Знаешь, Алина, ответил Валерка, кажется, я здорово попался, руки в крови измарал.
Валерка сразу помрачнел. Он понял, что сказал лишнее, но было уже поздно. Алина тоже поняла, что случайно стала хранителем его тайны, а прочна или нет связывающая их ниточка, девушка пока не знала. И еще почувствовала она, что парень пожалел о своем признании, но Алина сделала вид, что не заметила этого. Женская интуиция подсказала ей, что, если Валерка не так поймет ее сейчас, она его потеряет
Валерка посмотрел на нее изучающе.
Ты что, не расслышала?
Наступила пауза. Каждый думал о своем.
Ты не переживай, Валерка, сказала Алина, я все поняла. Если не хочешьможешь мне не рассказывать о том, что случилось.
В капкан я попал, начал Валерка, все из-за тех денег, что у цыган брал. Помнишь, я тебе говорил?
Алина кивнула. Валерка продолжал:
Седой пошел меня отмазывать, ну и положил одного ихнего
Да знаю, от цыган слышала
А потом все и завертелось. Тебя вот выкрали Видимо, Седой не случайно взял меня с собой на дело
Уйди от него, тихо сказал Алина.
Поздно. Нет дороги назад, он меня кровью повязал!
Алина прижалась к его плечу, и Валерка сник.
Хочешь, я с ним поговорю? предложила Алина.
Он рассмеялся.
С Седым? Да он тебя сразу похоронит. Для него человеческая жизнь ничего не значит, И получишь ты вечную тишину!
За окном была ночь. Алина откинула в сторону плед, которым укрывалась в старом кресле, и встала. Она неторопливо подошла к окну, отодвинула штору и посмотрела туда, где город расплескал свои безумные цветные огни. Миллионы людей жили здесь, но почему-то ей выпало на долю узнать именно этого парня.
«Я его совсем не знаю, подумала Алина. Может, я привязалась к нему? Еще давным-давно мать предостерегала меня от таких людей. Они привносят сумбур и в свою и в чужую жизнь. «Живи нормально, говорила мать, радуйся земному. Все и так запутано». Я и не хотела вовсе, чтобы такой человек появлялся на моем пути, но так случилось. И он уже устал от меня. Я это чувствую. Валерка рвется на свободу, и ему дороже этот уголовник, который втянул его во что-то неприятное. И потом эти люди, все время возникающие в его жизни Что его с ними связывает? Он мне про них ничего не рассказывает. Сама виновата. Однажды он начал: «Ты знаешь, я хотел тебе сказать» Но я перебила его, и он оборвал себя на полуслове. А потом замкнулся. Конечно, он не любит меня, он совсем не знает, что это такое. Для него важна только страсть, и все! А может, я преувеличиваю?»
Если не преувеличиватьбудет скучно! неожиданно сказал Валерка, словно прочитав ее мысли.
Перестань бросаться словами, ты, что, жонглер, что ли? рассердилась Алина.
И вспомнила, как совсем недавно они ездили за город. Вокруг шумели деревья. Они бродили вдоль потрепанных ветром и временем стен монастыря. «Живое свидетельство былого величия и мощи», сказала тогда Алина. Обожженные солнцем, потускневшие от дождя, продолжали гореть на свету остроконечные флажки на верхушках башен. Неподалеку от зеленого, покрытого тиной пруда стоял старенький дом. И над всем этиммногоэтажными домами, монастырскими стенами, деревьямивозвышался величественный собор.
Они долго бродили, рассматривая собор со всех сторон, искали на стенах таинственные знаки и надписи. Ничего не было, кроме потрескавшихся стен и небольшого деревца на крыше. Стаи птиц с криками носились над собором, своеобразной музыкой разрушая патриархальную тишину поселка.
Неожиданно раздалось громкое и зловещее карканье вороны. Потом, сверкая в лучах заходящего солнца, собор вдруг начал покрываться красноватым налетом. Он становился похож на рыцаря, закованного в доспехи.
Легкое дуновение ветерка, и почудилось им: громада собора сдвинулась с места и неторопливо двинулась в дорогу, унося с собой последнее пристанище мифов. Собор словно величаво плыл в лучах уходящего солнца
Если не преувеличиватьбудет скучно! снова сказал Валерка.
Чего преувеличивать, если в жизни все и так преувеличенно до предела?.. рассмеялась Алина и вдруг без всякого перехода спросила:Зачем тебе женщина нужна? Неужели только для постели?
