Доктор тоже был равнодушен, наверное, устал и не верил, что его помощь кому-нибудь нужна. Да и не до того было. При ярком освещении холла он заметил кровь на своих пальцах. Это была кровь охранника. Он попытался вытереть её тканью куртки, не совсем получилось, руки стали не буро-красными, а грязными. Да и ладно. После внимательных взглядов охранников именно на него у доктора возникло решение переложить оружие в пустой боковой карман сумки. Что он и сделал осторожно. Пользуясь толчеёй и своей комплекцией. Решение было правильным. Их группу в семь человек отвели в сторону и стали осматривать.
Это что? спросил дознаватель у него, указав на сумку.
Это наша, ответили за него девчонки.
Открывайте, он передал им сумку, те стали копошиться и почему-то сильно смущаться, и от их смущения, наверно, основной замок застрял и не открывался.
А мою вы не нашли? спросил он у дознавателя, отвлекая его внимание.
Вашу? Нет, тот пренебрежительно посмотрел на доктора. Покажите карманы куртки, сказал он.
Я говорил, с лекарствами, доктор вытащил фонарик из куртки, дознаватель быстро прощупал его и куртку, и штаны, и капюшон.
Нет. Не мне говорили, охранник закончил осмотр. Ладно, пошли в машину, махнул он рукой в сторону дверей.
Девчонки передали ему сумку, при этом пыхтели и улыбались. «Может, и у них там тоже оружие или золото?» подумал доктор.
Их вывели на задний двор, где раньше разгружали грузовики с продуктами и бытовой техникой. Людей делили на группы и проводили к большим автобусам, автобусам поменьше и микроавтобусам. Их было несколько, все «мерседесы». Они стояли в конце колонны.
В один из микроавтобусов завели группу беженцев, в которой были и доктор, и фитоняшки Юли. В машине их оказалось человек десять. Рассаживались все быстро, но невесело. Сиденья стояли по два в ряду и по одному в ряду. Он сел на последнее по одному в ряду. Сумку поставил под ноги. И пока была неразбериха вытащил пистолет и обоймы, переложив их в карманы куртки. Нож и наручники отставил в сумке. В машине было теплей, чем в здании, которое катастрофически теряло тепло, да вообще в любую секунду могло рухнуть. Люди уселись и стали тихо ждать.
От имени всех пострадавших! неожиданно раздался громкий голос дамы в белой шапочке, она последней зашла в салон. Хочу сказать большое спасибо мировой общественности за ту помощь, которую нам оказывают! сказала она и села на первое сиденье рядом с водителем.
Водитель как-то странно посмотрел на неё и указал на салон. Она создала вид непонимания и нетерпения. Мол, пора им ехать прямо во Францию. Заждались они.
«Может, и вправду нас просто вывезут туда, где тепло. Накормят там. Он займётся врачеванием больных людей. И всё станет, как было», думал доктор. Мысль для человека, который уже понял, что происходит, была странной.
«Может, и вправду их просто эвакуируют из гуманистических соображений, так сказать, мировая общественность помогает бескорыстно. И детишек в тепло, и их родителей на работу с высокой зарплатой и социальной поддержкой. Может, и разрушенную инфраструктуру восстановят, отопление, электричество. Еду завезут, медицинскую помощь окажут», продолжал думать доктор, но всё равно как-то иронически.
«Нет, ни хрена. Ничего они восстанавливать не будут, не для того взрывали. Для чего устроили этот бардак здесь лютой зимой, понятно. Но по каким критериям отбирают и вывозят непонятно. Вот кто такая дама в белой шапочке? Что она для мировой общественности?» думал доктор, невольно всё сильней и сильней сжимая рукоятку пистолета.
«Надо узнать больше. Как эта система работает, кем управляется? И в чём смысл этого балагана? И продолжать бороться», эта мысль была правильной, особенно для человека, который уже воткнул отвёртку в голову охранника как части этой системы.
Надо всем перейти в большой автобус! громко сказал дознаватель, зашедший в машину.
Эвакуируемые притихли, никто не хотел выходить из уютного микроавтобуса.
Давайте быстро! Или сейчас пересаживаетесь, или навсегда остаётесь! закричал он.
