Впрочем все эти рассуждения после того, как меня лишили выхода с зоны, не стоили выеденного яйца, являлись пустой ботвой и не стоило забивать себе ими голову. Впереди были дела куда поважнее. И первоеприхватить с собой Блондина и прогуляться с ним до промзоны. Потоптаться там, посветиться под караульными вышками. И конечно, проверить, как выполнил наш заказ Косолапый. И проведать Абаса. А потом возвращаться к себе и готовиться в дальний путь.
Возможно, что в очень дальний
В каптере слесарки нас уже дожидались железные скобы и две длинных полихлорвиниловых трубки.
С этим проще, чем с алюминием, объяснил мне Косолапый. И достал я их без проблем, и разрезал обычным ножом так, что никто не заметил. Да и Абасу работать с ними на берегу куда проще.
Я покрутил в руках трубку. Один ее конец был заботливо растянут по-горячему клином и представлял собой нечто вроде загубника. Так что можно не волноваться, что вода будет попадать в рот. Да, действительно, удобнее алюминия.
Ништяк, одобрил работу я. Абасу уже показал?
Да. Косолапый позвенел несколькими стальными крепежами, которыми, насколько я понял, должны были присобачить трубки к плоту. Ему понравилось. Сказал, что справится со всем без проблем.
Хорошо. Я был доволен. Все шло пока гладко. Спасибо тебе, Косолапый. Зачтется все, брат. Давай-ка на всякий пожарный Я крепко обнял мужика и похлопал его по спине. Вдруг уж сегодня не свидимся. А завтра будет не до прощаний.
На воле, даст Бог, пересечемся. Блондин оттеснил меня могучим плечом и долго тряс Косолапому руку. Не поминай лихом, если чего. И мужикам всем передай послезавтра, чтобы не поминали И, разумно решив, что надолго задерживаться в слесарке нам нет никакого смысла, он повернулся ко мне:Коста, пошли. Попрощались, все посмотрели и нехрен нам здесь отсвечивать. Да и Абаса надо еще проведать.
Мы болтались в промзоне еще часа два. Долго наблюдали за тем, как мужики возятся со сплавными плотами. Прикидывализа последний месяц, наверное, уже в десятый раз, сколько проходит времени с того момента, как за связку плотов зачаливают буксировочный трос, и до того, как чадящий дизелем работяга-теплоходик скроется вместе со своим грузом за излучиной реки. Потом перекинулись несколькими фразами с Абасом. И никуда не торопясь, направились в свой барак.
Почему-то мне казалось, что весь вечер у нас должен уйти на сборы, на предстартовые напутствия Кости Араба и на всю ту суету, которая, насколько я помнил по воле, всегда присутствовала рядом со мной перед даже не очень дальней дорогой. Вот только воля уже отошла в далекое прошлое. И вместе с ней в этом прошлом растворились все те противные бытовые мелочи, которые так осложняют жизнь. У нас не было, никаких пожитков, за исключением кое-каких лекарств и фляжки со спиртом, которые утром оставалось лишь распихать по карманам. Что еще? Ах, даеще парочка крепких «охотников» в ножнах под робами, да шабер, который Блондин хотел про запас засунуть в сапог. И пачка сторублевых купюр плюс тысяча долларовНЗ, взятый на всякий случай, тщательно запаянный в целлофан и зашитый в подкладку моего клифта. Вот и все наше имущество. Остальное должно было дожидаться нас в охотничьем домике вместе с аборигеном-проводником.
Все предстартовые напутствия Кости Араба я выучил наизусть еще месяц назад. И они уместились в несколько лаконичных фраз: к кому обращаться в Кослане, если вдруг что-то случится с проводником; куда и как отходить по запасным направлениям, если вдруг и с Косланом выйдет облом; несколько адресов; пара паролей Вот, пожалуй, и все. Ничего с такой оказией, как мы,
смотрящий передавать на волю не стал. Ему для этого доставало маляв, которые уходили из зоны более надежными путями.
