Но ненадолго.
Шагая прочь, я отправляю Эндрю эсэмэскумол, даже хорошо, что сегодня он работает допоздна, и предлагаю принести ужин ему в офис. Если мы не можем сегодня вечером пойти куда-то поужинать, я устрою ему свидание на работе. Через минуту звонит мой телефон.
Ты бесподобна, Мер. Я только «за».
Я принесу твое любимое блюдо, говорю я. Филе-миньон из «Сентро», средней прожарки, с запеченной в духовке спаржей, и салат, приправленный заливкой из бальзамического уксуса.
Ты хорошо меня изучила, говорит он, и я слышу улыбку в его голосе. Не могу дождаться той минуты, когда увижу тебя.
Буду там через час. И обязательно оставь место для десерта. Я покусываю ноготь большого пальца в надежде, что он прочтет между строк, даже не видя дьявольского огонька в моих глазах.
У меня уже прямо сейчас стоит, раздается в трубке его хрипловатый шепот, и по моему телу пробегает приятная дрожь предвкушения.
Эрика понятия не имеет, о чем говорит. Я могу быть его игрушкой, но он и моей тоже. Добавьте в это уравнение любовь, и нас не остановить.
Буду скоро Я вешаю трубку и бегу наверх, чтобы надеть под джинсы и свитер что-нибудь особенное.
Глава 8Грир
День третий
С трудом верится, что сорок восемь часов назад, как и в любой другой понедельник, моя сестра ездила по этим улицам по своим повседневным делам. И вот я здесь, топаю по заснеженным тротуарам, хожу от двери к двери, пытаясь заставить хотя бы одного из ее соседей ответить на мой звонок.
Похоже, никого нет дома.
Или если они дома, то не горят желанием разговаривать с какой-то странно одетой во все черное женщиной, которая явно не отсюда.
И я отлично их понимаю.
Прошлым вечером телефонная наводка Ронана оказалась пустышкойили, по крайней мере, так он заявил, когда я спросила его по дороге домой. Просто какая-то женщина якобы видела девушку, подходящую под описание Мер, в кузове ржавого фургона, катившего в восточном направлении по трассе И-70. Единственное, что он мог, это зарегистрировать звонок и надеяться, что позже он сможет связать эти показания с чем-то более существенным.
Если честно, вид у него оставался таким же подавленным, как и у меня накануне вечером. К тому же я так устала, что даже не стала пытаться вытянуть из него что-то еще. Высадив меня у дома Эндрю и Мередит, он пообещал связаться со мной.
Шагая к гигантскому бревенчатому дому с каменным фундаментом и красной жестяной крышей в окружении вечнозеленых растений, я снимаю правую перчатку и поднимаюсь по ступеням крыльца. Я успеваю постучать лишь дважды, и вот какая-то женщина уже открывает дверь.
У нее молочно-белая кожа, коротко стриженные платиново-русые волосы, ясные голубые глаза и заостренный носик. Ее гибкое тело служит своего рода преградой между мной и внутренней частью дома.
Вы Эллисон Росс? спрашиваю я. Я не говорю ей, что нашла ее имя на веб-сайте округа Глейшер, пока шла сюда, хотя точно помню, что Мередит упоминала ее пару раз.
Она хмурит брови и переминается с ноги на ногу.
Кто вы? Вы из газеты? Я не даю интервью о Мередит Прайс.
Я ее сестра.
Выражение лица Эллисон смягчается. Она облизывает розовые губы и бросает взгляд через мое плечо. Ее глаза беспрестанно оглядывают все вокруг, ее движения быстрые и изящные.
Входите, говорит она, жестом приглашая меня следовать за ней.
Я захожу в дом и на мягком шерстяном коврике в темной передней снимаю свои заснеженные ботинки. Дом скорее похож на загородный, в нем чисто и аккуратно, пахнет свежим кофе, но его размеры не дают ощутить настоящий уют.
Я просто пытаюсь найти кого-то, кто, возможно, знал знает мою сестру, говорю я. Кого-то из здешних жителей. С кем она могла бы часто общаться.
Только сейчас я замечаю мешки под глазами Эллисон и красную сеточку капилляров на их белках. Похоже, она плакала. Или не выспалась. Или и то, и другое.
Мы с Мередит были близки, говорит она дрогнувшим голосом, глядя на пейзаж на стене за моей спиной. Проводили вместе много времени.
