За сценой играл небольшой оркестр, и две очаровательные танцовщицы, одетые в нечто вроде серебристых купальников, слаженно кружили в восточном танце. Лица их были закрыты мерцающими масками.
Сначала я подумал, что у меня в глазах двоится, кивая на девушек, сказал Оболенский. Фигуры одинаковые, движениязеркальные Прямо наваждение какое-то!
Вадима Владимировича было не узнать. Он выбрал костюм морского царя: шероховатый панцирь, шипастые наплечники, голубые, как пузырьки воздуха, ожерелья на шее и над всем этимзолотая корона в форме раковины. Рядом, прислоненный к стене, сверкал трезубец. Весь его облик изменилсяпоявилась стать, незаметная раньше надменность, величие в жестах. И только нос остался прежнимсветился, как майская роза, выдавая прекрасное расположение духа своего хозяина.
Шампанское? предложил Оболенский. Ликер? Или, может, что-нибудь посерьезнее, например виски?
Как прикажете, ваше величество, кротко опустила глаза Измайлова.
Тогда шампанского, решил Вадим Владимирович. С ананасом. Рекомендую. Он поднял бокал. За наше знакомство!
Аня отхлебнула глоток. Кто-то коснулся ее плеча, пробежался пальцами по спине. Она чуть не поперхнулась, огляделась по сторонам. Это был мужчина в костюме морского конька. Именно он, проходя мимо столика, столь игриво обошелся с Измайловой. Морской конек уселся за соседним столиком, помахал Ане рукой. Знакомый жест
«Да ведь это Юрик!.. Интересно, как он пробрался на бал?!»
А теперь танцевать!
Но фотоаппарат
Мое величество не потерпит возражений! Иначе утоплю. Царь я или не царь?!
Площадка для танцев была переполнена. Морские тритоны в перчатках с длинными, изогнутыми когтями, едва одетые девушки-нереиды со сверкающими алмазными украшениями в зеленых волосах, коварные водяные, печальные русалки и свирепые пираты, утопленники с белыми лицами и люди-амфибиивсе они кружились в танце, переговаривались друг с другом, хохотали.
Элегантный адмирал флиртовал с беспечной ундиной, синие волосы которой были украшены пышным венком из свежих трав. Зверского вида флибустьер отплясывал со смуглокожей индейской скво, фея морских течений выделывала пируэты в паре с индийским купцом в невероятных размеров тюрбане, украшенном страусиными перьями, Офелия что-то шептала на ухо капитану Немо
Аня с удивлением поняла, что все собравшиеся в зале знакомы между собой, и знакомы очень близко. Маскарадные костюмы служили слабой защитой. Оболенский то и дело наклонялся к ней и шептал какие-нибудь забавные подробности.
Вон та дама, в костюме греческой весталки Недавно развелась с мужем. Совсем как в анекдоте Возвращается она из деловой поездки, а в постели ее муж с ее любовником
Оболенский склонялся все ближе, шептал на самое ухо.
Некоторые люди и в пятьдесят лет остаются наивными как дети. Особенно это проявляется при толковании снов. Вон тот старик, испанский гранд, как-то увидел во сне пару золотых лошадей. Сон он истолковал как грядущую удачу и с утра все начал делать дважды. На завтрак выпил двойной коктейль, надел второй по счету костюм из платяного шкафа, две минуты сидел в своей тачке перед тем, как завести ее, а вечером отправился в казино «Двойной дублон», купил жетонов на две тысячи, встал у рулетки вторым от крупье и дважды поставил на двойку.
И чем все закончилось? спросила Аня, косясь на старика. Выиграл?
Проиграл. И через две минуты после проигрыша его увезли на «скорой». Второй инфаркт. Два месяца в больнице пролежал
Аня фыркнула.
Признайтесь, Вадим, ведь вы все выдумываете? спросила она.
Оболенский только пожимал плечами. Нос его пламенел, как гроздь рябины.
Зал был покрыт итальянской плиткой, которая жемчужными отмелями мерцала сквозь пелену тумана. На круглых столиках с темно-синими скатертями стояли светильники в виде керосиновых ламп. Над круглой сценой надувались паруса, и казалось, две танцовщицы, поразившие воображение Оболенского, кружатся в дыхании бриза.
