А тебя почему не взяли с собой?
Сначала они придумали, что переедут в Испанию, много разговоров было на эту тему, ну я тогда и сказала сразу, что не поеду. А потом вдруг они переменили решение Знаешь, у меня вообще создалось такое впечатление, будто бы они хотели от меня избавиться. Все-таки я родственница, многое про них знаю. Возможно, им захотелось взять в домработницы кого-то чужого, нейтрального, понимаешь? Там же, на этой Рублевке, появятся новые знакомства, связи, и им будет проще без меня. К тому же у меня характерне сахар. Могу что-нибудь ляпнуть. Да и мне с чужими людьми работать удобнее. Не будет чувства, похожего на унижение. Думаю, ты понимаешь меня.
Да, ты права. Работать в доме, который ты знаешь как свои пять пальцев, удобно. И с чужими людьми тоже проще будет. Но, зная тебя, могу предостеречьне лезь на рожон. Не показывай сразу свой характер.
Хочешь сказать, что я должна прогибаться?
Ну вот, снова ты начинаешь! Ничего такого я сказать не хотела. Просто будь с ними помягче, не огрызайся хотя бы.
Мне бы недельку здесь поработать, чтобы понять, оставят они меня здесь или нет. С Мартой было проще, она сама готовила и вообще любит это дело. Конечно, я помогала ей, картошку чистила, лук, морковь. Могла фарш накрутить. Но готовила все равно она. Если же они бывали заняты, то спасал ресторан. Ладно, посмотрим, как все сложится. Ты куда?
Думаю, мне пора уже домой. Сашка волнуется, я же рассказала ему, что произошло. Не хватало еще, чтобы он сюда приехал.
А я бы на твоем месте все-таки дождалась возвращения Бориса.
Может, приготовим какой-нибудь суп? Заодно покажу тебе, как это делается. Где у вас картошка? Горох?
810 августа 2021 г
По дороге в Москву Борис еще раз позвонил по номеру Вероники. И когда услышал женский голос, от сердца сразу отлегломожет, это она?
Кто это?
Вероника Супонина?
Да, это я Голос девушки показался ему взволнованным. А вы кто?
Я адвокат. Мне поручено разыскать вас, поскольку я занимаюсь наследством вашего родственника, Супонина Вадима Андреевича. Ваше имя указано в завещании. Мне с трудом удалось найти номер вашего телефона. У вас есть сестра, Екатерина Супонина?
А она здесь при чем?
Да ни при чем. Просто я должен был убедиться, что разговариваю именно с наследницей.
А Понятно. И кто же это такой, Вадим
Андреевич
Супонин?
Знаете, это не телефонный разговор. Я бы хотел с вами встретиться.
Да вы хотя бы скажите, что это за наследство! Большое? В ее голосе просквозило недоверие.
Немалое, я бы так сказал. Но, повторяю, это не телефонный разговор.
Ладно Вы в Москве?
Да.
А я на съемках. Это в районе Переделкино, в Мичуринце.
Вы актриса?
Ну не совсем, конечно. Пока что снимаюсь в массовке. Вы можете приехать сюда? Я бы прислала вам геолокацию.
Хорошо.
Когда приедете?
Думаю, часа через два, не раньше.
Хорошо. Договорились.
Он часто прибегал к подобному способу добиться встречи с нужным человеком. Тема наследства, звучащая из уст адвоката, производила неизгладимое впечатление, и люди, даже имевшие горький опыт с подобными «письмами счастья», пришедшими им по электронной почте, все равно покупались и с легкостью соглашались на встречу. Безработные афроамериканцы, рассылающие по всему миру письма об умершем дядюшке-миллионере, мгновенно забывались, и среднестатистический россиянин, услышав в телефоне живой голос русского адвоката, замирал, рисуя в воображении пачки денег, особняки, увитые розами, и шикарные иномарки. То же самое сейчас происходило, вероятнее всего, и с Вероникой Супониной. Сейчас она поделится информацией со своей сестрой, и фантазия у девушек заработает.
Спустя десять минут он позвонил еще раз по этому же номеру:
Это Борис Бронников, адвокат. Я только что звонил вам.
Да-да! Голос Вероники звучал уже гораздо доброжелательнее и веселее. Что-нибудь еще? Или же вы ошиблись?
Нет-нет, все в порядке. Просто мне нужно знать точно, что это вы. Не так давно я уже набирал этот номер, и мне ответил мужской голос, мужчина представился Валерием Николаевичем Ребровым. Майором Ребровым.
