Ты, Митя, в последнее время рядом со смертью ходишь. И не знаешь того, что пока мы здесь говорим, может, на ту хазу, где твой Седой скрывается, уже налет сделали.
Тари помолчал.
Откуда знаешь? спросил Митя.
Свои люди везде есть. За ловэ мать родную продадут.
Продал пацан? резко спросил Митя.
Понимай как хочешь! Если голова есть, разберешься.
Митя рванулся к телефону, набрал номер Алины.
Слушаю, раздался ее голос.
Забирай Седого и уходи, тихо сказал Митя. Бери машину и отвези его. Хотя нет. Я сейчас приеду, дождись меня. И Митя положил трубку.
Он же умирает, сказал Йончи.
Пока еще жив, ответил Митя и выскочил из комнаты.
Митя, послышалось вдогонку, я подвезу тебя. Это кричал Тари.
Через полчаса Митя уже был возле дома Алины. Он выскочил из машины и, не оглядываясь, кинулся в подъезд. Тари проследил за Митей взглядом, ничего хорошего не сулящим тому, кто мог причинить ему вред.
Митя открыл дверь своим ключом и сразу же наткнулся на Седого и Алину, уже одетых и готовых к выходу.
Наконец-то, воскликнула Алина.
Ты останешься дома, приказал Митя. Пойдем, Седой, я тебе помогу, держись за меня.
Митя снова обратился к Алине.
Если придут, резко проговорил он, ты ничего не знаешь. Меня не знаешь и Седого не знаешь. Я потом отыщу тебя.
Митя, крикнула Алина, а как же мы?
Помолчи, я все сказал. Найду тебя.
Митя и Седой спустились на лифте, и, пока Седой стоял в подъезде, Митя выглянул наружу. Машина Тари была на прежнем месте. Митя подскочил к ней. Открыл дверцу.
Слушай, Тари, вот что я тебе скажу. Седого спаси. Меня можете прикончить за то, что я так поступил, но Седого спаси.
Тари кивнул. Митя вернулся в подъезд, вывел Седого и усадил в машину. Тари нажал на газ. Машина резко рванулась с места и затерялась в суматохе города.
Менты опоздали на полчаса. Когда они пришли к Алине, она сидела в кресле и читала журнал мод
Ехали молча. Митя сидел рядом с Седым на заднем сиденье, искоса поглядывая в окно. Изредка Седой стонал от боли, и тогда Митя поднимал на него глаза и просил:
Потерпи, Седой.
Слышь, Митя, сказал Седой, а куда нас везет этот цыган?
Не переживай, Седой, он друг.
А все же, куда?
Тари ударил по тормозам. Машина остановилась. Встали у обочины.
Потом пригонишь машину, слышь, Митя, буркнул Тари, приоткрыв дверцу.
Читаешь мои мысли, кивнул ему Митя.
А чего тут сложного? пожал плечами Тари. Боится он меня.
Он тебя не знает, пояснил Митя.
Он всех боится, повторил Тари.
Это по-цыгански, улыбнулся Митя.
Ошибаешься, морэ, по-цыганскине бояться всех надо, а быть настороже. Пойду я, без тачки доберусь до своих. А ты отвезешь его, куда ему надо, и машину пригонишь. Лады?
Митя наклонил голову.
Я приду, Тари, сказал Митя, не сомневайся.
Нет причин, ты сроднился с нами. И потом я уже успел немного понять тебя. Ты никого не продаешь!
Седой молча слушал, переводя взгляд с Мити на Тари, потом отвернулся.
Бахталы! сказал Тари, выскакивая наружу.
Митя пересел за руль.
С Богом! крикнул Митя, и машина рванулась с места
Костолом чуть не поперхнулся от удивления, когда увидел Седого и Митю. Он как раз подносил ко рту кусок хлеба
Ну, дела! воскликнул Костолом. Вот это парочка: гусь и гагарочка
Вид у Костолома был такой растерянный, что Седой засмеялся.
Что здесь такого? спросил он. Все в ажуре, так и должно быть.
Не все бывает так, как должно, ответствовал ему Костолом.
Философ! изрек Митя.
Седого уложили на старом диване. Костолом и Митя сидели друг напротив друга на полуразвалившихся табуретках. Взгляд Костолома был тревожным.
Дружка спас? наконец вымолвил он. А кто же тогда продал нас?
Не вяжись, Колька, вмешался Седой.
Нет, пусть он ответит.
