***
Внезапно освободившийся день страшит меня своей тишиной и бессмысленностью. Плюхнувшись на диван, я запрокидываю голову, разглядывая потолок, точно ищу в его слепящей белизне какую-то подсказку. С тех пор, как мне удалось вспомнить какие-то фрагменты аварии, я начала искать подсказки повсюду. Но память, похоже, снова играет со мной в прятки, искусно скрыв в кладовых разума оставшиеся куски пазла. И всё же навязчивое ощущение того, что я подобралась близко к цели, не покидает меня ни на минуту. Закрываю глаза, мысленно давая себе установку сесть за руль «Хонды» и вернуться на Уилл Рождерс Стейт Парк Роуд, но вместо этого почему-то представляю чёрный подвал. Мысленно делаю неуверенные шаги в темноте, ориентируясь на какой-то едва уловимый шум. Я хочу её снова увидеть, но стоит мне её представить, как я с ужасом открываю глаза.
Последние несколько дней я так отчаянно пыталась вспомнить аварию, что больше не чувствовала связь с девушкой, заточённой в затхлом подвале. Я не испытывала ни паники, ни чувства вины, но сейчас я почему-то снова думаю о ней. О Зоуи Мейер.
Я беру телефон, чтобы написать сообщение Рейчел, но уже через какое-то мгновение нахожу себя в процессе чтения очередной статьи, посвящённой похищению Зоуи Мейер. Повернувшись вполоборота, она улыбаясь смотрит на меня с экрана мобильного, но я вижу только хитрый оскал Чеширского кота, выбитого у неё на спине. Я вспоминаю свой сон, внезапно ощущая шёлк её волос в своей ладони.
А что, если я сорвалась? Что, если от слов я перешла к действиям? Нет, я не могла. С чего бы мне набрасываться на неё? Если бы я и решилась на такое, то попытала бы удачу с Бритни, но не с ней Я ведь даже не знаю её.
И всё же мысль о том, что эта девушка может стать ещё одним из недостающих фрагментов восемнадцатого августа, становится непреодолимой. Она пульсирует в мозгу, пожирая меня изнутри. Я должна что-то сделать.
Единственное, что приходит на ум, это нанести визит её родителям, адрес которых я легко нашла на сайте «Белых страниц». У меня нет чёткого плана, и он, увы, так и не появляется за те полчаса, что я петляю по Беверли-Хиллз, чётко следуя инструкциям навигатора. В этих местах по обе стороны от дороги стоят шикарные особняки, вроде тех, что печатают в журнале «Красивые дома». Одного взгляда уже достаточно, чтобы понять: здесь живёт элита общества. Богачи, которые скорее станут жертвами ограбления, но никак не мишенью маньяка-психопата. И всё же Зоуи Мейер была убита не ради наживы
Паркуюсь у ближайшей пальмы и тут же выбираюсь из машины, делая глубокий длинный вдох. Я стараюсь не смотреть по сторонам, не привлекать ненужного внимания, но шелест где-то позади заставляет моё сердце сжаться от страха. Я резко оборачиваюсь. Мне кажется, там кто-то есть. Кто-то ведь наступил на чёртову сухую ветку. Но я никого не вижу. Сжимаю кулаки и, тяжело сглотнув, продолжаю свой путь к цели.
От роскошного трехэтажного особняка с колоннами и двумя изящными башенками на крыше меня отделяет восхитительный сад с мощёными дорожками, тонущими в тени аккуратно подстриженных деревьев и кустов, а также в разнообразии цветов. Я замираю у ажурной изгороди, не в силах оторвать глаз от этой красоты. На какое-то мгновение мне даже удаётся забыть, зачем я здесь. И всё же страх вновь проникает в моё тело. Чувствую, как он опутывает мои ноги, парализует тело. Мне стоит немалого труда поднять руку и непослушным пальцем нажать на кнопку. Где-то вдали, мне кажется, я слышу отголосок звонка, но этот звук теряется на фоне визжащего щебетания колибри. Я поднимаю голову к небу, пытаясь рассмотреть птиц размером с бабочек, но странный шум позади заставляет меня вздрогнуть и резко обернуться на звук. Никого нет, но внутреннее чувство тревоги начинает карабкаться вверх по позвонкам. Испугано озираюсь по сторонам. Я нахожусь в одном из самых благополучных районов Лос-Анджелеса, но в безопасности я здесь себя не чувствую.
Зачем я вообще сюда пришла? О чём я только думала? Что я им скажу?
