Что это деньги, вижу, но не понимаю, зачем ты суёшь их мне.
В качестве морального и материального ущерба.
Какая чушь! Ничего мне от тебя не надо.
Люция! Не дури!
Сам не дури, огрызнулась она неожиданно резко.
Ладно, он сунул деньги обратно, потом поговорим. Уходя, он положил деньги в тумбочку в прихожей.
К обеду Гордей решил, что сам станет её сиделкой. Вечером, накупив продуктов, он примчался к Люции. Позвонил в дверь и тут же, опомнившись, начал ругать себя, на чём свет стоит. Он же, уходя, захлопнул дверь, оставив беспомощную девушку в запертой квартире. От бессильной ярости на себя он изо всей силы грохнул кулаком по двери и решил взломать её. Но тут приоткрылась дверь соседней квартиры, и маленькая старушка спросила сердито:
Вы чего буяните, гражданин?! Я сейчас полицию вызову!
Не надо полицию! взмолился он. Я вчера привёз Люцию домой. Она повредила ногу. А потом забылся и, уходя, захлопнул дверь. Сейчас взломаю.
Я тебе взломаю, погрозила ему старушка сухеньким кулачком, ишь, озорник какой!
Но как же быть? растерянно захлопал глазами Гордей.
А никак. Люция отдыхает, отрезала старушка.
То есть? изумился он.
Она позвонила мне утром и попросила зайти к ней.
Как то есть зайти? продолжал удивляться Гордей. Вы что, умеете сквозь закрытые двери проходить?
Зачем же сквозь закрытые? Ключик у меня есть запасной! Вот он! Она достала ключ из кармана передника и показала ему.
Так давайте мне его скорее, бросился к ней Трифонов.
Стой, где стоишь! крикнула старушка и быстро спрятала ключ обратно в карман.
«Просто картина маслом, подумал Гордей. Ну-ка, отними!» А потом спросил:
Почему вы не хотите пускать меня к Люции? Она вам кто?
Соседка. А пускать не хочу, потому что она не велела.
Как то есть не велела? не поверил Трифонов своим ушам.
А так. Девушка плохо себя чувствует и никого видеть не хочет.
Даже меня?
Тебя в первую очередь, усмехнулась она.
«Наверное, Люция рассказала ей, что это я сбил её вчера ночью на дороге. Какой же я осёл!»
Хорошо, неожиданно сделался он покорным. Я тут продукты купил. Вот, ставлю сумку возле двери. А сам ухожу. Вы передадите их ей?
Не сомневайся, передам, закивала старушка головой и не двинулась с места.
Гордей понял, что она ждёт его ухода, и, поставив сумку, быстрым шагом направился к лестнице. Сбежав на первый этаж, он услышал шаги и догадался, что старушка засеменила к квартире Люции. Возвращаться он не стал. Он уже знал, что предпримет.
Глава 4
На следующий день Трифонов спросил у своей секретарши:
Марьяша, ты не знаешь, где находится бутик «Малышка»?
В старом городе, ответила она и, назвав улицу, добавила: В полуподвале.
В её взгляде он прочитал вопрос: «А вам зачем?» Но отвечать на него, разумеется, не стал. Вместо этого спросил:
Это хоть приличное место?
В её глазах запрыгали чёртики:
Вполне.
Тогда лады. Спасибо.
Всегда пожалуйста. Но если вы хотите купить что-то для жены, всё-таки не выдержала она, то «Малышка» не для вас.
Это ещё почему?
Потому, что в ту одежду, что там продаётся, не влезет ни одна нормальная женщина.
В смысле нормальная?
Аппетитная, усмехнулась Марьяна, прекрасно осведомлённая о вкусах шефа. Нет, Трифонов не любил толстых, но и ходячие скелеты его не прельщали.
Вечером того же дня Трифонов поехал по адресу, данному ему секретарём. «Малышку» он нашёл сразу. Бутик и правда располагался в полуподвальном помещении. Но место было престижным, и Трифонов, зная о ценах на аренду, проникся к хозяину или хозяйке бутика уважением. Спустившись по лестнице вниз, он оказался в уютном помещении, с интересом оглядел зал, дошёл до рядов с одеждой и подумал про себя: «Да, вещички на Дюймовочек или на школьниц. Но школьницам такое носить рановато».
Может быть, вам помочь? обратилась к нему девушка, до этого сидевшая за небольшим столиком у окна.
Да, может, широко улыбнулся он, мне бы повидать хозяйку этого места.