За Гурано следили, а теперь еще и пацан этот раскололся, сказал Седой.
Зря ты ему веришь, Седой, я бы на твоем месте
Костолом не успел закончитьрука Мити сжала ему горло и начала сдавливать его.
Пусти, козел, захрипел Костолом, пусти, убью!
Хватит, резко остановил их Седой. Разойдитесь. Митя, не тронь его, он тебя все одно не поймет. Другой он.
Смотри, Седой, с пацаном накололся и с этим, кивнул Костолом на Митю, ошибешься.
Моя забота, ответил Седой. А пока мы вместе, и ссориться вам вроде бы и не к чему. Всех менты ищут.
Ладно, согласился Костолом, может, ты и прав, Седой. Но с этим, он вновь кивнул на Митю, мне еще придется разобраться, чую
Ты, Митя, езжай к своим цыганам, отдай им остальные деньги и, если сможешь, уговори их не трогать нас. И без них забот хватает.
Пойду я, Седой, сказал Митя, попробую все сделать, как ты просишь, а что из этого получитсяодному Богу известно.
И Митя вышел. Горькое ощущение осталось у него после разговора с Седым. Митей снова овладело постоянно преследовавшее его чувство отрешенности. Не спасала даже Алина. Хотя, конечно, душа его немного оттаяла. Его по-настоящему беспокоило то, что Седой остался с Костоломом, а тот долго не рассуждаетсразу пускает в ход нож или пистолет, для него человеческая жизнь ничего не стоит. Он и себя не щадит, и других не жалует.
Поначалу цыгане встретили Митю настороженно. Чувство тревоги, которое они заметили в Мите, передалось и им. Но как только Митя выложил на стол деньги, настороженность стала понемногу уходить.
Отдал все-таки ловэ твой кореш! с удовлетворением констатировал один из молодых цыган. Долго он с ними расставался, жалко было. Любит деньги, наверное?
А ты не любишь? перебил его другой.
Они рассмеялись.
Сами ловэ для меня чепуха, главное то, что на них сделать можно.
Что же ты хотел бы на них сделать? Купить что-то?
Свободу, братец ты мой, ответил молодой цыган.
Окружающие одобрительно закивали.
Верно говорит. За маленькие ловэ можно получить еду, а за большиесвободу! Это сказал Тари, которого Митя, поглощенный важным деломпередачей денег, поначалу и не заметил.
Зачем тебе свобода, Тари? удивился Митя, ты и так свободен. Что хочешьто делаешь, куда хочешьтуда идешь! Это я в загоне, мне назад дороги нет, обложили меня, как волка. И чувствуюгонят на пулю.
Не торопись к смерти, морэ, раздался чей-то голос, и Митя узнал Савву.
И ты здесь?! Надо же, все собрались! Словно ждали моего прихода.
Мы верим тебе, Митя, значит, ждем, сказал Савва. Сердце подсказывает, что ты никого предать не можешь. Только слышал я, рома говорят, что и у тебя руки связаны.
Что ты хочешь сказать? спросил Митя.
Эта женщина не договорил Савва.
Она здесь ни при чем, резко ответил Митя. Ее вы не трожьте.
Зачем она нам? Это твоя забота, сказал Тари, но ты остерегись, это не цыганка. Если она одного предала, она и тебя может подставить.
Разберусь, угрюмо ответил Митя. Душа не может вечно в злобе жить, ей отогреться надо.
Чачипэ,согласились цыгане.
А если ты хочешь душой отойти, поедем со мной в табор! предложил Тари.
Глава 10Среди цыган
Знал, что всем отпущен срок
Беспокоилась душа!
Отчегопонять не мог
Жизнь уж больно хороша!
Первое, что услышал Митя, подходя к табору, была песня. И все события последнего времени сразу показались незначительными, отошли в сторону. Нет, они не забылись, но на первый план выступила музыка и, как всегда, заполонила его душу. Почему-то вспомнился Седой: «Как он там? Жив ли?» А еще в душе Мити вдруг всколыхнулось до сих пор ему непонятное и оттого еще более сильное чувство к Алине. Захваченный песней, он стал думать о том, что Алина поможет ему выбраться из той тьмы, куда он забрел не по своей воле. А песня звучала и продолжала будоражить сердце:
Ничего не оставил тебе, кроме песни.
Я коня своего отпустил в чисто поле.
Нож отправился вместе со мною в могилу.
Из монет золотых, что сверкают, как полдень,