Ну тебе жалко, что ли? супится Гордеев.
Я психую и, порывшись в сумке, протягиваю сыщику завалявшуюся банкноту.
Вот спасибо, Лерочка! сияет страдалец, глядя на купюру в руке Игоря, как на сокровище.
Тьфу, алкаш проклятый! выражает свою точку зрения Антонина Петровна.
Вот видишь, Игорь хлопает дядю Сему по плечу. Хорошая она у меня все-таки. Понимающая.
Мужик кивает, не сводя взгляда с денег.
А много тут понимающих ходит? вопрошает Гордеев. Не-е-ет. Она одна у меня такая.
Что?.. не успеваю спросить я, как дядя Сема выдает:
Еще один есть тут. Тоже хороший, понимающий.
Понимающий? сомневается сыщик.
Я тут болел на днях, консервами отравился, делится наш герой. А он мне лекарство принес. И потом еще приходил.
Тоже с лекарством? я уже понимаю, к чему клонит Игорь.
Да, с готовностью кивает дядя Сема. Говорю ж, понимающий.
Антонина Петровна бурчит себе под нос что-то по поводу отравлений консервами, но я ее не слушаю.
И вчера приходил? спрашиваю я.
И вчера, подтверждает сторож. Прям перед закрытием.
Какой молодец, кивает Игорь. А как выглядит, помнишь?
Нузадумался дядя Сема. Такой Как ты.
А как я?
Ну Молодой, глаз хитрый, как и у тебя, морда смазливая. Думал сначала, мажор какой-то, а он, ишь, понимающий оказался.
Я пытаюсь внять логике и не представлять на месте смазливого хитрого мажора Макса, но у меня не выходит. Я всем своим нутром чувствую, что это он принес отравленную водку, чтобы быть уверенным в том, что дядя Сема не помешает ему.
А куда приходил понимающий? поднявшись, спрашивает сыщик.
Ко мне, дядя Сема жадно хватает протянутые деньги.
А до тебя куда на кладбище приходил?
А Так это Не знаю. Ходил возле ангелов вроде.
Вы случайно этого понимающего не видели? обращается Игорь к притихшей Антонине Петровне.
Не видела я никого, женщина явно недовольна тем, что мы так бесцеремонно прервали ее нравоучительную беседу. И кем вы, молодой человек, Валерии Сергеевне приходитесь?
Я едва открыла рот, чтобы пояснить, что Игорь тут для того, чтобы помочь мне во всем разобраться, но не тут-то было.
Лерке? поднимает брови сыщик. Так сплю с ней. Хахалем, стало быть, и прихожусь.
Гордеев! восклицаю я, пораженная неприкрытому хамству.
Да ладно, Лер, он обнимает меня за плечи и громко чмокает в висок. Тут же все свои. Свои ведь? Или ты меня прятать собралась? Ну ладно, нам пора. Счастливо оставаться!
До свиданья, бросаю через плечо и интересуюсь у Гордеева: Ты совсем больной?
Пытаюсь сбросить его ладонь.
Не дергайся, цедит сквозь дебильную улыбку он. Я-то как раз здоровый. А вот ты, похоже, не совсем. Всему городу собралась сообщить, что наняла меня?
Ну Можно было сказать, что ты мой коллега или друг, все еще возмущена я.
Хреновый ты психолог, Лерка, лыбится Игорь и, как только мы сворачиваем с главной аллеи, убирает руку с моего плеча. Да будет тебе известно, нет на свете темы более запоминающейся, чем чужая постель. А значит, ничего больше они не запомнят и, соответственно, если вдруг вернется наш понимающий, не расскажут.
Ты думаешь, он вернется?
Кто знает, пожимает плечами Гордеев.
Аллея ангеловэто отдельно отведенная зона на общем кладбище, которую используют для захоронения детей. Она отличается особой красотой и ухоженностью (если эти слова применимы к подобному месту), что вполне понятнолюди, пережившие такое горе, как потеря своего ребенка, остаются все теми же родителями, которые хотят для своих детей только лучшего. По понятным причинам, раньше я ни разу не была в этой части погоста. И, глядя на душераздирающие надгробные надписи и живые цветы в вазонах, понимаю, что лучше бы и дальше не бывала. Детская смерть страшнее любой другой, и мне кажется кощунством без особой причины бродить здесь. Сегодня у нас есть такая причина.
Как думаешь, спрашиваю я. На что нам нужно обратить внимание?
