Фажон не сомневался в успехе операции, предлагая считать ее успешной, даже если будет получено перспективное согласие русского шпиона. Не рассчитали французы свои действия со сроком командировки Вьюгина, однако акцию провели, и Марк почти попался, пройдя все этапы, но так и не поставив точку, вместо которой растянулось длинное многоточие.
Апрель 1970 года. Париж. Франция. Резидентура ПГУ КГБ. Руководитель линии «Х» в резидентуре подполковник Дора Георгиевна Каштан пригласила Вьюгина с отчетом о работе перед завершением пребывания его в ДЗК.
Так, товарищ капитан, подошло время окончания командировки. Надо подводить итоги вашей работы! сказала она вошедшему Вьюгину и указала на стул напротив.
За пять минут она «схватила» объемистую папку с делами, отчетами и, отложив в сторону один из листочков, откинулась на спинку стула и просидела так какое-то мгновение, как бы задумавшись.
Марк, с удовольствием прочитала ваше эссе! сказала Дора Георгиевна, переходя на французский язык, испытующе глядя на него.
Вы хотите сказать, проглядели! тоже на языке начал было Вьюгин, но подполковник прервала его.
Прочитала и смогу даже процитировать любое место. Неужели в «вышке» отменили факультатив «скорочтения»?
Не было такого предмета! смутившись, ответил Марк.
М-да! Все упрощают и упрощают!.. неопределенно произнесла Каштан и придвинула к себе отложенный лист. Вот здесь вы пишите о последних контактах с Даниелем Фажоном.
Вьюгин, хоть и ожидал этот заостренный вопрос о его отношениях с этим человеком, слегка встрепенулся, изменил позу на стуле и приготовился расписывать, а скорее всего, как он сам признавался себе, замазывать особые обстоятельства, которые недавно произошли с ним. Он сам себя уверял, что эти самые обстоятельства, хоть и имели отношение к оперативным действиям французской контрразведки, тем не менее успеха не имели. Он выскользнул, можно даже с натяжкой сказать, переиграл, не подозревая, что это ему дали такую возможность. На время!
Да, это интересный человек. Работает в группе компаний Thomson-CSF. Коммерческим директором одного из отделов, связанных с военной продукцией. Я в отчете написал, что наши отношения позволяют провести с ним оперативную работу. К сожалению, он ничего не передал мне из секретного бюро предприятия.
Ну, ничего! Как-то странно получается у вас тут, вроде бы много контактов, а завершения так и не было. Не находите?
Сам удивляюсь! Одна, две встречи, и все, конец!
Каштан понимающе кивнула и достала несколько страничек из лежащей сбоку папки:
Ребята из внешней каэр уточнили статус Фажона в группе компаний. Это его оперативное прикрытие. Несколько лет он является коммерческим директором в секторе, связанном с оборонными заказами. До этого работал в марсельском порту инженером портового хозяйства. Он офицер DST. Каштан испытующе посмотрела на Марка.
Вьюгин закивал, подтверждая слова Доры Георигиевны.
У меня с ним продолжительное общение. Вообще, между нами говоря, я предполагал его связь со спецслужбами. Увертывается, как-то боком уходит! Никак не удавалось с ним провести целенаправленные действия.
И немудрено! Опытный и умный. Не лезет на рожон. Да и за ним стоит целое ведомство! А с его стороны не было попыток проделать то, что вы хотели с ним? Каштан внимательно смотрела, как Вьюгин, покраснев, приготовился было что-то сказать, но передумал и просто замотал головой в знак того, что ничего не было.
Это как, помахивание головой означает что?
Ну, вроде бы не было! Марк не понимал, куда уводит его Каштан.
Слушайте, Марк, я не из внешней контрразведки, я такой же спец по технике, как и вы. Меня интересует этот момент лишь в смысле развития ваших отношений! Каштан улыбнулась и потянулась к сигаретам, которые лежали на столе. Закурила желтую, из маисовой бумаги «Житан» без фильтра, спохватившись, протянула пачку Марку.
Нет, я не курю! Курил в школе и немного в Бауманке, но потом перестал, можно сказать, бросил!
Это хорошо, а я вот все продолжаю! Жаль, конечно! Как говорят, лучше кирять, чем курить!