Я готова сдаться, но щелчок открывающегося замка и плавно откатившаяся калитка заставляют меня вернуться к изначальному плану. Я пришла за ответами, и я их получу, чего бы мне это ни стоило.
Тяжело выдыхая, я на мгновение закрываю глаза, после чего уверенным шагом вхожу на территорию частных владений семьи Мейер.
7
Добрый день, мы ждали вас чуть позже, приветствует худощавая женщина в чёрном брючном костюме, распахивая передо мной тяжёлую дубовую дверь.
От неожиданности я чувствую, как у меня ползут на лоб брови. Пытаюсь взять себя в руки и скрыть своё удивление, но момент упущен. Женщина сканирует меня орлиным взглядом опытного следователя.
Кто вы? Журналистка? шипит она, преграждая путь раздутой грудью.
Нет, меня прислали из Стэнфорда.
Это единственное, что пришло мне в голову. Единственное, что я могла противопоставить заготовленной фразе: «Меня прислали из редакции Таймс, я веду журналистское расследование». Однако по холодному блеску в глазах и презрению в голосе этой женщины становится очевидным: прессу здесь не любят и не ждут.
Воздух между нами искрится от напряжения. Я натянуто улыбаюсь, стараясь унять дрожь в коленях. Солнце беспощадно жалит меня в спину. Женщина не мигая смотрит мне в глаза.
Зачем вы пришли? стиснув зубы, интересуется она.
Мне поручили подготовить статью о Зоуи в университетскую газету.
Выразительные глаза женщины превращаются в маленькие щёлки, полные надменной власти. Мы с ней одного роста, но я чувствую её превосходство. Я начинаю сжиматься.
Похоже, приехать сюда было самой плохой идеей. А ведь, пока я сидела на диване в гостиной, всё выглядело таким простым и понятным. Какие проблемы могут возникнуть, если я представлюсь журналистом? Родители погибших часто встречаются с прессой и даже принимают участие в разных телевизионных шоу. Так почему бы им не согласиться ответить и на мои вопросы?
Как вас представить? снисходительным тоном спрашивает женщина.
Шейла, Шейла Нельсон, мямлю я, не веря своим ушам.
Мы входим в светлый и величественный холл. Я была готова увидеть шикарное убранство, но то, что я вижу, превосходит все ожидания. Чувствую себя Золушкой, застрявшей на королевском балу после того, как часы пробили полночь.
Подождите здесь пару минут, мисс Нельсон. Я доложу о вас, произносит женщина, одарив меня холодным взглядом.
Сказав это, она стучит в белоснежные двери и тут же скрывается за ними. Я смотрю ей вслед, после чего позволяю себе спокойно осмотреться. Делаю шаг вперёд, разглядывая узоры на мраморном полу. Поднимаю голову и роскошь дома снова набрасывается на меня со всех сторон. Восторг вызывает каждая деталь: хрустальная люстра в два этажа, что висит по центру винтовой лестницы, колоны с позолоченными коронами и даже напольная ваза с бутонами белоснежных роз размером с мою ладонь. Это не дом, а настоящий дворец. В прессе упоминалось о том, что Арнольд Мейер бизнесмен. Но каким бизнесом нужно занимать, чтобы жить так? Во что я ввязалась
Женщина в чёрном костюме появляется так же внезапно, как и исчезла ранее. Я едва успеваю закрыть непроизвольно открытый рот.
Проходите, командует она.
Меня переполняют эмоции. Мысли путаются. Бросаю взгляд на дубовую входную дверь позади. У меня ещё есть шанс отказаться и убежать. Я могу извиниться и уйти. Так будет лучше для всех. Что я им скажу?
Но вместо этого, тяжело вздохнув, вхожу в распахнутую дверь. Комната, в которой я оказываюсь, выглядит органичным продолжением великолепного холла. Сложно сказать, чем это помещение служит для хозяев дома, но на этой площади легко поместилась бы вся моя квартира. Шаги эхом разносятся вокруг, и я всерьёз жалею о том, что предпочла мягким кедам изящные сандалии. Стараясь идти на цыпочках, я направляюсь к острову из диванов и кресел, посреди которого стоит супружеская чета. Нас разделает больше тридцати футов, но даже на таком расстоянии я чувствую на себе их цепкие сверлящие взгляды. Тело деревенеет от растущих внутри тревоги и волнения. Они не знают меня, а я не знаю их. Они убиты горем, а я не уверена, стоило ли мне вообще приходить в этот дом.