Слейд пристально смотрит на Хелену. Сейчас, почти полтора года спустя после их первой встречи, он выглядит более подтянутым и крепким. Однако и сама Хелена тоже изменилась. Никогда в жизни она не была в лучшей физической форме и не занималась делом интересней.
Степень вовлеченности Слейда в проект намного превзошла ее ожидания. За все время он покидал платформу лишь раз и глубоко вникал в каждый этап исследования. И он, и Чжи Ун посещали все общие совещания группы и участвовали в обсуждении важных решений. Хелена думала, что такой занятой человек будет лишь время от времени спускаться к ним из своих заоблачных высот, однако на деле одержимость Слейда могла посоперничать с ее собственной.
Ты говоришь, что пора публиковать результаты, произносит он наконец, когда они достигают северо-восточного угла дорожки и сворачивают на запад, а вот у меня ощущение, что мы уперлись в стену. Реактивация обернулась разочарованием.
Что ты такое говоришь?! Все, кто прошел через процедуру, свидетельствуют, что воспоминания были ярче и насыщеннее, чем те, которые они воспроизводили в памяти самостоятельно. Ты видел медицинские карты все основные показатели во время реактивации резко возрастают, вплоть до уровня стресса. Сам же участвовал в испытаниях разве ты не согласен со всем этим?
Не буду спорить, наведенные воспоминания сильнее, но они гораздо менее живые, чем я надеялся.
Хелена вспыхивает от гнева:
Мы движемся невероятными темпами. Открытия, которые мы сделали в области памяти, изменят мир, если только ты позволишь мне опубликовать их. Я хочу начать картирование памяти на испытуемых с третьей стадией болезни Альцгеймера и затем подвергнуть их реактивации, когда они дойдут до пятой или шестой. Что, если это путь к исцелению, к регенерации синапсов? Или, по крайней мере, средство сохранить важнейшие воспоминания для тех, чей мозг больше не может удерживать их.
Это из-за твоей мамы?
Конечно, из-за нее! Через год она будет в таком состоянии, что записывать станет уже нечего. Почему еще, по-твоему, я здесь? Почему я решила посвятить этому свою жизнь?
Я разделяю твою страсть и тоже хочу уничтожить эту болезнь. Однако в первую очередь я желаю получить «Систему для проецирования долговременных всеобъемлющих воспоминаний с эффектом погружения», цитирует он точное заглавие заявки на патент, которую Хелена заполняла только в своих мечтах.
Как ты узнал?!
Вместо ответа Слейд сам задает вопрос:
По-твоему, созданное тобой тянет на «эффект погружения»?
Я отдала проекту все силы!
Пожалуйста, не надо воспринимать мои слова как личную обиду. Технология, которую ты разработала, совершенна. Я просто хочу помочь тебе выжать из нее максимум.
Они доходят до северо-западного угла и сворачивают к югу. Визуализаторы и картографы сражаются в волейбол. Раджеш пишет акварель на пленэре возле накрытого брезентом бассейна. Сергей кидает мяч в корзину на баскетбольной площадке.
Слейд останавливается.
Скажи производственному отделу, что нужно соорудить капсулу сенсорной депривации. Пусть скоординируются с Сергеем надо сделать ее герметичной, а также найти способ закрепить реактивирующее устройство на испытуемом, который будет находиться внутри, погруженный в воду.
Зачем?
Так мы получим то, чего я хочу добиться сверхсильную версию реактивации памяти.
Но откуда ты можешь знать?..
Когда закончите, придумайте, как в этот момент остановить сердце испытуемого.
Хелена смотрит на него как на сумасшедшего.
Чем больший стресс испытает организм в процессе, тем острее будет восприятие воспоминаний. Внутри мозга есть орган размером с рисинку шишковидная железа. Она играет важную роль в выработке вещества под названием диметилтриптамин, или ДМТ. Слышала о таком?
Один из самых сильных известных психоделиков.
В микроскопических дозах, поступающих в мозг ночью, ДМТ создает наши сны. Однако в момент смерти шишковидная железа выбрасывает целый его поток лавочка прикрывается, полная распродажа. Поэтому люди видят разные вещи, когда умирают бег через туннель к свету или вся жизнь, проносящаяся перед глазами. Чтобы внедрить воспоминания с эффектом погружения, как во сне, нам понадобится больше, чем просто сон. Или, если хочешь, больше ДМТ.
