Все засмеялись, и Гафур тоже улыбнулся, но про себя отметил: ака-джон старательно избегает называть гостей по именам. Похоже, эти двое действительно из тех, кто предпочитал действовать под покровом ночи и никогда не открывал своего имени. Что же. Раз Аллах привел их сюда и посадил рядом с ними Гафура, значит, так начертано в Книге судеб и ничего изменить уже невозможно.
Как настроение, Гафур? продолжая загадочно улыбаться, спросил Абдулкасым.
Спасибо, ака-джон, все в порядке, торопливо проглотив плов, поспешил ответить боевик.
Ты прекрасно знаешь здешние места, посматривая на Гафура из-под полуприкрытых век, медленно цедил командир. Тебе известны все ущелья и тропинки, все перевалы и вершины. Разве не так?
Так, эхом откликнулся Гафур.
Мои гости давно не видели родных, оставшихся на той стороне, и я подумал: кто, если не Гафур, сможет незаметно провести их мимо поста урусча? Ведь навестить родных и могилы предков богоугодное дело.
«Как же, зло подумал Гафур. Пойдут они на могилы предков! За дурака, что ли, меня считают? Но стоит ли высовываться со своим умом?»
Да, да, вслух сказал он и угодливо закивал. Ты хочешь, ака-джон, чтобы я проводил их туда? Хоп! А как они будут добираться обратно? Прости мое любопытство, но
Ничего, ты правильно сделал, что спросил, Абдулкасым сам подал боевику пиалу с чаем. Конечно, они там не намерены оставаться навсегда, поэтому через некоторое время ты их встретишь и проведешь обратно.
Когда встречать?
Тебе скажут, бросил первый из гостей.
Хоп, немедленно согласился Гафур: скажут, так скажут. По крайней мере теперь стало ясно, чего от него хотели.
Главное, успешно миновать посты и огневые точки пограничников урусчи, назидательно поднял палец командир. Понял? А там мои гости сами найдут нужную дорогу. Лучше подумай о безопасности перехода границы.
Хоп, кивнул Гафур. Я возьму Хадыра: он лучше всех стреляет из ручного пулемета и в случае чего прикроет. И еще несколько человек из своего десятка.
Хоп, согласился Абдулкасым, поглядев сначала на гостей и дождавшись их молчаливого согласия. Когда проведешь, останетесь ждать на той стороне, но ведите себя тихо, чтобы не всполошить урусчи.
Когда выходим? нахально принимаясь за кебаб, поинтересовался Гафур. Сегодня ночью? Тогда вели накормить моих людей до отвала. Сытые всегда веселее.
Зато голодные злее, заметил второй из гостей. Куда спешить? Не на свадьбу торопимся, уважаемый! У тебя есть несколько дней, чтобы как следует подготовиться.
Сколько дней у меня есть?
Три! Абдулкасым для пущей убедительности показал на пальцах, и Гафур обреченно кивнул
Очутившись на улице, он горестно вздохнул и с удивлением посмотрел на высоко стоящее в небе солнце. День уже в полном разгаре. Неужели он столько времени провел за достарханом? Да, болтавшаяся на запястье дешевенькая «сейка» с металлическим браслетом показывала, что встреча с Абдулкасымом с его гостями заняла по меньшей мере три часа.
Сокрушенно помотав головой, боевик поплелся к протекавшему за кишлаком ручью. На его берегу он уселся на камень и стал отламывать мелкие прутики от подобранной по дороге ветки. Бросая их в быстротекущий холодный горный поток, начинавшийся высоко в ледниках, Гафур невидящими глазами провожал уносимые волнами щепки и думал, что на него возложили не самую приятную миссиюмало того, что под покровом ночной темноты придется пробираться мимо оснащенных разными приборами постов русских, ежесекундно рискуя попасть под их кинжальный огонь, так еще он должен отвечать за людей в камуфляжных костюмах. И еще неизвестно, сколько потом их придется ждать?
Отрадно только одно: разрешили самому выбирать путь и дали на подготовку время. Очень хорошо, он постарается за эти трое суток найти безопасную лазейку, поскольку думать стоило прежде всего не о гостях Абдулкасыма, а о собственной головеона дороже всех гостей и любых сокровищ, поскольку второй никто не даст, даже Аллах.
