Внутри всё сжимается от усилившейся паники. Мистер Мейер неожиданно поднимается с дивана и делает уверенный шаг в мою сторону. Он перешёл от слов к делу. Время вышло. И всё же у меня остался ещё один вопрос.
Вам о чём-нибудь говорит название улицы Уилл Рождерс Стейт Парк Роуд? спрашиваю я каким-то не своим голосом. Может быть, у Зоуи там жила подруга или её парень? Я просто пытаюсь понять, существует ли какая-то связь между ней и Эбигейл.
Я сама не понимаю, что говорю и делаю. Кажется, я давно уже утратила контроль над собой.
Всё, хватит. Мы и так уделили вам слишком много внимания. Уходите немедленно, командует мистер Мейер, указывая мне на дверь холёным указательным пальцем.
Миссис Мейер раздавлена моими словами. Скрючившись, она продолжает тихо всхлипывать, уронив лицо в ладони. Я не могу больше рассчитывать на неё. Я встаю.
Простите, я не хотела причинять вам новой боли. Мне очень жаль, произношу я, после чего начинаю свой путь к двери, где уже стоит женщина в чёрном брючном костюме.
Она сверлит меня осуждающим взглядом, едва заметно качая головой из стороны в сторону. Я догадываюсь, что она обо мне думает, но мне всё равно. Единственное, что меня волнует и пугает, так это то, что моя догадка оказалась верна. Похоже, это не пустые попытки моего мозга восполнить пробелы в памяти, это обрывки моих воспоминаний. От этой мысли я сжимаю свою правую ладонь, ощущая фантомный холод бритвы. Меня пробирает озноб.
Я готова выйти за дверь, когда за спиной раздается осипший голос миссис Мейер.
Я впервые слышу название этой улицы, не думаю, чтобы там жил кто-то из её знакомых. Этим летом она устроилась работать помощником флориста, и у неё появились новые знакомые. Ей это нравилось. Может быть, ваша подруга подрабатывала в цветочном магазине? спрашивает она.
Я мгновенно врастаю в пол, в ужасе вспоминая свой визит в цветочную лавку около двух месяцев назад. В тот день я покупала цветы на могилу матери в знак первого шага на пути к прощению, в знак попытки принять своё прошлое.
можете также обратить внимание на пионы. Принято считать, что они символизируют исключительно величие и счастье, но на самом деле их часто дарят в знак примирения, напутствовала меня в тот день девушка-консультант.
«Это то, что нужно», звучит у меня в ушах мой ответ, когда я оборачиваюсь и, встретившись взглядом с воспалёнными глазами миссис Мейер, отрицательно качаю головой.
***
Из величественного особняка семьи Мейер я выхожу в полной растерянности. Солнце слепит глаза, а потому первые несколько шагов по дорожке я делаю вслепую. Голова идёт кругом. Я пришла сюда за ответами и, несмотря на холодный приём, получила желаемое. Но вместо облегчения моё тело пронзает животный страх и ужас.
А что, если Зоуи Мейер и была той девушкой-консультантом, которая предложила мне выбрать пионы? И что из этого? Даже если это так, я могла заметить у неё татуировку на плече, но почему я видела её лысой? Почему я видела бритву в своей ладони? Я не могла. Или могла? Но зачем?
Резкий щелчок закрывающейся позади калитки, заставляет меня вздрогнуть. Я будто внезапно очнулась ото сна. Оборачиваюсь, пытаясь среди десятков окон рассмотреть то, через которое можно заглянуть в необъятную гостиную и вновь увидеть убитых горем родителей. Окружающая роскошь и богатство давят на меня со всех сторон. Я снова чувствую себя мошкой. Желание поскорее убраться из этого района становится неудержимым.
Щёлкаю пультом сигнализации, когда за спиной раздаётся какой-то шум. Резко оборачиваюсь, и маленькая серебристая малолитражка тут же срывается с места. Она проносится мимо, поднимая в воздух ворох сухих листьев. Я едва успеваю отскочить назад, тщетно пытаясь разглядеть водителя через густо тонированные стекла. Сердце бешено колотится в груди, и только судебный запрет останавливает меня от идеи пуститься вдогонку. Вместо этого я сажусь в машину и набираю номер Мэтью, включив громкую связь.
У тебя что-то срочное? он как всегда куда-то спешит и совершенно не настроен на разговор со мной.
