Потом выберете день, и я разрешу вам явиться на службу на пару часов позднее, сказал он так сочувственно, что у меня немедленно возникли подозрения.
Для Спэнглера нехарактерно предлагать отгул, если подчиненные не настаивают. Когда на следующий день после ареста Бенни мы появились в управлении, он даже не заикнулся о том, чтобы компенсировать нам четыре часа нашего законного свободного времени.
Собираетесь поручить нам что-то малоприятное, капитан? спросил я.
Не будьте идиотом, Рудовский, сказал он менее любезным тоном. Жду вас в три.
Когда мы появились в управлении, Спэнглер сидел один в своем кабинете. Он был в отличном расположении духа. Великодушно махнув рукой в сторону двух свободных стульев, он сказал:
Присаживайтесь, ребята. Остальные подойдут буквально через минуту.
Мы с Карлом понимающе переглянулись. Ближайшее будущее казалось всё более мрачным. Капитан называл нас ребятами лишь в тех случаях, когда готовил особо каверзное поручение.
Вскоре отворилась дверь, и в кабинет вошли лейтенант Уинн. Хэнк Картер и капитан Хью Эллис из отдела по расследованию убийств. Больше никого, по-видимому, не ожидалось, потому что Спэнглер сразу перешел к делу:
Вчерашние события весьма расстроили окружного прокурора, сказал он. сказал он. Как вам известно, сегодня Бенни Полячек собирался навести нас на оптовика, не только навести, но, я бы сказал, преподнести его на блюдечке с гарниром из неопровержимых улик.
Сейчас дело лопнуло. Для начала Доллинджер собирался пригласить члена городского совете Уайта в полицию, чтобы порасспросить кое о чём касательно убийства, но я посоветовал ему сначала обсудить вопрос с высоким начальством.
И что? поинтересовался капитан Эллис.
Решили, что с начальством лучше говорить мне. Я встретился с одним, другим, третьим, и наконец, с комиссаром полиции. Думаю, последний советовался с мэром, потому что позднее он позвонил мне и дал вполне определенные указания.
Хью Эллис, высокий, худощавый предпенсионного возраста ветеран, нетерпеливо привстал с кресла:
Что он сказал?
Комиссар распорядился провести тщательное расследование. Он требует однозначного ответа. Если мистер Уайт виновен в обоих или в одном из преступлений, комиссару нужны доказательства. Если нет, необходимо подтвердить его невиновность. К данному вопросу имеет отношение мой отдел и отдел капитана Эллиса. В этой связи комиссар Мейсон желает, чтобы наши действия были скоординированы. Он попросил меня лично руководить следствием. Сотрудники отдела по расследованию убийств, которые примут участие в операции, должны докладывать обо всём мне, а не тебе, Хью.
Капитан Эллис пожал плечами:
Не возражаю.
В полиции нет человека, который лучше Мориса Спэнглера уладит тонкие, деликатные дела. У него редкий талант, не обижая никого, маневрировать между враждующими партиями, так что и те и другие полагали, что капитан всецело на их стороне.
Спэнглер откашлялся:
Теперь поговорим о стратегии. Комиссар считает, что из наших отделов для продолжения расследования должно быть выделено по два человека. Других поручений в это время им давать не следует.
Уинн спросил:
Картер и я поступаем непосредственно в ваше распоряжение, сэр?
Капитан Спэнглер кивнул:
Именно. А для лучшей координации разумнее работать единой командой из четырех человек. Возглавите группу, естественно, вы, лейтенант Уинн, а Картер, Рудовский и Линкольн поступают в ваше распоряжение.
Он наградил нас с Карлом лучезарной улыбкой. Мы безмолвствовали. Признаки надвигавшейся катастрофы оказались безошибочными.
Роберт Уинн посмотрел на меня как кот на попавшего в его лапы мышонка.
Это всё, бодро заключил Спэнглер. Уинн, задержитесь на минутку. Если тебя интересуют некоторые дополнительные детали, Хью, ты тоже можешь остаться.
Карл, Хэнк Картер и я молча покинули кабинет. Когда за ними захлопнулась дверь, обычно угрюмая физиономия Картера расплылась в широченную улыбку;
Добро пожаловать на борт нашего корабля, ребята. Надеюсь, вы полюбите капитана.
Спустя некоторое время Хью Эллис и Роберт Уинн тоже вышли из кабинета Спэнглера. Эллис прошествовал через дежурку и поспешил к себе в отдел. Тоном маршала, отдающего приказ своим генералам, лейтенант Уинн сказал:
Капитан Спэнглер желает видеть вас, Рудовский. Когда он с вами закончит, мы проведем небольшое совещание.
Слушаюсь, сэр, с кислой миной произнес я и снова прошел в кабинет своего шефа.
Предложив мне присесть, Спэнглер сказал голосом, в котором я уловил извиняющиеся нотки:
Знаю, что ты не ладишь с Бобом Уинном, Рудовский, но идея принадлежит комиссару, поэтому выбора у меня не было. Все это временно, поэтому старайся не портить с ним отношения. Договорились?