Наряд их состоял из облегающих трико, словно выкованных из тончайших серебряных пластинок, будто рыбьих чешуек, и серебряные же туфли на высоких каблучках, и серебряные сережки, а только волосы были иссиня-черными, как морские глубины. Танцевали девушки прекраснопросто творили танец на ходу, ткали его на глазах приглашенных.
Неожиданно музыка резко оборвалась, танцовщицы замерли. Вспыхнул свет, грянул туши вот в распахнутые двери зала, ослепительно прекрасная, вошла королева бала Таня Кустодиева«мисс Россия».
Поистине, она была хороша безо всяких «но». Чем дольше Аня вглядывалась в лицо Кустодиевой, в очертания ее тела, туго обтянутого белоснежным, как у невесты, платьем, тем яснее понимала, что перед ней красавицаодно из великих чудес природы. Не было ничего случайного или спорного, все части тела и лица находились в той единственно возможной гармонии, какая подвластна только кисти великого мастера. Глаза, нос, губывсе было насыщено торжествующей радостью, всей полнотой юности, целостностью жизни. Кирилл Антонов был прав. Лучшей фотомодели для его новой коллекции одежды «Террариум» нельзя было и придумать.
«Мисс Россия» с улыбкой прошла по живому коридору, образованному гостями, поднялась на круглую сцену и под гром аплодисментов проплыла по самому ее краю. Впрочем, заметила Аня, аплодировали в основном мужчины.
На сцену выскочил конферансье, преподнес красавице огромный букет и объявил, что в конце бала «мисс Россия» объявит победителя маскарада. Призом за самый удачный костюм будет фотография вместе с первой красавицей страны. Под нестихающие аплодисменты Таня спустилась со сцены, проплыла между столиками и уселась рядом с Оболенским. Свой букет она небрежно бросила в ведерко для шампанского так, чтобы он, как ширма, отгородил ее с Оболенским от Ани.
Вадик, я так замучилась!.. жеманно надула губки «мисс Россия». Здесь жарко. Хочу в Антарктиду. Ты не мог бы поговорить по этому поводу с капитаном?
Оболенский пропустил ее вопрос мимо ушей.
А еще я хочу клубнику со сливками. Вадик, милый, закажи.
Вадим Владимирович вытащил букет из посеребренного ведерка, махнул рукой и отдал цветы подошедшему стюарду.
Отнесите, пожалуйста, в номер И принесите клубнику со сливками. Стюард кивнул и захлопнул блокнотик. Татьяна, познакомься. Это просто Аня. Прошу любить и жаловать. Завтра она сделает несколько рекламных снимков. Так что не налегай сегодня на спиртное. Завтра ты должна! быть в форме.
Фотограф? покосилась на фотоаппарат Таня.
Да, кивнула Измайлова.
«Мисс Россия» окинула Аню холодным оценивающим взглядом, изогнула атласную бровку и отрезала:
Оно и видно.
Аня покраснела. Эта пренебрежительная фраза ударила ее как пощечина. Казалось, весь зал теперь уставился на нее: «Смотри, как сказанула! И поделом!..» Измайлова хотела встать и уйти, но Оболенский ловко разрядил накаленную атмосферу.
Конечно, сразу видно! с оживлением сказал он. Хорошего фотографа за версту можно узнать. Шампанского?
Где клубника? Хочу клубнику!
Сейчас, сейчас Вон, несут.
Между столиками, держа поднос на вытянутой руке, осторожно лавировал официант в костюме индейского вождя. Лицо его было открыто, но боевая раскраска могла заменить любую маску.
Измайловой на минуту показалось, что она уже где-то видела этого человекафотографическая память не могла ее подвести. Но она никак не могла. припомнитьгде и когда. Может, при посадке на теплоход, а может, и раньше, на каком-нибудь концерте Мало ли.
Мы не встречались раньше? спросила она.
Индейский вождь ничего не ответил, только пожал плечами. Он поставил на стол блюдо с сочными ягодами, поклонился и быстро, даже чересчур быстро, исчез в толпе. Таня тут же погрузила ложечку в клубнику.
Вадик! А пока ты по палубе шлялся Таня метнула острый взгляд на Измайлову. Ах, как вкусно! Ко мне опять немцы заходили Ну те Из парфюмерной фирмы Как ее?.. «Крюгер» Или «Крамер» Подарили набор духов и туалетной воды. Очень мило! В общем они контракт предложили. Очень выгодный. Я обещала подумать.
Это ты зря, крошка. Тебе не нужно думать. Думаю я.