Эллисон дрожит и машинально поглаживает руки от плеча до кисти, как будто это может унять дрожь, сотрясающую ее худенькое тело.
Никто не пришел спросить меня о ней, понимаете? говорит она, быстро взглянув мне в глаза. Я была ее подругой, и никто не спросил, знаю ли я что-нибудь.
Вам что-то известно? Я вопросительно поднимаю бровь, и мой взгляд останавливается на ее лице.
Нет, отвечает она. Ничего. Но вам не кажется, что это тоже о чем-то говорит? Кто-то скажет, что, мол, она ушла сама, но Мередит, которую я знаю, никогда бы этого не сделала.
Думаете, ее кто-то похитил? спрашиваю я.
Эллисон пожимает плечами и открывает рот, но отвечает не сразу.
Я склонна так думать, да. Или же
Или же что? У меня нет времени на колебания и сомнения.
Несколько месяцев назад я поздно вечером выбежала в магазин купить молока, говорит она, осторожно подбирая слова. Я увидела на бульваре Хансвелл грузовик, и мне показалось, что в нем была Мередит.
Мой пульс учащается.
Но та женщина в грузовике она улыбалась и смеялась. Я видела ее только сбоку. На ней была ярко-красная спортивная шапочка с пушистым белым помпоном Я никогда не видела ее такой. Эллисон прижимает руку к лицу. И я видела ее только долю секунды, потому что на светофоре загорелся зеленый свет, и они свернули на боковую улицу. Я подумала: вдруг мне просто показалось?
Вы когда-нибудь спрашивали ее об этом?
Эллисон быстро качает головой.
Я не хотела спрашивать, потому что не была полностью уверена, и если бы я ошиблась, то обидела бы ее.
Понимаю. Я прикусываю губу. Как жаль, что Эллисон Росс не хватило смелости и мозгов стратегическим способом сформулировать простой вопрос.
Думаю, это странно, продолжает она. Эндрю знал, сколько времени мы с Мередит проводили вместе На его месте я бы прислала сюда полицию, чтобы они взяли у меня показания.
Что вы хотите этим сказать? задаю я вопрос, на который уже знаю ответ.
Она прищуривается и качает головой.
Не знаю Просто мне интересно.
Вы думаете, что Эндрю что-то скрывает?
Она смотрит на меня и нервно приглаживает волосы.
Я хочу сказать, что я знаю их обоих больше двух летс тех пор, как мы переехали на эту улицу. Глядя на них, можно подумать, что они все еще молодожены. Он был готов сдувать с нее пылинки, а она всегда говорила, какой он классный парень. Эллисон смотрит сквозь прихожую в гостиную. Ее взгляд застывает на живописном горном пейзаже. Честно говоря, я всегда немного им завидовала. В хорошем смысле, конечно. Я радовалась за нее. Эллисон вздыхает. Но был один раз Она пришла незадолго до начала йоги, и я заметила на ее запястье синяк, как будто кто-то схватил ее за руку и больно сжал.
У меня перехватывает дыхание. Если этот самодовольный ублюдок поднимет руку на мою сестру, я убью его. Честное слово, убью.
Я никогда не спрашивала ее об этом, говорит моя собеседница и переходит едва ли не на шепот. В тот день на руке у Мередит были часы, хотя она никогда не надевала их на занятия йогой, так что это показалось мне странным. Она явно пыталась прикрыть синяк.
Не хотите дать официальные показания? спрашиваю я.
Она округляет глаза, как будто я только что попросила ее подняться в снежную бурю на Эверест.
Я не знаю. Что, если мне все это показалось?
А если не показалось? со вздохом спрашиваю я.
Не хочу наговаривать на него, только и всего.
Просто поговорите с полицией. А они пусть сами решат, что делать с этой информацией, говорю я, достаю из сумки одну из визиток Ронана и передаю ей. Прежде чем взять карточку, она колеблется. Пожалуйста, Эллисон!
Мне не хочется верить, что моя сестра сбежала с первым встречным парнем, не сказав никому ни слова, но факт остается фактом: мы не знаем правды. А правде наплевать, во что нам хочется верить.
Она на мгновение замолкает, но в конце концов соглашается.
Я также записала свой номер на обороте, говорю я. Позвоните мне, если захотите рассказать или если вспомните что-нибудь еще.
Конечно. Она сует карточку в карман джинсов, и я выхожу.