Это еще зачем? возмутился Саня.
Для опознания, ответили ему.
Для какого опознания?
Товарищ Боровик, я знаю, где вы работаете, поэтому прошу не задавать лишних вопросов и быстренько прийти. Дело касается вашей сестры.
Ах, она такая-сякая! вскричал Боровик. Ввязалась-таки в историю! Ну, я ей покажу.
И, чувствуя, что лгать и притворяться дальше выше его сил, бросил трубку.
Однако, придя в отделение, он сделал грозное лицо и требовательно произнес:
Ну, где она? Я ей сейчас шкуру на заднице спущу!
Дежурный, пожилой майор, вздохнул и сказал:
Вы, это, присядьте. А сестра ваша В общем, она в морге.
Как в морге? Боровик вытаращился на майора.
Вашу сестру изнасиловали и убили. Преступник задержан.
Задержан? Боровик вытаращился еще больше, но теперь уже совершенно натурально. Где он, дайте его мне!
Нет, решительно ответил майор, его будут судить по всей строгости закона. А если вы его сейчас прикончите, то судить будут вас. Так чтопростите.
Но как же так
И тут Боровик позволил себе заплакать.
Через некоторое время, когда он немного успокоился, майор, взяв с Боровика слово не делать глупостей, отвел его в подвальный этаж и, откинув заглушку с глазка, сказал:
Можете посмотреть. На этом типе уже было восемь эпизодов, а ваша сестра простите девятая. Всесоюзный розыск и прочие медали.
Боровик заглянул в глазок и увидел сидевшего на топчане спиной к двери худощавого типа, который, судя по движениям руки, мастурбировал.
Отмажется, уверенно сказал Боровик. То есть его отмажут. Попадет вместо зоны в дурик.
А вы думаете, там лучше? невесело усмехнулся майор.
Я думаю, что лучше бы его убили при задержании, ответил Боровик.
Сверху донеслось:
Товарищ майор, машина приехала!
Майор взглянул на Боровика и сказал:
Это за вами. Пора ехать в морг на опознание.
И, держась за перила, стал подниматься на первый этаж.
Потом был суд, на котором насильника, случайно подвернувшегося в тот вечер, признали вменяемым и дали ему двадцать два года строгого режима.
И вот однажды, находясь в состоянии сильного подпития, Боровик рассказал Роману всю правду о той истории. Роман, знавший о трагической гибели Наташи, но не более того, только крякнул и сказал:
Ну ты, блин, даешь А вообще все правильно.
И налил еще водки.
С тех пор Боровик время от времени впадал в тоску, разрываясь между служебными иллюзиями, касавшимися законности, и суровой справедливостью жизни. Он считал, что насильник должен был сидеть только за свое, и то, что ему приписали изнасилование и убийство Наташинеправильно.
А Роман каждый раз говорил ему:
Слушай, Шарапов, ты эти свои розовые представления о чистых руках брось. У хирургов, знаешь ли, руки в крови и в дерьме пациентов. Главное, чтобы на твоих руках не оставалось ничего такого, чего бы ты не смог отмыть после операции. Понимаешь?
Понимаю, хмурился Боровик, но только
Ничего не только, обрывал его Роман. Этот урод, если бы не оказался случайно рядом с В общемтам Так он бы еще дел наделал. Так что нет худа без добра. Пусть сидит.
Но ты имей в виду, что правду знаешь только ты один, говорил Боровик, так что
Чтотак что? усмехался Роман. Замочишь, что ли?
Ну, не замочу, но ребра пересчитаю.
Дурак, говорил Роман, наливай, дурак.
И Боровик наливал.
И они выпивали.
* * *
Роман вздохнул и сказал:
Ну и что? Повесилсятак туда ему и дорога. Таких, как он, нужно вешать, потом оживлять, потом снова вешать, и так до самой смерти.
До какой смерти? не понял Боровик.
До последней, которая в старости будет.
Ну, ты добрый! Боровик покрутил головой и достал из сейфа еще одну бутылку. Прямо как Махатма Ганди.
Открыв ее, он сделал несколько глотков и, помолчав немного, спросил:
Ну а как там наш Мишка?
А я все думал, спросишь ты или нет, усмехнулся Роман.
Ну вот видишьспросил, ответил Боровик.
А что ему сделается? Роман пожал плечами. Сидит у себя, руководит злодеями.