После этой угрозы эвакуируемые стали потихоньку выходить из машины. Доктор никуда пересаживаться не собирался, вернее, ехать в переполненном злыми и уставшими людьми автобусе не собирался. А угроза остаться здесь навсегда его не пугала. Утро уже вступило в свои полные права. Город освещался солнцем, впереди был целый день света, не тепла, но света.
Он сидел и ждал, пока все выйдут, чтобы спокойно уйти с площади. Так он решил. Ещё в машине остался сидеть пожилой, похожий на профессора мужчина. Он равнодушно смотрел на то, как водитель пытался вытащить женщину в белой шапочке из кабины, она упиралась, хрипела и не хотела выходить. Вскоре ещё один охранник открыл дверь и выволок её на улицу, она упала и стала пинать охранника ногами. Её убили выстрелом в лицо. Пожилой мужчина вздрогнул и закрыл глаза.
Доктор решил выждать ещё немного и уйти в город. Но входную дверь закрыли снаружи. И водитель куда-то убежал.
В напитках, вдруг сказал мужчина.
Что? переспросил доктор.
В напитках были растворимые психоактиваторы. Разные, одни вызывают сексуальную агрессию, вторые просто агрессию, а третьи вызывают паническое поведение. Их завезли давно, хранили на складах кока-колы, ещё были в чипсах и сникерсах. Бутылки с выпивкой, в основном виски и коньяк, раскидывали на улицах. Там тоже всё это в полном наборе. В некоторых бутылках чистой воды были закачаны инфекционные агенты быстрого и отдалённого действия.
Это чтобы бардак быстрей наступил? с интересом спросил доктор.
Да, он и наступил. Я даже не думал, что так быстро и так сильно. Они пришли два года назад
Мужчина вдруг замолчал. Доктор тоже молчал. Колонна больших автобусов с эвакуируемыми и охраной в микроавтобусах выехала с площади. Людей на площади стало намного меньше, чем было вечером. Часть их смогла зайти в торговый центр, часть ушла в город. Некоторые умерли. Их тела лежали на площади, засыпанные снегом, возле одних сидели родственники, возле других лежал мусор.
Куда их везут? спросил доктор у профессора.
Они появились два года назад. Два майора, Губарев и Сидоров. Предложили поработать на безопасность страны. Нам нужно было просчитать ситуацию дня икс. Просчитать то, что они могут сделать с нашим городом и всей областью. Пошагово, по часам и дням. По городам и посёлкам, по улицам и домам.
Он снова замолчал.
Кто мог сделать? снова спросил доктор.
Дали всю информацию, профессор продолжал говорить, не обращая внимания на вопросы. Даже по дачам и посёлкам ИЖС. Мы всё просчитали, как может быть. Просчитали, как этого избежать и что делать, если случится, м-м, случится это. Это и случилось.
Наверное, как вы написали, так это и произошло по минутам?
Мужчина резко обернулся. Его круглые глаза были красными, воспалёнными и злыми.
Они предложили мне дальше работать. Дальше анализировать, что делать с людьми в лагерях перемещённых лиц. Что делать с теми, кто не хочет уезжать.
И вы?
А что? У меня вся семья в заложниках в Москве, с осени. Они считают, что в движении к новому рабовладельческому обществу препятствием и очагом сопротивления может стать именно Сибирь, и люди, которые здесь живут. Поэтому всё это, а-а, сказал он, резко отвернулся и снова замолчал.
На улице поднялась настоящая пурга. Ветер завывал и долбил в стенки автомобиля, пытаясь его перевернуть. Так же резко, как долбил ветер, открылась дверь в автомобиль. Вместе со снегом внутрь машины завалились дознаватель, очень богато одетые мужчина и женщина с кейсом и Юли-фитоняшки. Они быстро расселись по сиденьям. Фитоняшки уселись рядом с доктором. Девицы были без сумок и выглядели испуганными. Или просто прошло опьянение?
Куда, куда ехать? кричал в устройство, похожее на большой айфон с антенной, дознаватель, которого звали Саша.
По дисплею болталось лицо того, кто отвечал. Судя по мимике, он сильно и матерно орал. Только звук исчез.
Счаз вернусь! с этими словами дознаватель снова вылез на улицу и бодро побежал к торговому центру.
Мы думаем, нас в бордель повезут, тихо сказала одна из Юль.