Моя дверь слегка приоткрыта, и из коридора до меня доносится болтовня пациентов. Кабинет находится напротив компьютерной комнаты, их любимого места, где они пытаются прорваться на порносайты или просто собираются, чтобы потрепаться. Там стоят два ветхих дивана, и на одном всегда кто-то спит.
Я ясно слышу незнакомый мужской голосвидимо, кто-то прислонился к стене компьютерной комнаты. Бруклинский акцент и посвистываниеу говорящего отсутствует парочка зубов. Голос громкий и хриплый, но его обладатель старается говорить трагическим шепотом, наверное, чтобы придать своей истории больше выразительности и таинственности. Я подхожу прямо к двери, прислоняю ухо к щели и слушаю, оставаясь при этом невидимой.
Это все бабы. Из-за баб ты попадаешь в такие вот места, чувак. Что бы ты ни делалим никогда не угодить.
Ты попал сюда из-за женщины? Другой мужской голос, вроде знакомый, но я не могу определить чей.
Да уж. Из-за своей бывшей.
Что такого она сделала? Кто бы ни был этот неизвестный рассказчик, он явно овладел вниманием своего слушателя.
Ну, для начала она порвала со мной. Потом стала трахаться с моим лучшим другом. Угу, именно так. А любой знает, что это неправильно. Ну и у меня не было выбора. Я должен был вернуть ее обратно. Типа, не терплю, когда со мной обращаются с таким неуважением.
И как ты это сделал? Как ее вернул?
Незнакомец начинает говорить еще тише.
Прикончил эту суку.
Ты ее убил? выдыхает второй.
Чувак, шшшшш! Заткнись к е матери, ага? Ничего не расскажу, если ты будешь вопить как зарезанный.
Как ты это сделал? шепчет слушатель.
Я по-прежнему подслушиваю у дверей кабинета. Пока еще все это не слишком меня беспокоиттакие «страшные» истории здесь не в новинку. Многие пациенты относятся к психбольнице как к тюрьме и стараются выставить себя как можно более крутыми и ужаснымитак они чувствуют себя в большей безопасности. Отсюда все эти выдуманные байки об убийствах и прочих зверствах.
Ха. Я скажу тебе, как это сделал. У нее типа был дом в Бронксе, так? И она всегда выпускала свою собаку из задней двери во двор, побегать, поссать и все такое. И один раз ночью я подобрался к дому и дождался, пока выбежит псина. Как только я ее увидел, сразу перепрыгнул через изгородь и схватил.
Я слышу скрип пододвигаемых стульев и звук шагов. История обретает новых слушателей.
Сраная, паршивая, старая псина. У меня с собой была бутылка с зажигательной смесью, и я вылил ее всю на эту скотину. Она была такая тупая, что начала ее слизывать, прикинь? Просто взяла и стала слизывать зажигательную смесь. Но скоро перестала. Когда я ее поджег.
Ни хрена себе! Ты не брешешь? Ты поджег чертову собаку?
Точняк, поджег. Типа, она лает, визжит и все такое, а я беру ее и швыряю прямо этой суке в окно. Она пробивает стекло, и занавески загораются. И я слышу, как собака визжит, как хрен знает что, а потом слышу Алишуона тоже начинает визжать. И она пытается погасить скотину, а та уже подыхает, а огонь все больше и больше.
Он говорит громче, и я чувствую, как мои руки сжимаются в кулаки.
И она такая: «На хрен собаку, надо уходить» и выскакивает в заднюю дверь. А где я? Точно там и стою, ее поджидаю. На улице темно, она ничего не видит и врезается прямо в меня. А я хватаю ее и поворачиваю к дому мордой, чтобы видела, как он горит. И зажимаю ей рот, чтобы не орала. Вот так, понимаешь, да? Я почти вижу, как другие пациенты вытягивают шеи, чтобы рассмотреть, что показывает им рассказчик. Тогда сука начала кусать меня за руку, но я засунул кулак ей чуть не в глотку.
Дом загорелся очень быстро. То есть, типа, реально быстро. Стало жарко, и из-за дыма почти ни фига не видно, и я отволок ее подальше, в переулок за домом. Она вырывалась и брыкалась как бешеная, а потом поняла, что дом ей уже не спасти, и утихла. И просто смотрела, как он горит. Огонь трещал так, что уши от шума закладывало. А когда подъехали пожарные, вообще ничего не стало слышно, даже криков. И я такой вытащил руку у нее изо рта и говорю: «Вот что я делаю с теми, кто ведет себя как свинья».
И никто тебя не увидел? Тебя не поймали?