А вся суета, которая обычно сопровождает сборы в дорогу, свелась к тому, что Блондин немного понапрягал меня составить ему компанию и выпить на посошок.
А завтра с похмелья отправляться в бега? Сидеть под водой и дышать через трубочку? Нет, решительно отрезал я. Ни ты, ни я не выпьем сейчас ни глотка.
Да ладно
Ты разве не понял? повысил я голос.
Не понял, Блондин? продублировал меня Костя Араб. Спиртное, пока не дойдете до места, только в лечебных целях. А прописывать его и тебе, и комяку будет Коста. Он врач. И он старший. Усвоил?
Блондин молча вздохнул.
Усвоил?!!
Да.
Вот и отлично. Доставай шахматы.
И они весь вечер, как ни в чем не бывало, просидели за шахматами. А я валялся на шконке с книжкой в руках, пытался усвоить хоть что-нибудь из прочитанного, но не мог удержать в голове ни строчки. В предвкушении завтрашнего побега меня, к моему удивлению, начал бить легкий мандраж. Я прямо-таки ощущал адреналин, который пропитал мою кровь. Поражался: давненько со мной подобного не бывало. Боялся, что не смогу заснуть. И завидовал спокойному, словно Будда, Блондину.
Сдавайся. Чего тянуть, довольно хихикал он и чесал голое мускулистое брюхо. Чего-то нынче ты в расслабоне, братан.
Зато ты слишком сосредоточен, недовольно бурчал в ответ Костя Араб. Он опрокидывал на доску своего короля, и «гроссмейстеры» начинали расставлять фигуры по новой. Нет, сейчас я тебя обязательно сделаю.
Но состязаться с Блондином в тот вечер было бессмысленно. Он был в ударе. Он обыграл бы хоть Крамника, хоть Ананда. И к тому моменту, когда я наконец заснул, смотрящий сливал ему с сухим счетом. То ли 0:5, то ли 0:6. Точно не помню.
Глава 10. Присядем перед дальней дорожкой
Растолкать наутро Блондина оказалось непросто. Но я решительно выдернул его из постели.
Десятый час. У Абаса скоро все будет готово. Забыл, что сегодня за день?
Вот ведь бля-а-а, заныл Блондин, по-детски протирая кулачками-куваддочками заспанные глаза. Красный день календаря. Всем ментам по сухарям. Всей братве по пряникам.
Я вручил ему здоровенный кус топленого жира, завернутый в вощеную бумагу. На, держи пряник. Намазывайся. По-быстрому. Времени децл. И, стянув с себя все белье, начал тщательно втирать в кожу неприятную на ощупь холодную массу. Вот уж раньше никогда не подумал бы, что это занятие может вызывать столь поганые ощущения. Хотя кое-кто из тех, что до сих пор живет в ярангах и чумах, так не считает. Им это все по-приколу. Им тюленье сало заменяет и косметику, и шампунь
Со своим «туалетом» мы справились минут за пятнадцать. Жира хватило с избытком, и стоило нам надеть на себя трусы и футболки, как он тут же обильно проступил через них наружу. Выглядели мы в этот момент, как Ладно, не будем об этом.
Ну, вы и чмошники. Смотрящий был точно такого же мнения, что и я. И не постеснялся высказать это мнение вслух. Он лежал на своей кровати с хромированными спинками и откровенно прикалывался, взирая на нас. Наденьте трико, а то ведь сало через робу проступит. Мусора сразу смекнут, куда собрались Нет, ну и шмонить же завтра будет от вас!
Потом он поднялся и принялся нарезать бутерброды, запаривать чифир. Что-то на моей памяти Араб в первый раз решил подписаться в бытовые заботы. Обычно все это было возложено на меня и Блондина. Впрочем, сегодня нам было совсем не до готовки. У нас «красный день календаря».
