Я буду ждать вашего звонка, спасибо.
Абонент отключился. Но Алёнка не стала убирать телефон, она набрала номер отчима. Дома было уже четырнадцать часов.
Михаил Владимирович, добрый день! Как дела, как там моя мама?
Привет, северянка, ты куда пропала? Людмила переживает, у тебя всё нормально? Как там Игорь?
Всё плохо! Мне нужна помощь следователя.
Опять? Что стряслось?
А что, наше первое дело преподнесло вам жену, а мне отца, а что выгорит теперьдаже не знаю.
Не тяни, рассказывай.
Алёна на скорую руку поведала о событиях, произошедших в северном посёлке.
Да уж, а подумаю и попробую созвониться с местными следаками. Но у меня нет выхода на военных следователей, которые наверняка расследуют это дело. Держи меня в курсе, я положу тебе побольше денег на телефон.
Спасибо. Да папа мне оставил денег. Как там мама?
Я варю ей какао, а на ужин она знаешь, что попросила?
Что же?
Квашеную капусту с селёдкой!
Так она же беременная, что вы хотите от неё?
Чтобы она кушала нормальную еду с витаминами и минералами! Хотя ты права, Алёна, я только что вспомнил, ведь для молодых мам есть скидки даже в уголовном кодексе, а не только на молочной кухне.
Не переживайте!
Ладно, считай, успокоила. До связи. Если что задумаешь, обязательно звони. Будь осторожна, ты слишком далеко от меня, чтобы я мог оперативно вмешиваться.
Я попозже ей сама позвоню, или мы поболтаем по Скайпу.
Следующий звонок был журналисту.
Алло, привет! Ты чем занят?
Только проснулся и собираюсь попить чая с печеньками, здесь же не кормят завтраком, как в нормальной гостинице.
Женя, не хнычь. Мне кажется, что-то произошло с папой, он не вышел на связь. Хотя мне звонил Сабуров, и сказал, что сегодня по их маршруту вылетит вертолёт.
Почему ты так решила, звонил колокольчик? Тебя обманывают?
Нет, но я что-то чувствую.
Успокойся, находка для экстрасенсов, а не девчонказдесь нет войны, солдат ведь дезертировал без оружия.
Ты сегодня идёшь в редакцию?
Да, на пару часов, собрать кое-какую информацию.
Спроси там у местных, можно ли нам нанять транспорт и самим прокатиться в тундру.
Ты совсем спятила, Белкина?
Да не спятила, просто узнай. Обещаешь?
Крыша точняк поехала? Ну ладно, спрошу.
Позвони мне, и приходи обедать, я сварю уху.
С этого и надо было начинать.
Женя явился к обеду, радостный, в сиреневой приталенной рубашке, и с порога, скидывая кроссовки, замурчал котиком, учуяв аппетитные запахи.
Какая ты хозяюшка, просто молодец. Вот кому-то достанется чудо, прямодеревенская жена.
Женя, умолкни, у меня в руках нож, а настроение не очень. Всё понятно?
Вот семейка-то. Ладно, перехожу к делу. Только вначале подтверди, что по-любому накормишь?
Папой клянусь.
Алёна выудила самую глубокую из всех семи тарелок, что скучали у отца на кухне. Женя тем временем поведал, что со слов местных журналистов выбраться в тундру возможно только на гусеничных тягачах, или на спецмашинах, которые передвигаются на больших колёсах, способных ехать даже по болотам и ещё легко пересекать ручьи, дорог-то здесь отродясь не было. Но с этим транспортом неувязкаон почти весь занят в тёплый период года. Ведь лето короткое, а успеть надо сделать очень много. Тут в очередиучёные, золотодобытчики, геологи, а ещё завоз продуктов в отдалённые села.
Короче, они не знают, что посоветовать.
Да уж, журналисты везде одинаковы, подвела итог рассказу Алёна.
На что ты намекаешь?
Не поверишьни на что, просто слова с языка слетели. У тебя есть дела после обеда?
Да в общем-то нет. А ты что, предлагаешь посетить киношку или выставку Марка Шагала?
Искать машину, или как там ещё называются эти уродливые тачки, что перепахали всю тундру.
Неважно, тогда я с тобой.
Здорово. Мы снова команда! Надеюсь, ты не испаришься в самый ответственный момент, как в прошлом году?
Это куда я исчез? Не наговаривай.
Я помню, просто ты был в Москве. Тебе налить добавки?