Ему вы тоже посоветовали не слишком заноситься? Капитан отмахнулся:
Согласен, он чуточку придирчив, но в целом неплохой коп.
Чуточку придирчив! Ха-ха! сказал я. Да другого такого солдафона ещё надо поискать.
Достаточно, Рудовский! резко сказал Спэнглер. Рассчитываю на твое благоразумие.
Слушаюсь, сэр, вздохнул я.
Вот так-то лучше. Хотел потолковать с тобой ещё об одном. С Уинном мы только что говорили на эту тему, но на них, в Отделе убийств, не так давят сверху. В общем, им чуждо понятие такта при ведении дел.
Я знал, о чём пойдет речь дальше. Копы из отдела по расследованию убийств мало беспокоились о том, чтобы не наступить на мозоли влиятельным персонам, потому что заправилы городской администрации чрезвычайно редко выступали в защиту лиц, подозреваемых в убийстве. Они ни в коем случае не покровительствовали и дельцам наркобизнеса, но борьба с белой смертью была лишь одним из направлений нашей деятельности. Мы занимались также искоренением проституции и игорных притонов, а в этих делах в той или иной степени замешана почти вся городская администрация. Поэтому часто мы, как канатоходцы, балансировали над пропастью. В Сент-Сесилии опасно арестовать не тех людей или даже начать расследование, если речь не шла о наркотиках или убийстве.
Нам дали зеленый свет, продолжал Спэнглер, но нет смысла без надобности ссориться с такими влиятельными людьми, как Гудмэн Уайт.
Только благодаря подобному образу мыслей Морис Спэнглер сумел бессменно продержаться в своём кабинете на протяжении многих лет. На него давили со всех сторон больше, чем на кого-либо другого в полиции, и, по идее, он должен был иметь наибольшее количество врагов. Парадоксально, но у него их практически не было. И понятно почему. Даже получив «добро» комиссара, он действовал таким образом, чтобы Гуди Уайт в случае невиновности не превратился в его заклятого врага.
Я сказал:
Буду тактичным, капитан. И постараюсь, чтобы Уинн тоже держался в рамках.
Лицо Спэнглера прояснилось:
Отлично, Рудовский. Я знал, что могу на тебя положиться. Это всё.
Вернувшись в дежурку, я присоединился к Уинну Картеру и Линкольну.
Первым делом следует отыскать подружку Полячека. Эйприл Френч и таинственного Чарли, сказал Уинн. Если найдем девушку, получим описание Чарли. В телефонном справочнике Эйприл Френч не значится, Рудовский.
Возможно, он ожидал каких-либо комментариев с моей стороны, но в голову мне не пришло ни одной здравой мысли. Поэтому я просто постарался придать своему лицу глубокомысленное выражение.
Линкольн, продолжал лейтенант, обзвоните театральных агентов. Кто-то из них, возможно, слышал об Эйприл Френч. Если по телефону ничего не узнаете, вам придется объехать театры и ночные клубы, где публику развлекают кордебалетом. Понятно?
Да, сэр, ответил Карл. Перейдя к другому столу, он взял в руки и начал перелистывать «Желтые страницы».
Картер, свяжитесь с коронером и выясните, что показало вскрытие. Потом зайдите в криминалистическую лабораторию и поинтересуйтесь, что им удалось узнать. Особенно важна информация об отпечатках пальцев.
Слушаюсь, сэр, бодрым голосом ответил Хэнк Картер, радуясь возможности освободиться на время от опеки своего начальника.
Он поспешно вышел из дежурки, после чего Уинн обратился ко мне:
А вы, Рудовский, отправляйтесь на квартиру Арденов и побеседуйте с Беверли. Вчера вечером я подписал у прокурора бумагу, согласно которой она и её брат призваны свидетелями преступления. Копию документа я им не вручал. Она потребуется на тот случай, если они откажутся отвечать на вопросы. Или попытаются скрыться. У дверей их квартиры круглосуточно дежурят два оперативника.
Одному приказано сопровождать Нормана в больницу и не отходить от него в течение дня. Другой следит, чтобы Беверли не выходила из дома, разве что к врачу.
Все понятно, сэр, сказал я, поднимаясь с места.
Кроме того, прокурор подписал ордер на обыск квартиры и личный обыск Нормана и Беверли, продолжал лейтенант. Ордер у оперативника, приставленного к Беверли. Нормана обыскали, прежде чем он отправился утром в больницу. Я разрешаю вам провести обыск в квартире.
Уинн, похоже, предусмотрел всё. Я начал было соглашаться с мнением капитана Спэнглера, что лейтенант неплохой коп, когда он всё испортил.
Обыск квартиры и допрос Беверли не займет у вас больше часа, сказал он. Сконцентрируйте внимание на поисках орудия убийства. Когда закончите, немедленно возвращайтесь. Заходить по пути в кафе или ресторан вам нет необходимости.
Сделав каменное лицо, я посмотрел на него, потом повернулся и молча вышел.
VIII
В холле второго этажа напротив квартиры 2а сидел на стуле оперативник. Его лицо показалось мне знакомым, хотя ни имени, ни фамилии я припомнить не мог. Однако он меня знал и поднялся со стула:
Добрый вечер, сержант Руд.