И тебе здравствуй, огрызаюсь я, выруливая на дорогу. Какого чёрта твоя дрянь вздумала следить за мной? Ей мало прошлого раза? Снова хочет поговорить по душам?
Мэтью не отвечает. Но я вижу, что секундомер на экране телефона продолжает вести отсчёт. Он всё ещё здесь.
Чего молчишь? Она совсем бесстрашная стала или думает, что этот сраный клочок бумаги меня остановит?
Шэл, я не понимаю, о чём ты говоришь. Если это очередная попытка поругаться, то давай в другой раз. Я сейчас занят!
Не делай из меня дуру! Я знаю только одну женщину, одержимую жаждой мести, и угадай, какой автомобиль она водит? Правильно, серебристый «Приус»!
Мэтью тяжело вздыхает в трубку. Больше никаких посторонних шумов. Такое чувство, что для разговора со мной он заперся в шкафу.
Ты сама-то себя слышишь? По-твоему, только у Бритни серебристый «Приус», ты серьёзно? В любом случае, ты ошибаешься. Я знаю, где она сейчас, и будь уверена, Бритни никак не может следить за тобой.
Раздражённо кусаю губу. В его словах сквозит грусть и неподдельная боль.
А номер машины ты посмотреть не додумалась? спрашивает меня Мэтью, и я нажимаю отбой.
Номеров не было.
8
Утро среды я жду так, словно это последнее окошко в моём адвент-календаре. Одно «но»: в гости ко мне придёт не грузный Санта, а подруга Рейчел, и рассказывать я буду не добрые стишки, а настоящий ужастик. Для того, чтобы моя история выглядела серьёзно и убедительно, я не поленилась сходить в фотосалон и напечатать фотографии. Три похожие друг на друга девушки смотрят на меня с глянцевых снимков. У каждой их них на губах играет улыбка, а глаза горят надеждой. Они полны жизни и энергии, но между тем все они мертвы. Каждая из них была похищена и убита. Каждую из них убийца, вероятно, пытал, а после почему-то переодевал в уродские атласные платья. Об этой детали говорилось в прессе, и только в одной из статей мне удалось найти пример этого изделия. Длинное мешковатое платье на тонких бретельках, сшитое из дешёвого блестящего атласа. Его я тоже распечатала.
Раскладываю снимки на журнальном столике в хронологическом порядке. Сесилия Белл, Эбигейл Рейнольдс и Зоуи Мейер между ними. Я стараюсь не задерживать на ней взгляд, но это сильнее меня. Её бездонные голубые глаза заставляют меня сжиматься от ужаса.
Не смотри на меня! Не смотри на меня так! кричу я, переворачивая фотографию.
В дверь стучат, это помогает мне справиться с надвигающимся приступом панической атаки.
Рывком открываю дверь, и только чудо спасает меня от настойчивого кулака подруги.
Я уже подумала, что ты снова уснула! говорит Рейчел, фурией влетая в квартиру. Я бы этого не пережила!
И я тебя рада видеть! ровным голосом отвечаю я, закрывая дверь.
Мне как-то не до приветствий. Том вчера не пришёл домой ночевать, но не стоит переживать. Я звонила ему утром и нашла его в добром здравии. Он ночевал в мотеле, как тебе? Всё ещё веришь в нашу любовь? Я с ним только ради Вилли, но, честное слово, моё терпение не безгранично!
Что будешь пить?
Я стою перед открытым холодильником. У меня есть две бутылки вина: белое и красное. Выбор за Рейчел, но она молчит. Внезапно наступившая тишина угнетает. Я оглядываюсь через плечо, и мы снова встречаемся взглядами. Только на этот раз в её ореховых глазах нет ни тени недовольства, одно лишь напряжение. Она не моргает и, кажется, даже не дышит. Её волнение передаётся и мне. Смотрю на снимки, что аккуратно раскладывала на столе, теперь они веером зажаты в руках подруги.
Что это? спрашивает она.
Фотографии, отвечаю я. Холодильник начинает возмущённо пищать, напоминая об открытой настежь двери. Так какое вино ты предпочитаешь сегодня?
А может, сразу водку? звенит голос подруги, после чего я слышу тяжёлый вздох. Давай красное.
Иступлённый писк холодильника раздражает и, резко выхватив бутылку с полки, я быстро его захлопываю. Получилось слишком громко.
Зачем они здесь? не сдаётся Рейчел, бросая взгляд на фотографии. Что всё это значит?