Не, чувак. Никто даже не знал, что мы там стояли. Тут она, конечно, начинает плакать и пускать сопли, умолять меня ну, и я ее кончил. Просто перехватил ее шею и сжал посильнее. И она очень скоро сдохла.
Чем дольше я слушаю, тем сильнее мое лицо искажает злая гримаса. Меня с головой накрывает волна разочарованияужасно противно, что слушатели с таким бурным одобрением реагируют на подобную идиотскую чушь. История, насквозь пропитанная социопатией, восхищение сверстниковмне никогда не понять этого дерьма. Мне приходится выслушивать такое уже много лет, и все больше кажется, что все это каким-то образом просачивается в меня, влияет на мое психическое здоровье. Я продолжаю подслушиватьнекоторые уже пересказывают наиболее смачные куски другим, опоздавшим. И даже слышу хлопки ладонейвроде «дай пять». А затемхриплое быстрое дыхание. Так дышит человек в панике. И на сей раз знакомый голосдрожащий от ярости. Тайлер.
Ты поджег собаку этой женщины? И бросил ее в окно, и дом загорелся? Тайлер явно слушал вместе со всеми, и он охвачен отвращением.
Ну да, братан, и чё?
«И чё»? Ты убил ее? За то, что она тебе изменила? Тайлер говорит все громче и выше.
У тебя проблемы, братан?
Да. Да. У меня большая дерьмовая проблема.
Привет всем! Я открываю дверь и улыбаюсь, как будто не проторчала возле нее последние полчаса и ничего не слышала. Что у вас тут интересного? Как дела? Такое ощущение, что в воздухе коридора застыло напряжение, оно чувствуется почти физически, и некоторые пациенты предпочитают сбежать и укрыться на диванах, в безопасной компьютерной комнате. Глаза всех оставшихся прикованы к Тайлеру и рассказчику.
Здравствуйте, я доктор Джеймс. Кажется, мы с вами еще не встречались. Я протягиваю ему руку, но он не отводит взгляда от Тайлера и игнорирует меня. Как вас зовут?
Флойд. Он все еще смотрит на Тайлера. Флойд примерно на фут ниже Тайлера, но тяжелее фунтов на шестьдесят.
Тайлера трясет от гнева.
Мисс Сэм, не думаю, что вам стоит сейчас здесь находиться.
В самом деле, Тайлер? Бодро, непонимающе. Это почему же?
Этот человек не уважает женщин. Тайлер переминается с ноги на ногу и то сжимает, то разжимает кулаки. Флойд застыл на месте. Не моргая, он пялится на Тайлера. Ждет, когда тот начнет действовать.
Питчеры и кэтчеры переезжают в тренировочный лагерь через пару месяцев, ты знаешь, да? Отвлечь Тайлера разговором о бейсболе, в частности о «Янки», это мой единственный туз, способ разрулить опасную ситуацию без охраны и поддержки. Флойд, а вы не фанат бейсбола, случайно? Говоря это, я делаю шаг вперед и как бы естественно оказываюсь между ними. Воздух словно раскален; сильно пахнет потом. Мы с Тайлером жить не можем без «Янки».
Я немного выше Флойда, и, когда стою перед ним, ему невольно приходится оторвать взгляд от Тайлера и посмотреть на меня. Я заслоняю его оппонента, так что он вынужден мне ответить.
Да, я иногда смотрю бейсбол, мисс.
Любимое хобби всей Америки. Прекрасный спорт. А теперь я хлопаю в ладоши, где вы сейчас должны находиться, джентльмены? Уверена, что не торчать в коридоре, а заниматься чем-то полезным, верно?
Никто не отвечает, но несколько пациентов, наблюдавших за сценой из компьютерной комнаты, сползают с диванов и куда-то удаляются. Тайлер вроде бы немного остыл, но я еще чувствую его дыхание на своем затылке.
Что, нет? Окей, но у меня есть дела. Тайлер? Не хочешь пройтись со мной до зала для группового сеанса? Мне известно, что Тайлерджентльмен и никогда не позволит даме пойти куда-то одной, если она попросила ее сопроводить.
Хорошо, мисс Сэм. Чуть скрипнув зубами, он огибает меня и медленно идет по коридору. Я опускаю очки на нос и обжигаю Флойда яростным взглядом.
Мы с Тайлером не торопясь бредем по коридору, и я снова завожу разговор о бейсболе. Он не может сосредоточиться и отвечает невпопад, мямлит и бормочет, не в силах оторваться от ситуации, стряхнуть ее с себя. Мы добираемся до пустой комнаты для групповых сеансов, я вхожу и приглашаю Тайлера последовать за мной.