Злодеями Боровик взглянул на Романа. Вот именнозлодеями.
Мишка Арбуз, а точнееМихаил Арбузов, был третьим в их дружной компании.
Тридцать лет назад они встретились в первом классе и не расставались ни на один день до самого окончания школы. Десять лет, проведенные вместе, сблизили троих маленьких мужчин, и они считали себя друзьями, которые должны быть вместе всю жизнь и умереть в один день.
Желательнопри исполнении какого-нибудь особенно героического подвига.
Но в жизни все складывается совсем иначе, и через несколько лет после окончания школы Саня Боровик стал оперуполномоченным, Ромка Меньшиков встал на извилистую дорожку музыканта, а Мишка Арбузов стяжал успех на уголовном поприще.
С тех пор Боровик и Арбуз не встречались ни разу из вполне понятных принципиальных соображений, однако интереса друг к другу не потеряли, и связующим звеном между ними был Роман.
Его забавляло, как то один, то другой с наигранным равнодушием, как бы между делом, спрашивали друг о другечто там поделывает этот охломон? И Роман с удовольствием рассказывал, что происходит по другую сторону баррикад.
А поскольку жанром Романа была уголовная романтика, дружба с суперспецом и уголовным авторитетом весьма помогала ему в написании песен, и они всегда были полны жизненной правды и настоящего понимания нелегкой судьбы человека, вылетевшего на повороте из сияющего благополучными огнями поезда жизни.
Роман считал, что к этой категории людей относятся не только преступники, но и те, кто их ловит. Боровик и Арбуз не возражали и охотно рассказывали ему о многочисленных тягостях и редких радостях в своей жизни, так что упрекнуть Романа в поверхностном знании темы было невозможно.
Его популярность росла, а вместе с ней росло и его благосостояние.
Злодеями повторил Боровик. А знаешь, Ромка, я вот иногда думаю
Тебе вредно думать, прервал его Роман, тебе нужно этих самых злодеев ловить, а не думать.
Прибью, Боровик погрозил Роману мощным шишковатым кулаком, у меня удардве тонны.
Он глотнул пива и сказал:
Представляешь, Мишка ведь сейчас вор в законе А я суперспец и при случае должен этого вора в законе повязать и представить суду, в составе которого будут сидеть люди, гораздо более плохие, чем сам Мишка. И они будут его судить, с лицемерным негодованием разрывая на себе дорогие одежды, и присудят ему В общемприсудят, не поскупятся, будь уверен. Так вот что я думаю. Если судьба столкнет нас лоб в лобчто же мне делать? Пулю себе в этот самый лоб пустить, что ли?
Пулю в лоб задумчиво повторил Роман. А что, это красиво. Прямо как в дореволюционном романе. Офицерская честь и все такое. Не возражаю. А я приду на похороны и пролью скупую мужскую слезу.
Вот только это меня и удерживает, кивнул Боровик. Не хочу, чтоб ты, сволочь, на моих дурацких поминках слезы лил. Вместе с известным нам обоим уголовным авторитетом.
Тогда задача представляется мне неразрешимой, Роман развел руками. Тут или вязать этого авторитета, или
Зря мы все-таки тогда Боровик тяжело вздохнул. Дураки были, молодые да глупые, совсем без мозгов А упрямства хватило у обоих.
Да уж, кивнул Роман, с упрямством у вас и сейчас все в порядке.
Что значиту вас? возмутился Боровик. А ты, значит, покладистый, как зайчик? Да ты Таких впертых баранов, как ты, днем с огнем не сыскать! А если случайно найдешь, то сразу давать знак качества и почетную грамоту «За непревзойденное твердолобое упрямство».
Ну давай, я не возражаю, засмеялся Роман. Где она, твоя почетная грамота? Готов принять.
А пошел ты!
Между прочим, я сейчас и на самом деле пойду. Роман встал и посмотрел на часы. Дела, знаешь ли А насчет моего упрямства, так ведь область моей деятельности такова, что оно не может принести людям никакого вреда. Съел?
Съел.
Боровик махнул рукой и, убрав пустую бутылку в сейф, достал оттуда третью.
Ладно, алкаш, Роман с осуждением посмотрел на бутылку, смотри не начни спьяну палить по законопослушным гражданам.
Ха! Боровик открыл бутылку. Найди мне хоть одного полностью законопослушного, и я тут же уволюсь из органов.