Понятия не имею, откликается Игорь. Но, думаю, если ты увидишь то, что нам нужно, ты это узнаешь.
А вдруг он просто здесь гулял?
Странное место для прогулок, ты не находишь?
О, поверь мне, это не самое странное из того, что делают люди, хмыкаю я, вспоминая некоторые истории своих клиентов.
Мы некоторое время молча бродим среди могил, вглядываясь в имена и фотографии на памятниках. Стараюсь максимально абстрагироваться от увиденного, чтобы не представлять себе недолгую жизнь каждого ангела и безутешных родителей.
Пряча руки в карманах белой кожанки, перехожу к очередному надгробию, когда что-то дергает за сигнальную ниточку где-то на периферии моего внимания. Останавливаюсь и пытаюсь уловить, что меня зацепило. Игорь видит, что я остановилась и верчу головой, и возвращается.
Что? спрашивает он.
Не уверена
Возвращаюсь к той могиле, от которой только что отошла, но это не то, что мне нужно. Смотрю немного дальше, на следующий ряд и вижу то, что искала.
Скромное надгробие без каких-то излишеств. Совсем, как у взрослых. Только даты говорят о том, что там покоится ребенок. Я всматриваюсь в имя и думаю, насколько велика вероятность такого совпадения. В принципе, в таком большом городе, как этот, вполне может быть, но
Игорь, зову я. Я не совсем уверена, вдруг совпадение Но взгляни на это.
Волков Максим Николаевич, 19.01.199119.02.1991, вслух читает Гордеев.
Те же фамилия, имя и отчество и та же дата рождения, что и уя замолчала, не в силах произнести его имя.
Подойдем ближе, предлагает Игорь.
Я передвигаюсь словно на автопилоте. Вслед за Гордеевым подхожу к могиле. Цветы в вазоне совсем засохли, а лампадки залило мутью после дождей так, что они едва различимы на фоне серого камня. Остаюсь стоять за оградкой, нервно перебирая пальцами ремешок сумочки, пока Игорь заходит вовнутрь и осматривает предположительно второе место захоронения моего ночного кошмара.
Смотри, мужчина указывает на краешек сложенной бумаги, торчащий прямо из-под плиты. Есть сухие салфетки? Или кулек какой-нибудь?
Я поспешно достаю из сумки кулек с курагой, быстро отхожу к урне, высыпаю содержимое, и, вернувшись, протягиваю Гордееву. Он засовывает руку в кулек и осторожно ухватывает за бумажный уголок. Я с колотящимся сердцем смотрю, как он осторожно, чтобы не порвать, вытягивает спрятанный лист и разворачивает его, придерживая уголком целлофана.
Веселый, милый дом, читает Игорь ровные отпечатанные строки, которые я вижу даже со своего расстояния. Тебе так страшно в нем. Я двери не закрою, приду играть с тобою. Один упал, другой удрал, а третий без вести пропал. Давай играть, давай искать, чтоб
Он смог жизнь мою забрать, хмыкаю я, стараясь скрыть от самой себя, как перехватило дыхание. Ну, привет, братец.
ГЛАВА 7
11 лет назад
Как этот и предсказывал, меня никто не услышал, и никто не пришел на помощь.
Он не двигался больше ровно до тех пор, пока не понял, что никто не собирается его останавливать. Я тоже это осознала, да так ярко, что в секунды бешеный, животный страх забрался ко мне в горло, отравил внутренности. Я рванулась, надеясь проскочить мимо него, но он перехватил меня за талию, зацепив при этом атласный пояс так сильно, что прочная ткань затрещала, и вновь толкнул на кровать. Взгляд серых глаз пригвоздил меня к атласному покрывалу в тон холодному светло-серому интерьеру комнаты. Страх бился в висках, заставлял меня дышать часто, приоткрыв рот, как загнанное животное.
Хочешь, я угадаю, чего ты желаешь на самом деле? он сделал шаг ко мне, и я попыталась отодвинуться дальше, увеличить расстояние между нами. От моей былой бравады не осталось и следа.
Он в мгновение навис надо мной. Я задергалась, забилась под ним, задыхаясь от его наглости, от его совершенно неприемлемых действий. Рука этого легла мне на грудь чуть ниже ключиц, выдавливая из меня сдавленный выдох.
Не надо, постыдно дрожащим голосом пролепетала я.
Его глаза были прямо напротив моих, и мне некуда было деться от этого взгляда. Нет, даже не так. Я просто не могла заставить себя не вглядываться в серую бездну, которая так настойчиво смотрела на меня.