Елизавета Михайловна обладала правильными чертами лица. У нее были зеленые, как у кошки, миндалевидные глаза, пикантный нос, тонкие губы и рельефно очерченные скулы на слегка высохшем лице. Невысокого роста и не склонная к полноте, в момент работы она напоминала эдакую великовозрастную Золушку, так и не встретившую в молодости своего долгожданного принца. Впрочем, Лиза и не относилась к людям, ждущим какой-то милости со стороны. Не говоря уже о чуде. Она прекрасно знала свое дело, идеально справлялась с возложенными на нее обязанностями, и женщину вполне устраивало положение домработницы при Кирсановых. Лиза давно уже считала себя неотъемлемым членом семьи, хотя и никогда не высказывала подобной мысли вслух.
Мелодичная трель телефонного аппарата, расположенного на низеньком журнальном столике, выполненном из стекла, заставила женщину непроизвольно вздрогнуть. Владимир и Ольга уже звонили и сейчас, по расчетам Елизаветы Михайловны, должны были находиться где-нибудь в непосредственной близости от дома, а ни от кого больше звонка не ожидалось. Но, как уже говорилось, в планах хозяев могло что-то измениться.
Женщина решительно прошла к столику и сняла перламутровую трубку радиотелефона. Машинально протерла ее находящейся в руках салфеткой, избавляясь от пыли и возможных жирных пятен, и только после этого приложила аппарат к уху.
Квартира Кирсановых, по-деловому заявила Лиза, но уже первые услышанные слова выбили ее из привычной колеи. Какая милиция? В связи с чем милиция?.. Да, они вот-вот должны появиться. Владимир Леонидович и Ольга Сергеевна Да, это их машина. Голос женщины с каждой секундой становился все тише и нерешительнее. Почему не появятся?.. Я понимаю Я понимаю дважды повторила она, как находящийся под глубоким гипнозом человек. То есть я не понимаю!..
Поверить в то, что сообщал ей невидимый собеседник по телефону, было крайне тяжело и трудно. На мгновение Елизавете Михайловне показалось, что все происходящее с ней в эту минутуне более чем дурной сон. Или, на худой конец, чья-то идиотская и абсолютно несмешная шутка. Однако это была реальность. И реальность суровая. Лиза встрепенулась и повысила осипший голос:
Пожалуйста, запишите телефон их страховой компании!.. Пот выступил на лбу домработницы, и она промокнула его все той же салфеткой, зажатой между пальцев. Дело не в страховке, молодой человек! Просто «скорая помощь» будет знать, куда везти!.. Я диктую!..
Перед глазами немолодой уже женщины все поплыло, и очертания квартирного интерьера стали выглядеть размытыми. Лизе с трудом удалось завершить этот тягостный разговор с блюстителем порядка.
Володя? безумным голосом закричал в трубку радиотелефона Семирядин. И Ольга?.. С Ольгой что?! О господи!.. Андрей машинально покосился на настенные часы и после этого зажмурился. Господи боже мой!..
Абсолютно искренние рыдания подступили к горлу Андрея. Он бездумно плюхнулся на смятую постель, с которой его и поднял полуночный звонок, и принялся монотонно раскачивать головой из стороны в сторону, как заведенная механическая игрушка.
Да! Я Он лихорадочно сглотнул. Я сейчас же выезжаю Одеваюсь и выезжаю!
Семирядин отключил связь и бросил трубку радиотелефона прямо на пол себе под ноги. Некоторое время он все еще продолжал сидеть, раскачиваясь и обхватив голову обеими руками. Потом схватил с журнального столика початую бутылку вина и сделал два внушительных глотка прямо из горлышка.
Какой кошмар, пробормотал он себе под нос и, посчитав, что этого причитания будет маловато, повторил еще раз:Какой кошмар
Затем Андрей быстро и пружинисто поднялся на ноги, шагнул к окну и тихо прошептал совсем в иной тональности, цинично и холодно:
Она-то зачем осталась?..
Цепкий взгляд Семирядина выхватил в зыбком лунном свете черный силуэт «бьюика». Таинственный автомобиль выкатился как будто из небытия и остановился возле ворот загородного дома Андрея прямо напротив окон его спальни. Глаза хозяина сверкнули стальным блеском.