Женщинаэто цветок! ответил Валерка. Я всегда гонялся за цветами. Искал их повсюду. В больших городах и в маленьких поселках. Цветы были яркими и пьянящими, но аромат исчезал, красота увядала, и я уходил на поиски других цветов Иногда цветы увядали от прикосновения руки, но чаще всего, когда для этого наступало время.
Смешной ты, Валерка, цветы любишь, а на человека руку поднял. Алина взглянула на него и испугалась. Глаза парня вдруг стали жесткими и холодными.
Не лезь куда тебя не просят! Я пойду
Глава 6Барон
В табор приехали на рассвете. Костры были погашены. Цыгане спали. Тари и Митя сразу же прошли к палатке барона. Митя остался у входа, а Тари нырнул внутрь. Минут десять прошло в молчании, наконец Тари выглянул и знаком пригласил Митю войти. Барон полулежал на ковре, опершись на подушки. Возле него, присев на корточки, разместились его сыновья. Барон что-то тихо говорил им, а они слушали, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
Подойди, обратился барон к Мите.
Митя приблизился. Тари остался в стороне.
Повадки у тебя цыганские, сказал барон Мите, неслышно ходишь И улыбнулся. Неслышно ходишь, да много следов оставляешь, добавил он. Где появляешься, там и следы.
Не моя вина, отец. Митя не знал, как назвать барона, и после недолгих раздумий выбрал слово «отец». Жизнь так распоряжается, а я только за ней бегу. Поспеть бы!
Отошел от смуты? спросил барон.
И снова Митя понял, что имеет в виду этот человек. Ведь цыгане приютили его и спасли от гибели именно тогда, когда большая смута была в его душе. Что же получается: выходит, что за это надо платить? Но разве он принадлежит к их племени? И что они от него хотят?
Ты, я слышал, в городе к цыганам пристал? С ними живешь?
И хотя барон знал все обстоятельства дела, но ему хотелось услышать все от самого Мити.
Так случилось, отец, сказал Митя, в городе мне тоже рома приют оказали.
То не наши цыгане, поправил его барон, подчеркивая тем самым, что городские не чета таборным: закон цыганский не блюдут и совершают поступки, которые здесь, в таборе, никогда бы не нашли оправдания. Ты посоветоваться приехал? Мне Тари сказал.
Да, отец, я хотел, чтобы ты решил эту проблему.
А в чем она? жестко спросил барон.
Я не хочу убивать друга.
Я слышал, ты однажды уже убил друга, сухо сказал барон.
Рома хотят, чтобы я убил человека, который не предавал меня! крикнул Митя.
Но он убил цыгана и должен умереть!
Послушай, отец, ты же знаешь Бамбая. Он всегда, лез на нож. Потому и не прижился в таборе, слишком резвым был, задирался. Вот и наскочил. Седой защищал свою жизнь, я это верно знаю.
Кто этот Седой, о котором ты говоришь?
Мы выросли вместе, он не раз был рядом со мной и всегда вел себя достойно. Этот узел можешь развязать только ты, отец.
А ты что скажешь, Тари? обратился барон к молодому Цыгану.
В его словах есть правда, ответил Тари. Городские цыгане закона нашего не держат, оттого о нас черти что плетут. Бамбай таким был, я это знаю.
И тут барону пришла в голову мысль, которой он сам поразился. Может, Рубинту спросить, дочку Ружи? Ведь этот едва научившийся говорить ребенок предсказывает лучше взрослой гадалки. До сей поры он никогда не прибегал к такому решению. Но то, что говорила Рубинта, девочка, рожденная с крестом на голове, всегда сбывалось. Эту мысль надо было обдумать, и барон знаком показал Мите и Тари, чтобы они вышли. Сыновья барона вышли следом. Барон остался один.
Собственно говоря, в глубине души он не очень-то верил во все, что происходило вокруг Рубинты, дочери Ружи. Барон верил в жизнь и всем тем необычным случаям, которые его соплеменники называли чудесами, постоянно искал земного объяснения, а если не находилудивлялся, оправдывая это тем, что, наверное, он далеко не все знает И тем не менее Рубинта предсказывала настолько точно, что даже барон начал сомневаться: «Видно, не все на земле просто и объяснимо!» К примеру, запал в его душу разговор со старой гадалкой, которая утверждала, что Рубинтадочь змея. Бывает, мол, так, говорила старуха.