Так представь себе, я его недавно встречаю, а он теперь в школе преподает. Не женат. Я спрашивала. А что, если я вас познакомлю? Алина в упор посмотрела на Татьяну.
А давай, смело ответила та. Мне терять нечего!
Димка влюбился в Татьяну по уши. Он даже не подозревал, что их знакомство задумано с одной-единственной цельюзаполучить место в престижной фирме. Он вел себя как безумно влюбленный: носил цветы, стоял под окном, серенады не пел, но стихи сочинять начал. Татьяна была потрясена поведением Рогожкина. Она так и не рискнула открыть ему истинные мотивы знакомства. Теперь ей было неловко разочаровывать этого искреннего и наивного как ребенок человека. И, поразмыслив, она пришла к выводу, что лучше быть любимой, чем страдать самой от неразделенной любви. Чем Рогожкин не муж? Нет квартиры? У нее есть. Учитель мало зарабатывает? Ну и что? Лишь бы человек был хороший. Вдвоем они не пропадут. Ее возьмут переводчиком, и денег в семье будет достаточно.
Через месяц они поженились и стали жить вместе, Дмитрий переехал к жене. Татьяна устроилась на постоянную работу. Вроде бы все, к чему они стремились, достигнуто. Дмитрий продолжал обожать свою жену, а Татьяна была счастлива удачно устроившись на отличную работу.
Увы, вскоре молодая жена стала уставать от ежедневных литературных вечеров, сплошь составленных из произведений мужниного сочинения. Дмитрий не был загружен в школе, домой приходил рано и все свободное время рифмовал. Кроме сочинения стихов, он не занимался ничем. И совсем не потому, что ничего не хотел делатьради дорогой Татьяны он готов был свернуть горы, но все, к чему бы он ни прикасался, имело свойство или биться, или падать, причем на самого же Рогожкина. Когда пытался заменить электролампочку, люстра непостижимым образом слетала с крючка. Когда он решался что-нибудь приготовить к ужину, то обязательно обжигался до волдырей. Когда мыл пол, поскальзывался на мокром полу и сбивал в падении какую-нибудь статуэтку, которая потом падала на него и набивала шишки. Дмитрий был уникален в своем роде. Его было опасно просить сделать мало-мальски неженскую работу. Обычно про таких людей говорят, что у них руки растут не из того места. Татьяна вскоре поняла, что себе дороже допускать Дмитрия к домашнему хозяйству. Пишет стихислава богу. Заняти хорошо.
Прошли годы. Дмитрий все так же работал в школе и так же пописывал стихи, ни один из которых не попал в печать. Татьяна сделала карьеру, став начальником отдела переводов. Они продолжали жить вместе, хотя надо заметить, отношения их к друг другу изменились. Дмитрий уже не обожал до умопомрачения супругу. Он немного потолстел, облысел и стал похожим на старого кота, который сутками лежит в груде диванных подушек. Татьяна тихо ненавидела никчемного мужа и старалась его не замечать.
Изредка мы встречались с Татьяной. На наши с Алиной вопросы, почему бы ей с ним не развестись, она непременно отвечала, что без нее он пропадет. И если уж она обязана ему карьерой, то ее долгобеспечить ему безбедное существование.
Какие деньги в школе зарабатывают, вы знаете. А мой всего на полставки работает. Уборщица больше получает, чем мой муженек. Так что без меня Димка с голоду помрет.
На нас ты хоть не сердишься? испытывая угрызения совести, однажды спросила я.
Ну что ты! Кто бы на мне женился? пошутила Татьяна.
Теперь-то у нее отбоя от кавалеров не было. Карасева была из тех женщин, которые с возрастом приобретают некий шарм, изысканность и утонченность. Любой мужчина, с которым она работала или встречалась по делам фирмы, почитал за честь пригласить ее в театр или в ресторан.
Я вообще считала, что они живут как соседи, поделилась своими мыслями Алина. А тут вдруг банкет. Может, у Рогожкина круглая дата?
Какая там дата?! Он младше нас, возразила я ей. У нас же круглой даты не было?
И не скоро будет, слукавила Алина, у меня так точно. Тридцать лет отпраздновалаи хватит. Теперь только месяцы считаю. Нечего к дому гостей прикармливать.
Тридцать лет?! ужаснулась я Алининой наглости.
Тридцать лет! В каком же это веке было? Месяцы она считает! Уже, наверное, за сотню перевалило.
Но потом, вспомнив, что мы с ней ровесницы, рассудила так: «Раз ей недавно тридцать исполнилось, то и мне столько же. Тридцать так тридцать, и ни годом больше».