К столу не приближайтесь. Все здесь загадите. Когда мы влезли в робы и сапоги, Араб уже высыпал в кружку заварку, нарезал колбасу и чернуху. Руки хоть тряпкой протрите. И похавайте плотно. С набитым брюхом в холодной воде, я так понимаю, всяко попроще. Да, Коста?
Да, буркнул я, набивая рот хлебом. И не к месту подумал о том, что если таким вот набитым брюхом кто-то из нас словит пулю, то перитонит обеспечен. Но поесть все-таки надо. Обязательно выпить чифиру. И сразу же после этого на бодряках отправляться на акцию. И глядишь, удастся продержаться под водой необходимое время.
Когда мы закончили с завтраком, на часах было уже пятнадцать минут одиннадцатого. А первый за день буксир подходил к зоне и утаскивал лес вверх по реке обычно в промежутке между одиннадцатью и полуднем. Мы вполне успевали, но на раскачку и долгие проводы времени уже не оставалось. Я быстро рассортировал по карманам свою скромную аптечку, нацепил под клифт ножны с «охотником». Блондин запихал в сапог шабер, подошел к двери и замер возле, поджидая меня.
Все, мы пошли, произнес я.
Погоди Присядем, братва, вздохнул Араб и ткнулся задом в роскошный, вырезанный в столярке вручную стул. Перед дальней дорогой, говорят, полагается. Обниматься я на прощание с вами не буду. Уж извините, но больно вы сальные. А вот слово промолвлю Хорошо с вами было, братва. А вот только без вас будет лучше. Он перехватил мой удивленный взгляд и расплылся в улыбке. А ты не гляди, ты дослушай. Дослу-у-ушай Так вот, без вас будет лучше, когда узнаю, что добрались нормально. Что приняли вас хорошо. Что ксивы вам выправили. Что все у вас, короче, срослось. Потому как не место вам в этой клетушке. Смотрящий картинно обвел рукой «спальню». Не место вам здесь вообще. Дела вас ждут на материке. Особливо тебя, Костоправ. Езжай в Петербург, да давай мочи там своих пятерых. Всех по списку. И не спеши только, не горячись, делай все так, чтобы понять они, пидарасы, успели, кто к ним пришел да с какими предъявами. Все чтобы осознали. Мне потом отпишешь про это. А я уж, старик, здесь буду чалиться да малявы ждать от тебя Ты же, Блондин, гляди, не зарывайся. Не бухай да не лезь в беспредел. Живи по понятиям. И все будет ништяк. Братва не оставит. Араб помолчал, пожевал по-стариковски губами и, не придумав, что еще можно сказать, решительно поднялся со стула. Ну, все. Что хотел, то промолвил. Отправляйтесь с Богом. Удачной дороги. И он украдкой, словно стесняясь того, что делает, сотворил несколько православных крестов в нашу сторону.
Мы вышли из барака и, тихо-мирно беседуя о какой-то пустой ерунде, неторопливо пошли по направлению к биржетак, как последнее время прогуливались почти каждое утро. Так, как давно приучили к этому и братву, и охрану. И сегодня мы всем были до фонаря. Никто не обращал на нас никакого внимания. Не было заметно вокруг ни единого цирика, и лишь караульные с вышек провожали нас пустыми скучающими взглядами. Не потому, что мы чем-нибудь возбудили их сонливую бдительность. Просто надо же было им на кого-то смотреть.
Как настроение? негромко спросил я Блондина. Не мандражируешь?
Не. Все ништяк. Не до мандража сейчас. У меня так всегда. Порой бывает, что поначалу децл колбасит, а как на дело пойдешь или там даже в драку обычную влезешь, так все сразу до фени. Споко-о-ойный
Рад за тебя. А меня вот немножко
Да ладно тебе, дружелюбно хлопнул меня по спине Блондин. Немножконе страшно. Не помешает Зырь, Коста, буксир-то
Мы уже вышли к промзоне, и оттуда с пригорка открывался красивый вид на излучину Ижмы. И на маленький, словно игрушечный, буксирчик с высокой закопченной трубой, который спускался вниз по реке, спеша к уже подготовленным для него плотам к уже подготовленным для нас плотам. О, черт! Сейчас все начнется! Я отчетливо ощутил, как у меня начали мелко дрожать коленки. И что за позорище! Словно у последнего психа! Почему же я не лечился бромом?