Гафур встал, отряхнул руки и пошел обратно в кишлак. Войдя во двор дома, где квартировали его боевики, он увидел пулеметчика Хадыра: тот сидел около каменной изгороди вместе с худощавым заросшим клочковатой бородой незнакомцем, одетым в горевшую на солнце нейлоновую куртку, засаленные брюки и стоптанные желтые полуботинки без шнурков, как у заправского поломника или дервиша. Его голову покрывал зеленый платок, а талию перехватывал пояс из тонкой ковровой ткани типа гобелена, с искусно вышитыми шелком изречениями из Корана.
«Кто это?» заинтересовался Гафур и подошел ближе.
Салам, заметив его, привстал Хадыр. Присаживайся, дорогой!
Кто это с тобой? Гафур поздоровался с пулеметчиком и незнакомцем, но тот смотрел мимо, словно никого не видел и ничего не ответил.
Мой земляк, Тохир. Он дивана. Пришел навестить.
«Дивана? Юродивый?! подумал Гафур. Получить какие-либо объяснения от Хадыра, далеко не блиставшего умом, вряд ли удастся, но его юродивый землякэто интересно, очень интересно. В народе всегда почитали юродивых и относились к ним с уважением, но это местные, а не русские, а дивана сумел пройти мимо их постов? Стоило это проверить.
Ты оттуда? опускаясь на корточки перед Тохиром, спросил боевик и махнул рукой, показывая за горный хребет.
Да, да, бледная улыбка тронула губы юродивого, но он продолжал смотреть куда-то в сторону, словно видел там нечто, совершенно недоступное остальным, не посвященным в сокровенные таинства.
У него несколько лет назад погибла вся семья, шепотом пояснил Хадыр. Вот он и стал дивана.
И все же подозрения Гафура еще не полностью рассеялись: ему ли не знать, сколь сложно пробраться через перевалы и ущелья? Прекрасно, что юродивый земляк пулеметчика, но интересно, как все-таки дивана прошел через границу и где прошел?
Боясь в этом признаться самому себе, боевик решил, что, может быть, всемогущая судьба посылала ему свой знак в образе юродивого, давая понять, как нужно действовать, чтобы выполнить поручение Абдулкасыма и остаться при этом живым и невредимым?
Как ты прошел? Гафур слегка похлопал по грязной, обветренной руке Тохира, чтобы привлечь его внимание.
Пешком.
Юродивый наконец повернул к нему бледное лицо с тонкими чертами и поглядел поверх головы десятника боевиков и неожиданно заметил, как бы между прочим:
Ты хочешь знать, как пройти там, где прошел я?
Правильно, не стал скрывать Гафур.
Я шел через ущелье. Через Черное ущелье.
Но там, на горе, пост урусча!
Они не видели меня, пренебрежительно дернул плечом юродивый и весело рассмеялся. Неверным Аллах не дает увидеть своего слугу!
По мнению боевика, все это было из области нереального, а вот пулеметы урусчи самые, что ни на есть, реальные, и они исполосуют свинцом. Поэтому он упрямо продолжал расспросы.
Ты шел днем или ночью?
Для меня нет разницы.
А как ты шел по ущелью? По его дну?
Тохир молитвенно сложил ладони и поднял глаза к небу, словно призывая его в свидетели правдивости своих слов.
Аллах дает мне силы, и я прошел по козьей тропе.
Гафур чуть не стукнул себя по лбу: шайтан его возьми, разве можно быть проводником с такой дырявой головой?! Воистину, юродивого послал ему Аллах! Как можно забыть про козью тропукаменистый карниз, проходивший по стене ущелья? Вот, оказывается, как дивана миновал пост урусчи. И боевик сразу же повеселел: безопасный путь на ту сторону найден.
Ты пойдешь через три дня? полуутвердительно спросил Тохир.
Отчего ты так решил? насторожился Гафур.
Правильно, словно не слыша его вопроса, продолжал странный гость. Как раз наступит самая темная ночь, а новая луна еще не родится. И Аллах скроет тебя во тьме от глаз неверных!
А-а, ну да несколько ошарашенный проницательностью дивана, кивнул боевик.
Время дневной молитвы, поглядев на солнце, пробивающееся сквозь ажурную листву деревьев сада, заметил юродивый и размотал свой пояс, превратив его в молитвенный коврик.
Он скинул туфли, опустился на колени лицом к Мекке, выставил перед носами Гафура и Хадыра свои заскорузлые пятки с серо-желтоватыми мозолями и высоким гортанным голосом затянул: