Волосы покрасила, нашелся он, наконец. Раньше ты не была брюнеткой.
Все-таки за пять лет, что они не виделись, Марина действительно стала другой. Она стала ярче, эффектнее, настоящая светская львица. Впрочем, все светские львицы выглядят так, словно их скроили по одному лекалу.
Ты здесь остановилась?
Да, я всегда останавливаюсь в «Кемпински», когда приезжаю в Питер.
«Могла бы позвонить», чуть не вырвалось у него.
Нет, не могла. Не звонят бывшему, устроив свою личную жизнь. О том, что Марина удачно вышла замуж, он слышал. Краем уха, вскользь. Друзья в его присутствии старались не распространяться о ее жизни.
Ты торопишься? У тебя дела?
Были дела, но теперь я совершенно свободен, сказал он с некоторой долей мстительности.
Посмотрим, как она будет выкручиватьсясама ведь его остановила, могла просто пройти мимо. Но Марина, как ни в чем не бывало, направилась к плюшевым креслам. Заметила, что Артём в нерешительности стоит на месте, и поманила за собой.
Официант возник сразу, как только они присели за столик.
Ты за рулем?
Артём отрицательно покачал головой.
Тогда нам
Дальше последовало что-то очень сложное на испанском, но официант понимающе кивнул. На его лице даже проскользнуло нечто похожее на уважение.
Чем занимаешься? поинтересовалась Марина, когда они остались одни.
Про личную жизнь спрашивать не стала, кольца на правой руке нети так все понятно. Хотя, что понятно? Сейчас отсутствие кольца ничего не значит.
Ничем особо интересным, усмехнулся Артём.
И все же.
«Пять лет не виделись. Если так интересно как я живу, могла бы и позвонить».
Гуляю с туристами по подворотням, лазаю по крышам, спускаюсь в подвалы.
На столике появились два бокала, формой напоминающие тюльпан. Херес. Наверняка, довольно дорогой.
За встречу.
Марина подняла бокал за ножку и тут же опустила обратнов ее сумке зазвонил телефон. Мельком взглянув на номер, она выключила аппарат.
Я тебя не задерживаю?
Она покачала головой.
Ерунда, подождет.
Марина быстро опустошила бокал и теперь задумчиво крутила его за ножку.
А ты как живешь? спросил Артём, чтобы разрядить повисшее между ними молчание.
Ужасно, усмехнулась она. Пытаюсь вникнуть в премудрости бизнеса. Но мое искусствоведческое образование пасует перед биржевыми индексами, процентами оборота, технологическими линиями, поставками сырья и прочей гадостью.
Херес сделал свое дело, беседа приняла более непринужденный характер.
Общаешься с кем-нибудь из нашей компании? спросил Артём.
Марина напряглась.
Почти нет.
Она повернулась и махнула рукой официанту. Слишком быстро и неестественно. Простой вопрос, только почему он вызвал затруднение?
Второй бокал опустел быстрее первого.
Иногда она словно задумывалась о чем-то своем, забывая о присутствии Артёма. А потом, спохватываясь, мило улыбалась. Не ему, а словно сквозь него.
Опять зазвонил телефон. И опять она сбросила звонок.
И все-таки мне пора, сказал Артём поднимаясь.
Нет! Без ужина я тебя не отпущу. Пошли в ресторан.
Марина поднялась, чуть не уронив кресло.
Он хотел ответить резкону какой ресторан? но сдержался в последний момент. Он прекрасно знал, что за публика собирается там по вечерам, был как-то приглашен на ужин благодарными клиентами. Для этого ужина пришлось разориться на рубашку от Ральфа Лорена и одноразовые ботинки. Одноразовые потому, что кроме этого раза он их никуда больше не надевал. Хорошо, хоть костюм Кирилла подошелтот как раз недавно купил для какой-то зарубежной конференции. Но и в «Лорене» Артём чувствовал себя Золушкой, занявшей на балу чужое место. Сейчас же на нем были кроссовки, рваные на коленях джинсы и футболка с «зенитовской» стрелкой.
Не сегодня.
Да пошли они все! выругалась Марина, поняв, о чем он.
Но Артём стоял, не двигаясь.
Ладно, пробормотала она и, подозвав официанта, дала указания. Тот наклонил голову показывая, что все понял.
Идем. Поедим в номере.
Она резко развернулась и направилась к лифту, ни разу не оглянувшисьнаверное, привыкла, что ее слушаются беспрекословно.
Немного помедлив, Артём двинулся следом. Уже у лифта он почувствовал взгляд в спину. Пристальный, недобрый. Оглянулся, но никого не увидел.
Номер оказался двухкомнатным. Уютная гостиная, из окна которой виднелся угол Дворцовой. На столике букет роз. Со стены на розы строго взирала императрица Екатерина собственной персоной. Двери в другую комнатупо всей видимости, спальнюбыли закрыты. В ней и скрылась Марина, заявив, что должна переодеться.
Артём подошел к приоткрытому окну. Почти забытое прошлое неожиданно вернулось.
Они были вместе почти три годаих познакомила Соня, девушка Кирилла. Странно, они с Мариной учились на параллельных факультетахон на историческом, она на искусствоведческомобедали в одной столовой, сталкивались в коридорах, но не замечали друг друга. Зато потом почти не расставались. Однако сначала на Марину положил глаз Гарик. Намерения его были серьезнее некуда, ведь он даже попросил Артёма посмотреть их совместимость.
Ты же не веришь в астрологию, хмыкнул тогда Артём.
Не верю, согласился Гарик. И тем не менее, у тебя совершенно не поддающийся рациональному объяснению процент попаданий. Я проверял.
Однако порадовать Гарика было нечемс такими аспектами на серьезные отношения рассчитывать не приходилось.
Вот сам смотри, пытался объяснить другу Артём. Солнце. Луна, Марс, Венерачетыре планеты, на которые завязаны отношения между мужчиной и женщиной, тут у вас ни одного гармоничного аспекта, лишь пара слабеньких полусекстилей. Но на них долговременных отношений не построишь, да и других тоже. К тому же, соседние знаки зодиака даже с гармоничными аспектами редко уживаются. Нет, не будет ничего у Львицы с парнем-Девой.
Артём помолчал, вглядываясь в пересечения линий, и добавил:
Зато есть странная связь по Нептуну, Черной Луне и Сатурну.
Почему странная?
Даже не знаю, как интерпретировать, но это не брачные и не любовные отношения. И не отношения между друзьями или коллегами. Какая-то скрытая связь, словно вас связывает общая тайна. Еще и сковывающая, ограничивающая Марину. Ну, как если бы ты ей сначала помог, а потом начал шантажировать.
Скажешь тоже, шантажировать, обиделся приятель.
Да я просто, к примеру растерялся Артём. Он и сам не понимал, откуда, из каких глубин подсознания, вырвалась последняя фраза.
Гарик тогда отошел в сторону и не предпринимал никаких попыток помешать зарождающемуся чувству Марины к Артёму.
Всем вокруг, и самому Артёму в первую очередь, казалось, что их общее будущее предрешено. Но, как говорится, хочешь рассмешить богарасскажи ему о своих планах. На последнем курсе Артёму предложили продолжить обучение в Сорбонне. Он уже собирался отказаться, чтобы не расставаться с Мариной, но она какими-то правдами и неправдами сумела выбить Сорбонну и для себя. Мыслями они уже были в Париже, и тут заболела бабушка. Тяжело, страшно, безнадежно. О Сорбонне пришлось забыть. Марина до последнего надеялась, что он передумает, но она требовала невозможного. В итоге ей пришлось уехать одной. Расстались они плохокаждый считал себя непонятым и преданным
В дверь постучали. Официант, вихляя тощим задом, вкатил сервировочный столик. Ловко перехватив на лету бутылку, открыл вино. Плеснул в бокал на донышко и предложил Артёму.
Еще бы пробку дал понюхать, хмыкнул про себя Артём, но игру принял. С видом знатока посмотрел вино на свет, покрутил бокал, считая «винные ножки». Затем сделал маленький глоток, посмотрел в потолок, шамкая губами, и только потом важно кивнул.
Официант все не уходил. Наполнял бокалы, зачем-то принялся поправлять салфетки и цветы в вазеимитировал усердие, напрашиваясь на чаевые.
И сколько нынче подают в «Кемпински»? Артём протянул пятисотку.
Мерси, месье.
Лицо официанта осталось непроницаемым, но презрительно дрогнувшая губа была красноречивее слов.
Марина появилась лишь тогда, когда за официантом захлопнулась дверь. На ней была надета пурпурная туника. Макияж она смыла. Теперь вблизи он мог спокойно рассмотреть ее. Веки слегка припухли и покраснелито ли плакала, то ли не выспаласьпоэтому и надела черные очки.