Первым, с кем мы столкнулись в промзоне, был один из пацанов, которые должны организовать нам прикрытие, учинить бузу и отвлечь караульных. Он, не скрываясь, подошел к нам (А чего скрываться? Чего бы нам не постоять, не докурить, не поболтать между собой?), протянул Блондину пачку «Примы» и, оглянувшисьне услышит ли кто? сообщил:
Все нормалек. Братву подписал. Вас прикроют. Трубки Абас подготовил. Подойдете к нему, он покажет. Буксир пока сюда доплывет, пока лес подцепит Короче, времени у вас еще около часа.
Понятно, сказал я. Ты пока погуляй. Когда увидишь, что мы готовы, начинай. Никаких сигналов не жди. Сам сообразишь.
Соображу, заверил меня пацан и блеснул в улыбке золотой фиксой. Удачи.
Угу, кивнул я, и мы с Блондином ленивой походкой поплелись к бригаде, которая готовилась зачаливать лес. Все, как обычно. Все, как и в прошлые дни. Сейчас присядем на берегу около лесотаски и, перебрасываясь шуточками с мужиками, будем глазеть на то, как они ловко скачут по бревнам, как за пачку сигарет или чая, а тоесли повезети за стакан самогона помогают вольняшке-сплавщику устанавливать на последнем плоту палатку. Как что-то у него по купают, что-то выменивают, и эти удачные приобретения тут же бесследно исчезают в складках их арестантской одежды. Возможно, к нам сейчас подойдет кто-то из цириков, сухо поздоровается кивком головы и, встав рядом, начнет безучастно наблюдать за всей суетой на плотах. Он дождется момента, когда буксир уже будет готов к отплытию, а вся бригада перейдет с плотов на берег, и не поленится проверить палаткуне зашхерился ли там кто-то из зеков. Убедится в том, что все нормально И вот тогда-то и настанет наша очередь. Мужики чуть в стороне поднимут бузу, повытаскивают ножи, похватают дубье, двинут стенка на стенку. Цирик сразу же шуганется подальше от хипежане замочили бы ненароком. А уже через десять секунд всю промзону положат на землю. Но мы к этому времени будем уже под водой. Надо успеть.
Здорово. К нам подошел Абас, поздоровался с обоими за руку. И совершенно без каких-либо интонаций, так, будто болтал о каком-нибудь пустяке, начал докладывать. У меня все готово. Глядите внимательно мне прямо за спину. Третий плот от буксира. Подныриваете под него прямо по центру, проплываете под ним. Трубки закреплены друг возле друга у дальнего правого борта рядом со скобами. Не промахнетесь. Удачи.
Спасибо, Абас. Я решил, что не будет лишним повторить то, что он мне сообщил. Третий плот от буксира. Трубки и скобы по дальнему правому борту прямо по центру. Я правильно понял?
Правильно, Коста. Все так. Пойду я к бригад. Не буду отсвечивать. Еще раз удачи.
Еще раз спасибо. А удача нам пригодится, братан
«И правда, подумалось мне. Удача нам пригодится. Но ведь она такая ветреная особа! Порой от нее нет покоя, и она не отстает от меня ни на шаг, а порой исчезает куда-то, и сколько ни озирайся, как ни пытайся ее обнаружить где-то поблизости, пустые старания. Эта стерва в такие моменты сопровождает кого-то другого и ей на меня глубоко наплевать. Интересно, а где ее носит сейчас? Где-то поблизости от меня? Или вообще черт знает где? А может, она жмется поближе к моему сегодняшнему соратнику?»
Слышь, у тебя как насчет госпожи Удачи? я присел прямо на обильно покрытую корой и щепой землю рядом с устроившимся на огрызке доски Блондином.