Девушка в телефоне рассмеялась:
Да, это мой парень. Он следователь, Ребров. Просто он ужасно ревнивый, когда я не могу взять трубку, то сам берет, пугает людей Но это точно я, можете не переживать.
Он реальный следователь?
Ну да, работает в Следственном комитете.
Но почему он тогда сказал, что я должен приехать к нему на Новокузнецкую? продолжал напускать туману Борис, помня, как этот самый Ребров напугал Антонину, приказав ей явиться в отдел.
Да? Не понимаю Я ему сейчас позвоню, объясню, кто вы Вообще-то он парень серьезный, может, конечно, разыграть, но не чужих же людей
Как вам будет угодно. Это ваше право, звонить ему или нет. Знаете, что я подумал, Вероника? Если вы сейчас так уж заняты, может, перенесем нашу встречу? Все-таки разговор будет серьезным и конфиденциальным. Мы сможем с вами найти тихое место, чтобы нас никто не услышал?
Не знаю Думаю, что сможем. Мы сегодня снимаем сцены на даче, а там полно комнат Правда, там люди постоянно что-то носят, какие-то лампы, пледы Но вы все равно приезжайте! Кстати, если вы не уверены, что яэто я, то я могу прислать вам сейчас фото своего паспорта.
Было бы просто прекрасно!
Ну все, тогда ловите!
Договорились.
Так вы приедете?
Конечно!
Все было странным в этом разговоре. Особенно то, что касалось майора Реброва. Пусть он приятель Вероники, пусть ревнует ее по всякому поводу и отвечает вместо нее на звонки, но зачем ему понадобилось приглашать в отдел на Новокузнецкую незнакомую ему женщину? И что вообще происходит с этими сестрами? Загадка на загадке!
И он, не уверенный в том, что застанет майора на месте, отправился в Следственный отдел. Представился дежурному, узнал, где находится кабинет следователя, поднялся, постучал в дверь.
Валерий Николаевич Ребров, высокий красивый парень лет тридцати, с копной каштановых волос и большими карими глазами, увидев Бориса, удивленно вскинул брови.
Борис Михайлович?! Какими судьбами?
И тут Борис вспомнил его. Ребров! Ну, конечно! Он защищал его отца, Николая Реброва, примерно лет десять тому назад, когда того обвинили в нанесении тяжких телесных повреждений. Николай Васильевич Ребров, на которого напали как-то вечером, когда тот возвращался от друзей, где играл в субботний преферанс, так двинул одному нападавшему отморозку, что разбил ему все лицо Борису удалось его защитить, Реброва отпустили в зале суда. Он даже вспомнил его, высокого крепкого мужчину с такими же вот каштановыми волосами и темными глазами, как у его отца.
Приветствую! Борис пожал Валерию протянутую руку. Как поживает Николай Васильевич?
Слава богу, все хорошо. Вы ко мне?
Да, Валера. Разговор есть.
Присаживайтесь! Хотите кофе?
Нет-нет. Вообще-то я представляю интерес Антонины Сергеевны Богатыревой.
Ребров поскреб указательным пальцем гладко выбритую щеку, вероятно, пытаясь вспомнить, о ком идет речь.
Валера, ты сегодня утром ответил с телефона Вероники Супониной
А! Ребров хлопнул себя пальцами по лбу. Все понял. Да-да, я на самом деле взял телефон Вероники, пока она была в душе Понимаю, что поступил не очень-то красиво, но она постоянно влипает в какие-то истории. Сколько раз я ей говорил, чтобы она не брала телефон, когда звонят с чужого номера, и все такое Но на этот раз все было по-другому. Я приревновал ее. Проследил, куда она отправилась на своей машине, обманув меня Оказалось, что в Подольск! Да-да, может, это и нехорошо вот так следить за своей девушкой, но ничего не могу с собой поделать. Так вот, она зачем-то отправилась, повторяю, в Подольск, а в ее телефоне я нашел неизвестный мне номер, принадлежащий какой-то Антонине. Имя редкое, в моем окружении Антонин нет, когда я спросил ее, кто это такая, потому что подумал, что таким образом она замаскировала мужское имя «Антон», она сказала, что это ее портниха. А я вижу, когда она врет, а врет она часто. По пустякам врет. Как и сестра ее. Короче, я собрался было уже поехать туда, но у меня здесь появились неотложные дела Я закружился. И тут вдруг сегодня утром этот звонок от Антонины. Ну я и решил выяснить, реальная ли это женщина или же звонил кто-то по просьбе Антона