечно, это не ее работа, а вот интерес проявитьда, должна бы, если раскрыть хочет, а не висяк очередной получить.
Молодая, научится
Нет, Илюша, не научится. Потому что не хочет. Все, идите, грейтесь, там термос на заднем сиденье, жена кофе с собой сделала. Я скоро закончу.
Следователь
Полина Дмитриевна Каргополова сидела на подоконнике, чуть приоткрыв окно, и курила, высунув руку с сигаретой на улицу. Избавиться от вредной привычки удалось только на время беременности и полгода после родов, а потом Полина сперва перестала кормить сына грудью, а затем и вовсе вышла на работу, доверив ребенка заботам сестры и мужа. Это, кстати, было его идеейЛев считал, что бизнес отлично идет и без его ежедневного присутствия, а Полина без работы зачахнет.
Не муж, а золото, всякий раз вздыхала сестра-двойняшка Виталина. Ну кто другой стал бы терпеть бабу, вместо декрета ринувшуюся опять копаться в трупах и ловить убийц?
Ты, Вита, ошибаешься, тут же заступался за Полину Лев, аккуратно прижимая к груди уснувшего на его руках сына. Тут вопрос правильно расставленных приоритетов, вот и все. В семье надо поддерживать друг друга и понимать потребности. Так уж случилось, что твоей сестре плохо дается домашнее хозяйство, зато отличноловля преступников. А я могу даже хлеб испечь, не говоря уже обо всем остальном, и бизнес мой от этого не пострадает, потому что все отлажено и может контролироваться телефонными звонками и парой визитов в офис в неделю. Ну так почему я должен настаивать на каких-то гендерных предрассудках? Почему она должна в ущерб тому, что умеет и любит, делать то, что у нее не получается и не приносит никакого удовлетворения? Не в том ли заключается любовь, чтобы не давить, а помогать и поддерживать?
Ты, Лева, такой пафосный, хихикала Виталина, испытывая, однако, радость за сестру.
Лев был надежным, умным и понимающим, он так относился к Полине, что впору было завидовать, но между сестрами никогда не возникало такой проблемы, как мужчина. Виталина была замужем, счастлива в браке и воспитывала двоих детей, успевая еще и помогать Полине и Льву присматривать за тринадцатилетней Инной и полуторогодовалым Иваном.
Полина с тех пор, как вернулась на работу, занималась только особо тяжкими преступлениями, начальство не нагружало ее кражами или чем-то подобным. Но в их довольно небольшом городе такие преступления совершались редко, хотя убийств хватало, так что сегодняшнее распоряжение о выезде в командировку в Осинск Каргополова восприняла почти спокойно, только поинтересовалась, почему именно на нее пал выбор.
Тамошний мэр надавила какие-то кнопочки, и из министерства распорядились послать тебя, объяснил прокурор. У них там два трупа со схожим способом убийства.
А меня, выходит, назначили специалистом по маньякам?
Ну после твоего успеха с Нифонтовым
Какой там успех криво усмехнулась Полина. Если бы я не дала ему вскрыть себе артерию
Но ведь ты его вычислила, ты из него вытянула все
Ничего я не вытягивала, он сам все рассказалтакие любят перед смертью душу облегчить. Так что моей заслуги в этом никакой.
Но в Осинск, дорогая, поедешь все равно ты, так уж вышло. Иди, получай все, что положено, гостиница заказана, билеты тоже, в общем, сегодня свободна, собирай вещи.
А материалов никаких не прислали?
Только фото. Перед ней возникла стопка снимков, которую Полина молча сгребла со стола и отправилась в свой кабинет.
Там, разложив фотографии, она долго всматривалась в изображенные на них тела и их более крупные фрагменты, пытаясь понять, есть ли на первый взгляд хоть что-то общее. Таковым было только одноместо входа орудия убийства в виде небольшого ромба между четвертым и пятым ребром, сантиметра на полтора левее грудины.
Интересно, что это может быть? бормотала Полина, поднося снимки к глазам и вновь отстраняя их. Что бы это ни было, оно не плоское на нож не похоже и маленькое по сечению, ромб виден только на увеличенных снимках
Она несколько раз отрывалась от рассматривания фотографий, закуривала, усевшись на подоконник, снова брала снимки.
Не хватает данных не хватает бормотала она. Кто эти мужики, что они делали далеко за городом в такой неподходящей для лесных прогулок одежде? И почему именно они?
Ответы на эти вопросы она могла найти только в Осинске.
Лева Полина виновато смотрела на мужа, привычно загружавшего посудомойку после ужина. Новость о командировке супруги он воспринял спокойно, но ей казалось, что Лев недоволен, просто хорошо это маскирует, чтобы она не подумала, будто он против. Лева, это важно, понимаешь? Там уже два трупа с одинаковым почерком, может быть серия
Поля, ты, похоже, оправдываешься? А за что?
Ну
Лев развернулся от раковины, вытер руки полотенцем и посмотрел на жену, забравшуюся с ногами на табурет:
Мы ведь договаривались, Поля. Работа есть работа, и у тебя онатакая. Почему ты оправдываешься?
Но Ваня и у Инки школа, уроки ты и так все время с ними
И ты, значит, чувствуешь свою вину? насмешливо спросил муж, щелкая кнопкой чайника. Тогда пиши заявление, сиди дома и воспитывай Инку и Ваню, а преступников пусть ловит тот, у кого детей неттак? Почему ты постоянно себя за что-то грызешь, Поля? Сидела в декретестрадала, что без тебя кто-то делает твою работу. Вышла из декретапереживаешь, что без тебя я воспитываю наших детей. А равновесие найтиникак? Вот просто для себя взять и уложить все так, чтобы не колыхалось?
Полина опустила голову. Лев был правона постоянно испытывала угрызения совести. Ей казалось, что она свалила все домашние дела на мужа, что дети растут без ее участия, что она мало внимания уделяет и им, и Льву.
А как же наш уговор о том, что мы делаем то, к чему у каждого лежит душа? Муж присел на корточки перед табуретом и взял Полину за руку. Ты работаешь, я совмещаю. В этом нет ничего страшного. Надеюсь, дело не в общественном мнении, а? Он щелкнул Полину по носу.
Нет, конечно, просто не знаю, Лева, я все время сомневаюсь, ты прав. Можно ли быть хорошим профессионалом и одновременно хорошей матерью другие-то могут, а у меня не получается.
У них голова иначе устроена, и результаты другие. Прекрати, Полина, ну, серьезно. Мне казалось, что мы давно обо всем договорились. Куда ты едешь?