Никому точно не известно, что происходит с нашим разумом в момент смерти. Ты не знаешь, как это повлияет на внедрение воспоминаний. Люди могут погибнуть напрасно.
С каких пор ты стала такой пессимисткой?
Кто, по-твоему, по своей воле согласится рисковать жизнью ради проекта?
Мы не дадим им умереть. Спроси у ребят, кто готов пойти на это. Я хорошо заплачу, учитывая риск. Если на платформе не найдется достаточно добровольцев, отыщем их в другом месте.
Ты сам готов залезть в эту капсулу и позволить остановить свое сердце?
Слейд мрачно улыбается.
Когда процедура будет доведена до совершенства безусловно. Тогда, и только тогда, ты сможешь доставить сюда свою мать и использовать все мое оборудование и все свое умение, чтобы каталогизировать и записать ее воспоминания.
Маркус, прошу тебя
Тогда, и только тогда.
Мы можем не успеть.
Значит, поспеши.
Он уходит. Хелена смотрит ему вслед. До сих пор это не всплывало так явно, и она просто не обращала внимания. Однако теперь игнорировать происходящее уже нельзя. Откуда Слейду известны вещи, которые он не должен, да и не может знать? Полное, во всех деталях, представление Хелены о своем детище, вплоть до названия заявки на патент, которую она однажды собиралась подать. То, что решить проблему с картированием памяти помогут квантовые процессоры. А теперь вдобавок эта безумная идея с остановкой сердца для усиления эффекта погружения. И еще более тревожно, как Слейд роняет эти маленькие намеки почти демонстративно, напоказ. Будто хочет запугать Хелену своим всезнанием и всесилием. И если трения между ними не прекратятся, он ведь, пожалуй, может лишить ее доступа к креслу Надо попробовать уговорить Раджа создать для нее второй, секретный пароль на всякий случай.
Впервые за все время, проведенное на платформе, Хелена не уверена, что она здесь в безопасности.
Барри
56 ноября 2018 г.
Извините, сэр? Сэр?
Разбуженный Барри открывает глаза. Сфокусировать зрение получается не сразу, и секунд пять он даже не понимает, где находится. Потом ощущает покачивание вагона, замечает пролетающих за окном напротив фонари, склонившееся лицо пожилого кондуктора.
Разрешите ваш билет? говорит тот с учтивостью, усвоенной в другое время и в другую эпоху.
Барри роется в карманах пальто. Телефон отыскивается во внутреннем, на самом дне. Открыв нужное приложение, протягивает кондуктору, чтобы тот мог отсканировать штрих-код.
Благодарю вас, мистер Саттон. Простите, что разбудил.
Когда старик переходит в следующий вагон, Барри замечает на экране уведомление о четырех пропущенных звонках все с одного и того же номера. И сообщение голосовой почты. Нажимает «Воспроизвести» и подносит телефон к уху.
Э-э, это Джо Джо Берман. Эм-м не могли бы вы перезвонить сразу, как сможете? Мне очень нужно поговорить с вами.
Барри тут же набирает номер. Джо берет трубку после первого же гудка.
Детектив Саттон?
Да.
Где вы?
Еду на поезде обратно в Нью-Йорк.
Поймите, я даже не думал, что кто-нибудь может дознаться. Мне обещали, что ничего никогда
О чем вы говорите?
Я был напуган. В голосе мужчины слышны слезы. Вы можете вернуться?
Джо, я в поезде. Расскажите мне все по телефону.
Какое-то время в трубке раздается лишь тяжелое дыхание. Кажется, на заднем плане слышен и женский плач, однако Барри не может сказать наверняка.
Я не должен был так поступать, произносит наконец Джо. Теперь я понимаю. У меня была прекрасная жизнь, замечательный сын, но я просто не мог смотреть на себя в зеркало.
Почему?
Потому что меня не оказалось тогда рядом, и она спрыгнула. Я не мог себе простить
Кто спрыгнул?
Фрэнни.
О чем вы? Она не спрыгнула. Я только что видел ее у вас дома.