Да, и то, и то, все плохо! Вьюгину стало немного не по себе после этих слов, которые он произнес по инерции. За последнее время, а он это хорошо понимал, начал сильно «врезать», и именно в компании с Даниелем Фажоном.
Ваши слова да на стенку бы приколотить! Дора Георгиевна сочувственно посмотрела на Вьюгина. Марк, а вот скажите мне, что это за случай с автомашиной у вас произошел две недели назад. Я смотрела рапорт и как-то не особенно хорошо врубилась!
Марк напряженно застыл, быстро оправился и растянул губы в улыбке:
Обычная история! Эти Renault, как наши автомобили, ломаются часто. Это вам не германский автомобиль, который ездит без ремонта, пока не развалится. Вот и у меня не завелась, сколько ни бился, пришлось оставить в городе. Ремонтники только к обеду приехали и забрали на профилактику. Вернули только на следующий день!
Вьюгин бросил взгляд на Дору Георгиевну, вспомнив события вербовочной операции.
Март 1970 года. Франция. Предместье Парижа. Марк понимал ситуацию, в которую влип, и с ужасом думал о последствиях. Сам того не ведая, он, как говорится, попал! Сильно пьяный, на трассе в предместьях Парижа въехал в четырехосный трейлер, так, что разнес машину вчистую, удивительно, что сам не получил ни царапины, ни ушибов, только руки, плечи, спина и ноги болели, когда он рефлекторно вцепился в руль, когда вмазался в громадный грузовик MAN.
Стояла глубокая ночь, водитель грузовика сбежал, как потом выяснилось, груз и машина были ворованными, а автомобиль шел из Марселя. Он тогда в панике бросился к телефонной будке и начал вызванивать Даниелю, пока тот не взял трубку.
Даниель! Даниель! орал он в трубку, пока не услышал голос Фажона.
Что случилось? Ты чего так кричишь? заспанным голосом отозвался тот, за минуту до этого получив сообщение по телефону, что акция прошла успешно и русский в лепешку разбил свой автомобиль. Марсельский клан, самая мощная организованная группировка Франции, пошел ему навстречу и, можно сказать, «отдал» свой грузовой автомобиль с товаром, и теперь он в долгу перед ним, но цель, которую поставило перед ним руководство DST, была достигнута. Русский попался на скандальной ситуации с разбитым при пьяном вождении автомобилем, и будет полицейский протокол, после чего последуют суд, скандал и газетная шумиха, что будет означать бесславный конец карьеры товарища Вьюгина. Вот тут-то и выступила бы контрразведка Франции в лице Даниеля, который, проведя вербовку, смог бы замять этот скандал с советским представителем за рубежом.
Фажон хорошо знал, что никого из близких друзей у Марка, кроме него, нет и побежит он только к нему. Так оно и вышло, слушая пьяные, надрывные причитания, он подумал, как хорошо была спланирована и проведена техническая часть предвербовочной операции.
Что делать! Что делать! Меня погонят! бормотал в трубку Марк, хорошо, даже спьяну, понимая, чем грозит этот инцидент. Его вышлют первым же рейсом «Аэрофлота», так и закончится навсегда его первая заграничная работа, а в перспективе он так и останется невыездным.
Заткнись! проорал в трубку Даниель. Отойди от места аварии, но не теряйся из виду! Смотри не попадись жандармам.
А откуда ты знаешь, что я за городом? Вьюгин хоть и был пьян, но тренированным в разведшколе умом ухватил этот момент.
Да все равно что жандармам, что ажанам! негодуя на себя за этот «прокол» с представителями власти, по-простецки ответил Вьюгину. О, жди, я скоро!
Около его подъезда давно стояла бригада эвакуатора автомобилей. Фажон махнул им рукой, все расселись и двинулись за машиной Даниеля.
Здравствуй, брат! с пьяным надрывом начал было Вьюгин, и тут его осенило, да так, что он начал трезветь: Как ты меня нашел? Откуда ты знаешь место?
Фажон снова обругал себя за этот второй «прокол». Такую акцию он проводил впервые и, конечно, не мог предвидеть всего. Прикидывая про себя, стоит ли сообщать об этом начальнику, он решил, что пока не стоит. Надо оставить Вьюгина с этими вопросами, чтобы потом было легче его затянуть в вербовочную акцию.