Мужчина проворно подхватил свой шелковый халат с высокой спинки стула, просунул руки в рукава и, на ходу запахивая свое домашнее одеяние, торопливо направился к выходу. У самого порога Андрей остановился. Воровато оглянулся через плечо, не больше секунды пребывая в глубокомысленном раздумье, затем уже без колебаний вернулся назад и вновь взял бутылку со столика. Теперь уже одним-единым глотком Семирядин прикончил содержимое стеклянной емкости. В голове сразу прояснилось. Бутылка полетела на пол, в общество радиотелефона, а захмелевший Андрей заторопился на улицу.
Навстречу хозяину владений из «бьюика» вышла стройная, подтянутая женщина в сером брючном костюме. Своим внешним видом она напоминала хищную насытившуюся птицу. Короткая прямая стрижка русых волос, стального оттенка маленькие глазки, заостренные черты лица. Она захлопнула водительскую дверцу «бьюика» и шагнула в направлении крыльца. Семирядин вышел на свежий воздух, при этом луч комнатного света упал на лицо пожаловавшей с поздним визитом женщины. Впрочем, Андрей еще по машине узнал Ангелину Виннер. Она шагнула на первую, самую нижнюю ступеньку и снизу вверх спокойно уставилась на хозяина дачи. На мгновение их взгляды пересеклись в ночном пространстве, и Семирядин первым опустил глаза в пол.
Пора бы уточнить детали, сухо произнесла госпожа Виннер, и ее голос уже не в первый раз напомнил Андрею неприятное карканье вороны.
Не сейчас, Ангелина! Он зачем-то начал снова перевязывать пояс своего халата и избегал вновь встречаться с женщиной взглядами. Не могу сейчас. Мне надо ехать. Он неопределенно мотнул головой. Хотитеоставайтесь здесь до утра, а я поеду Детализавтра.
Я не бездомная, чтобы ночевать по чужим углам, язвительно заметила Ангелина, презрительно ощупывая взором похмельное, небритое лицо собеседника. Сказать, что она не питала к Семирядину теплых чувств, значит не сказать ничего. Этот опустившийся мужчина казался ей самым отвратительным созданием на земле. Но волею судьбы так уж случилось, что их мирские интересы пересеклись. Партнеры по воле обстоятельств, так сказать. От этого уже никуда не денешься. И раз уж вы такая нежно организованная личностьхорошо. Детализавтра. Тем более, госпожа Виннер усмехнулась, ваши ночные метания будут смотреться весьма убедительно.
С этими словами она, так и не удосужившись подняться на просторную террасу, развернулась и направилась прочь от дачи к своему старомодному черному «бьюику». Женщина держалась с огромным достоинством и, как показалось Андрею, с пренебрежением по отношению к нему. Это было не очень приятное ощущение. Мужчине хотелось хоть немного уважения к собственной персоне. А эта стерва слишком много мнила о себе. Не лишним будет поставить на место эту зарвавшуюся бабу.
Уцелела жена, веско бросил ей в спину Семирядин, как бы давая понять, что не у него одного случаются производственные накладки и проколы в работе.
Госпожа Виннер остановилась в двух шагах от своего автомобиля, но головы в сторону собеседника не повернула. Ее худая и гладкая рука плавно скользнула вдоль бедра и скрылась в кармане брюк. Андрей весь подобрался, но его тревога оказалась ложной. Женщина достала сигареты и неторопливо прикурила от миниатюрной зажигалки, способной остаться незамеченной в ладони ее обладательницы. Струйка сизого дыма взвилась над ее головой и растворилась в воздухе.
Будем считать, что не уцелела, опровергла она незаслуженные обвинения в свой адрес.
Сын, не сдавался Семирядин.
Не думаю, что мальчик составит проблему.
Она по-прежнему стояла к собеседнику спиной. Будто и разговаривала вовсе не с ним, а сама с собой или с кем-то, кто был недоступен взору Андрея. Он даже невольно вгляделся в ночную мглу впереди женщины, пытаясь отыскать несуществующего свидетеля их диалога.
Выбить почву из-под ног этой властной и решительной женщины оказалось не таким уж простым делом, как рассчитывал пару секунд назад Андрей Матвеевич. Про таких, как она, обычно говорили, что эти люди вылиты из бронзы или из какого-то другого стойкого и несгибаемого металла. Андрей и сам зашарил по карманам халата в поисках сигарет, но, к сожалению, таковых не обнаружил. Зато он заметил, что его руки слегка подрагивают от волнения. Нет, так не годится. Нужно внутренне собраться. А еще лучше принять на грудь чего-нибудь горячительного. Побольше, чем полбутылки не самого крепкого вина. Например, водки. Граммов двести. Или лучше двести пятьдесят. В последнее время спиртное выполняло для Семирядина функции успокоительного средства. Нередко и помогало.