Не хочется мне на этот день рождения идти. Придется дифирамбы Рогожкину петь, стихи его слушать. Может, не пойдем? вдруг засомневалась Алина. Нет, надоТатьяна обидится. По большому счету, кроме нас с тобой, у нее и подруг нет.
Но она же не на свой день рождения нас пригласила? Идти к Рогожкину и мне не хотелось. Другое дело, если бы был день рождения Татьяны
Нет, неудобно как-то. Пойдем, за меня и себя решила Алина.
В пятницу вечером с огромным букетом роз для Татьяны и набором ручек «Паркер» для Рогожкинапоэт как-никакмы позвонили в дверь. Открыла старшая сестра Дмитрия Ольга.
О! Наконец-то, не очень приветливо воскликнула она. Только вас ждали! Упрекнув нас в опоздании, она тяжелой походкой прошлепала в кухню.
Из кухни, вытирая руки о передник, вылетела Татьяна.
Девчонки, как хорошо, что вы пришли!
Это тебе, я вручила ей розы и потрясла коробочкой с ручками. А это для именинника.
Ой, спасибо, Татьяна приняла букет и опустила лицо к благоухающим лепесткам. Пахнут-то как! А эти, она метнула недовольный взгляд в комнату, из которой доносились громкие, уже нестройные голоса, и тихо зашептала: Хоть бы один цветочек принесли. Водкупожалуйста! Признак хорошего тона! А цветы хозяйкебесполезная трата денег. Вот мне с родственничками повезло! Лучше бы я за сироту замуж вышла.
Татьяна, в прихожей появилась Ольга. В руках она держала блюдо с дымящейся вареной картошкой. Садимся. А то мужики без закуски пьют. Негоже людей в коридоре держать. Это она о нас сказала, будто мы и впрямь пришли с улицы.
Обдав нас картофельным паром, Ольга вплыла в зал. Гул оваций разнесся по всей квартире.
Пошли, посмотрите на Димкину родню, сказала Татьяна и подтолкнула нас к дверям. Сегодня все собрались, раздраженно добавила она.
Вся комната была забита родственниками Рогожкина. А было их не так уж и мало: три сестры, три Димкина зятявсе сестры были замужем, пяток деток и две незнакомые мне женщины, одна из которых была примерно нашего возраста, а другаязначительно старше.
«На мать Рогожкина вроде не похожа», подумала я, всматриваясь в незнакомые черты пожилой дамы.
Сам именинник сидел во главе стола грустный и явно подавленный всеобщим весельем. Водку он не пил ни в праздники, ни в будни, чем и отличался от своих ближайших родственников. На подвыпивших сестер и зятьев смотрел устало и, как мне показалось, с досадой.
Мы с Алиной протиснулись к Рогожкину и вложили ему в руки коробку с подарком.
Пиши нам на радость, выпалила Алина, отведя глаза в сторону, благо ей было на кого посмотреть. Слева от виновника торжества сидела его сестраМарияв алой блузе, ворот и рукава которой были оторочены лебяжьим пухом, выкрашенным в тон ткани. Мария была женщиной отнюдь не маленькой, шелка на блузу пошло много. Не всматриваясь в детали, можно было подумать, что Рогожкин сидит рядом с колышущимся флагом Турции или Китая. Не хватало только звезд или османского полумесяца.
Спасибо, что пришли, невпопад сказал Дмитрий.
Да мы вроде бы не уходим, пожала плечами Алина, не зная, что еще сказать в сложившейся ситуации.
Я хотел сказать, спасибо за подарок, поправился Рогожкин и густо покраснел. Очень хорошие ручки «Паркер» Они же безумно дорогие?
Алина загадочно улыбнулась. Кто ж ему скажет, что ручки она купила китайского производства и не в фирменном магазине, а на школьной ярмарке?
Дима, мы желаем тебе здоровья, счастья, творческих успехов, затараторила я, опасаясь, как бы моя подруга не брякнула, что подарок обошелся нам по дешевке. Пусть все, о чем ты мечтаешь, непременно сбудется в скором времени.
Спасибо, Рогожкин вяло кивнул и со вздохом сказал: Садитесь, сейчас гулять будем.
Все родственники уже сидели за столом. Для нас были оставлены места с краю. Там же села и Татьяна.
Ну, начнем, взял слово старший зять. Дима далее пошел перечень всех благ, которые должны присутствовать в жизни именинника: здоровье, счастье, богатство и прочее, прочее.