Веронику Олеговну? спросила девушка.
Её самую, кивнул Гордей, хотя представления не имел о том, как на самом деле зовут владелицу «Малышки».
Но она уже ушла, проинформировала его девушка, и будет завтра не раньше одиннадцати.
Ночи? подмигнул он ей заговорщицки.
Ну что вы! возмутилась девушка. Дня, конечно.
Простите, Оленька, Трифонов удосужился прочитать имя девушки на бейджике, это я так неудачно пошутил.
Бывает, обронила она насторожённо.
Хотя, может быть, мне и не нужно будет дожидаться эту вашу. Он пощёлкал пальцами.
Веронику Олеговну, подсказала девушка.
Точно! Вы ведь тоже можете мне помочь?
Чем?
Понимаете, я познакомился с чудесной девушкой!
«Я-то тут при чём?» вопрошали глаза Ольги.
Не обращая внимания на её недоумение, Трифонов продолжил:
Её зовут Люция! И она работает в вашем бутике. Но я её что-то не вижу! Где она?
Бедняжка Люция, поскучнела Ольга, она сегодня позвонила и сказала, что приболела. Вероника Олеговна разрешила ей отлежаться в течение нескольких деньков. Оглядев Трифонова оценивающим взглядом и решив, что он мужчина солидный, а не шалопай какой-нибудь с пустыми карманами, девушка предложила: Хотите, я дам вам её телефон?
Лучше я вам дам свой! быстро нашёлся Трифонов.
Девушка замерла, а потом проговорила, растягивая слова по слогам:
Не поняла.
Я оставлю вам свой телефон, ласково улыбаясь, пояснил он, и вы мне по нему позвоните, когда Люция выйдет на работу.
Ольга открыла было рот, но он не дал ей вымолвить и слова:
Вот номер телефона, а вот благодарность за беспокойство. Трифонов сунул в руку растерявшейся девушки деньги и номер своего телефона. вы ведь позвоните мне, Оленька?
Она переводила взгляд с Трифонова на деньги и обратно, потом закивала:
Да, да, я вам обязательно позвоню.
Спасибо вам большое, добрая душа, улыбнулся он, так я пойду.
Конечно, идите.
До свиданья, Оленька.
До свиданья. Она глянула на его визитку и проговорила: Гордей Тимофеевич.
Трифонов открыл дверь, и колокольчик прозвенел ему вслед. У Гордея не было сомнений в том, что девушка сдержит своё слово. Но, несмотря на уверенность, вся жизнь его превратилась в одно сплошное ожидание. Ему стало казаться, что дни и ночи стали резиновыми, они тянулись и тянулись, точно так, как когда-то давным-давно тянулись дни в раннем детстве в ожидании того, когда же мама наконец придёт с работы.
И вот настал день, когда Ольга позвонила ему. Говорила она шёпотом, и Трифонов догадался, что девушка находится в помещении не одна и рядом есть чужие. «Может быть, это даже Люция», промелькнуло в его голове.
Она рядом с вами? спросил он.
Нет, она занимается клиенткой. Вам не стоит приезжать сюда днём. Если хотите не только увидеть её, но и поговорить с ней, приезжайте к закрытию магазина. Она обычно выходит из бутика последней.
Хорошо, спасибо, Оленька, поблагодарил Гордей.
Вечером он ждал Люцию возле бутика с букетом белых роз. Она на самом деле, как и предупреждала Ольга, вышла из магазина последней и, увидев его, удивилась и растерялась одновременно.
Что вы здесь делаете? спросила она.
Жду вас, Гордей Тимофеевич протянул ей розы, наконец-то я вновь вижу вас. Так они снова перешли на «вы», забыв, что в ту трагическую ночь у неё дома были на «ты».
Люция, смущённо улыбаясь, пробормотала:
Что вы! Зачем? Она сделала жест, точно хотела оттолкнуть букет.
Ну вот, сказал он, вы сначала прячетесь от меня, а потом даже скромный букет не хотите принять. Трифонов покривил душой, букет не был скромным и стоил довольно дорого. Но для Гордея Тимофеевича такие деньги были мелочью.
Я не пряталась, проговорила она серьёзно, просто ужасно выглядела и не менее ужасно чувствовала себя. И мне вовсе не хотелось, чтобы за мной наблюдали глаза постороннего мужчины.
Я не посторонний, обиделся он и спросил: Так вы возьмёте букет или мне выбросить его в урну?