Налей, а сама-то есть будешь?
Не хочу, я попью чая, а вечером перекушу.
Через полчаса Женя и Лена уже блуждали вдоль домов, высматривая необходимые для поездки в тундру транспортные средства. Но посёлок как вымер. На дворе стояло лето, без работы оказались только ездовые собаки. У продуктового магазина они наткнулись на доску объявлений.
Везуха, пойдём глянем.
Среди полутора десятков объявлений, нашлось следующее: «Перевозка грузов и пассажиров в отдалённые сёла и посёлки. Цена договорная». Дальше следовал телефон.
Женя, звони.
Почему я?
Ты мужчина и тебе легче договориться с водилой. Ну не сопливой же девчонке ему звонить?
Умеешь ты, мать, уговорить. Ладно, набираю. Что спросить?
Свободен ли он ближайшие 34 дня. Да, и главное, сколько будут стоить его услуги.
Хорошо. Я поставлю на громкую связь.
Женя набрал номер и громкие гудки возвестили о том, что клиент на связи и его телефон не дрыхнет в бардачке тягача, где-то на безымянной версте здешних трактов.
Алло, здравствуйте, я по объявлению.
Здоровей видали, раздалось в трубке. Чё надо, ё-моё?
моё?
Понимаете, Женя на секунду прервался, чтобы ещё раз продумать следующую фразу.
Понимаю, когда вынимаю, короче можно? оборвал раздумье журналиста уверенный голос. Ещё раз спрашиваю, чё надо?
Да, просто съездить в тундру на 34 дня.
Куда, точно, какой груз?
В район военного полигона, и ещё в той местности покататься.
Спрашиваю последний раз, груз какой?
Два человека.
Всего-то?
Да. Нас двое.
Цену знаете?
Нет, но хотелось бы.
Десятка за сутки, плюс соляра.
Алёна замахала руками, показывая о прекращении разговора.
Понятно, спасибо, мы подумаем и вам перезвоним.
Давайте, если чё, я тут в мастерских, в порту.
Спасибо.
Разговор прервался и Женя посмотрел на девчонку.
Ну как?
Голос стрёмный! Да и просит нехило.
Решай.
Давай доедим к нему, посмотрим, ещё поговорим. Потом ещё спросим, сколько топлива ест его железный конь.
Они поймали такси и поехали в порт. Алёна прикидывала, где набрать нужную сумму денег, чтобы оплатить поиски отца, а Женя с грустью смотрел в окно на унылые пейзажи. Летняя хмарь, и где-то в глубине души он жалел себя, словно в детстве, перед прививкой в детском саду.
А вот наш порт, приехали, остановив машину около ворот, сказал таксист. А мастерские там, слева, не доходя до складов.
Спасибо.
Ребята вышли и направились к крашенным голубым воротам, мимо побелённой вывески морпорта. Вдали маячили огромные козловые краны, кучи металлолома, ангары и кунги. Они безмолвно шли по чёрному гравию, мимо трёхэтажного здания, с каждой минутой всё больше углубляясь в местность, которая подошла бы для съёмок постапокалиптического фильма. Кругом покоились обломки железобетона, бочки, изъеденный ржой металл, остатки пароходов и машин. У обвалившихся причалов, едва держась за краешек суши швартовыми, покоились полузатонувшие баржи и корабли.
Наконец-то впереди показались мастерские. В отличие от заброшенной территории, тут сверкала фейерверками электросварка, метался погрузчик. Слева и у заборчика стоял грязно-зелёный тягач на гусеницах, с заострённой по-лодочному мордой и самодельным квадратным салоном за кабинкой, сваренным из листового железа.
Звони.
Женя набрал номер телефона и вскоре из недр цеха вышел крепкий мужчина в промасленной одежде, вытирая ветошью руки. Он уверенно шагал к друзьям, глядя поверх их голов.
Здравствуйте, это мы вам звонили по поводу поездки.
Быстро вы меня нашли. Неместные?
Здравствуйте. Мы приезжие, из Москвы. Уточнила Алёна.
Припёрлись на севера лёгкого бабла срубить?
Вопрос мужчины смутил Женю и он инстинктивно сделал два шага назад.
В смысле? переспросила Алёна и покраснела, а лёгкая злость понемногу давала о себе знать.
А вы думаете, для чего сюда народ приезжает? Конечно, деньги зашибить. А они, кстати, у вас есть? Я ведь возьму с вас аванс, и сразу деньги за топливо, учтите.