Привет. Твой напарник уехал с доктором Арденом? Он кивнул:
Утром они вместе отправились в больницу.
Ардена обыскали?
Да. Его самого и медицинский чемоданчик. Ничего не нашли.
Как ведет себя его сестра?
В полдень выглянула в дверь и спросила, что я здесь делаю. Я показал ей распоряжение прокурора.
Она захлопнула дверь и больше не показывалась. Между прочим, девчонка что надо, сержант.
Я протянул руку:
Лейтенант Уинн сказал, у тебя ордер на обыск квартиры.
Получив ордер, я сунул его в карман пиджака и нажал на кнопку звонка.
Спустя некоторое время дверь отворилась. Полицейский не солгалу Беверли была незаурядная внешность. Стройная и темноволосая, с безукоризненным цветом лица и большими, подернутыми влагой глазами, она не оставляла равнодушными представителей сильного пола.
Не ней была пижамная куртка с зеленой каймой внизу и длинными черными рукавами. Брюки не позволяли в полной мере оценить её ноги, тем не менее, на меня они произвели впечатление стройных и длинных. Мне показалось, что в данный момент она обходилась без бюстгальтера, но, даже лишенные поддержки, её полные крепкие груди вызывающе выступали вперед, дополняя картину изящества и грациозности.
Отогнув лацкан пиджака, я показал свой полицейский значок:
Сержант полиции Мэтт Руд, мисс Арден. Могу я войти?
Окинув меня взглядом снизу вверх, она холодно кивнула и на шаг отступила в сторону. Потом, захлопнув дверь, прошла мимо меня и села на диван, показав рукой на место рядом с собой:
Присаживайтесь, сержант.
В комнате имелось два стула и кресло-качалка, но, раз уж она предпочла видеть меня рядом, я не стал возражать. Устроившись на некотором удалении от неё, я положил между ней и собой свою шляпу. Потом, опершись рукой о подлокотник дивана, глянул на неё вполоборота.
Простите, я не расслышала, как вас зовут? спросила она.
Мэтт Руд.
Вы не похожи на полицейского, Мэтт, хотя габаритами и напоминаете блюстителей порядка. Должно быть, вы весите фунтов двести двадцать?
Чуть больше двухсот. Внутри я пустой.
На её лице появилась улыбка.
Я приняла бы вас за артиста. Не киноартиста, для этого вы недостаточно красивы, а за театрального актера.
Почему же? я с некоторым удивлением приподнял брови.
У вас очень выразительные глаза.
Я непроизвольно моргнул. Мои глазакрест, который я несу уже многие годы. Рано или поздно каждая женщина, с которой мне доводилось встречаться, непременно отпускала каламбур или шутку по этому поводу. Когда я смотрюсь в зеркало, они мне кажутся обычными, заурядными глазами, но женщины находят в них нечто, чего не замечаю я.
Не знаю, не уверен, однако цель моего визита не в том, чтобы обсуждать мои или ваши глаза. Прошу вас рассказать подробно, что произошло накануне вечером.
Чуть побледнев, она подобрала под себя ноги, словно внезапно ей стало холодно.
Говорить собственно не о чём, сказала она. Лица мужчины я не видела. Он стоял в дверях кухни за моей спиной.
Тогда откуда вам известно, что это был мужчина?
Она укоризненно глянула на меня:
Пытаетесь заманить меня в ловушку, сержант? А казались таким приятным человеком. Если вы и дальше будете вести себя как тупой фараон, друзьями мы не станем.
Я очень хочу стать вашим другом, заверил её я, и поэтому изменю свой вопрос. Скажем так, откуда вы знаете, что это была не женщина?
На её лице появилась легкая, чуть заметная улыбка:
Когда раздались выстрелы, я обернулась и мельком увидела широкую мужскую спину.
Почему бы не начать с самого начала и не рассказать обо всём подробно? предложил я.
Пожалуйста, согласилась она. Весь вечер я сидела одна в этой комнате и смотрела телевизор.
Норман читал у себя в кабинете за закрытой дверьюон не переносит телевизора. Было душно, и я приоткрыла дверь. Примерно без четверти десять в дверь просунул голову мистер Полячек и спросил, не желаю ли я выпить с ним чашечку кофе.
Он часто приглашал вас к себе? поинтересовался я.
Не очень. Обычно, когда рано возвращался домой. Вчера он заглянул, не заходя к себе, сразу после работы. Я слышала, как он поднимался по лестнице.
При включенном телевизоре?
Она снова укоризненно посмотрела на меня:
Опять полицейские вопросы?
Я ведь полицейский, рассудительно ответил я.
А я полагала, мы договорились быть друзьями.
Давайте пока останемся полицейским и свидетелем, а потом станем друзьями, предложил я.
Гм, звучит заманчиво. О чем вы меня спросили?
Как вам удалось услышать шаги Полячека на лестнице при включенном телевизоре?
Ах, да. Естественно, при открытых дверях я приглушила звук. В многоквартирном доме приходится думать о соседях, даже если стены и считаются звуконепроницаемыми.