Давай двигай, сказал он водителю автокара, протягивая накладную, но тут же, как из-под земли, вырос перед автокаром длиннорукий парень:
Опять? парень говорил уверенно и зло. Предупреждал ведь я! Так что прошу накладную!
Завскладом, отвернувшись, забарабанил пальцами по столу. Водитель автокара, пожав плечами, передал парню документ, и тот склонился над тележкой автокара.
"Порядок,удовлетворенно подумал Волна. Этот парнишка спуску не даст.
И обратился к завскладом. Лазуткин была его фамилия, капитан знал:
Почему препятствуете работе контролера?
Лазуткин ответил устало:
Не знаешь, кому подчиняться! Пусть проверяет, его дело.
Когда отпуск деталей закончите? Склады опечатывать будем.
Лазуткин кивнул на строй тележек, протянул неохотно:
Вот стоят. Отпущу и валяйте, опечатывайте.
Волна наблюдал, как проворно шерстит тележки его добровольный помощник, всплескивает, возмущаясь, длинными руками.
Итак, со склада пытались убрать дефицит. Тут и гадать не надоВолна понимал, что это неспроста. И, значит, комиссионный магазин тоже придется проверять. Но Гулин к магазину отношения не имел. Совсем никакого, это Волна знал точно. Там командовал сам директорего была епархия. А Виктор Викторовичфигура серьезная, голыми руками не возьмешь.
Капитан знал Шершевича не первый день, приглядывался. Директор жил широко, но без особого шика. Или без рекламы? Машина, гараж, дачамало ли у кого есть сейчас такие вещи. Как говорится, не удивишь. И все же Волна понимал, что знает о Шершевиче далеко не все, что хотелось бы. Да и положено по службе, вздохнув, вынужден был он признать.
Антон обошел другие склады, удовлетворенный, вернулся в контору: в складах работа организована правильно. Отпуск материалов заканчивался, к обеду склады будут опечатаны, и начнется инвентаризация.
Телефон Тайгиной не отвечал. Капитан позвонил в ГАИ, угрюмо выслушал сообщение дежурного: среди указанных оперуполномоченным лиц не было владельцев зеленых "Жигулей. Аптекарша была популярной в городе женщиной, профессия и должность обеспечивали дефицитность Ренаты Леонидовны в самых разных, но в основном, конечно, в деловых кругах. Многие ее знакомые были автовладельцами, но, подумать только, зеленых "Жигулей не было ни у кого, а сама Любарская имела кокетливо-женского красного цвета машину, которая, в отличие от хозяйки, спокойно стояла в кооперативном гараже под охраной сторожастарого знакомца капитана, еще вчера проинструктированного им! Машина-то была на месте, а хозяйка исчезла. При воспоминании о Любарской у Волны защемило сердце: розыск надо активизировать.
Зеленых "Жигулей в городе много, какие из них увезли Любарскую и зачем?
Оперуполномоченный снова попытался дозвониться до Тайгинойбесполезно.
Пошел в диспетчерскую, проверил книгу очередников ни Любарская, ни Сватко никогда не числились в очереди на ремонт своих машин. Судя по словам Виктора Викторовича, они все же услугами "Радуги пользовались. И очередь существовала не для них.
Капитан попросил хмурого и сосредоточенного Радомс-кого отложить в сторону заказ-наряды Сватко и Любарской, если они все же встретятся. Проверил, есть ли заключение комиссии о необходимости замены кузова у машины Сватко. Заключения не оказалось. Как же без заключения, которое обязательно утверждал директор, пошла Сватко к главному инженеру?
Антон направился к Шершевичу, но директор на его вопросы лишь пожал плечами:
Не могу объяснить, Антон Петрович. Но, помнится, Сватко обещала сама кузов достать, может, в этом причина, что нет заключения?
Стоимость работ по замене все равно комиссия должна определить, возразил Антон.
Так-то оно так, задумчиво протянул Шершевич, однако в таком хозяйстве, как наше, всякие накладки возможны. Впрочем, сами в этом убедитесь, и криво усмехнулся.
Мелодично звякнул селектор, директор нажал клавишу:
Слушаю.
Он слушал, и лицо суровело, сдвинулись к переносице брови, сошлись в короткий пушистый валик.
Сейчас буду, сказал он в трубку и глянул на оперуполномоченного:
Вот вам, как пример, сюрприз. Авария. Проломлена ограда на контейнерной. Ну и, естественно, пострадал автомобиль. Не желаете глянуть? Ну что ты будешь с ними делать?!
В голосе директора слышалась досада, но глаза смотрели весело, даже удовлетвореннословно рад был директор, что подтвердили его доводы нерадивые работнички.
Конечно, пришлось Волне побывать на контейнерной площадке. Шершевич молча выслушал сбивчивые объяснения шофера, крупного, лет сорока мужчины, в узких дорогих джинсах, сползавших под упругий живот.
Пролет бетонной ограды был провален наружуячеистая плита лежала аккуратно, как висячий мост через средневековый ров. А задний борт голубого новенького "МАЗа запал вперед, в кузов.
Зайдешь через час, бросил Шершевич шоферу, и чтобы к этому времени заделать проем. Досками закрыть пока.
Шофер суетливо кивал, и эта суетливость никак не вязалась с мощным, уверенным телом, с упругими мускулами под синей футболкой.
Эксцесс на контейнерной капитану совсем не нравился. Эта аккуратно уложенная на пустырь плита наводила его на мысли совсем не такие, как подсказывал директор. Прямо сказать, противоположные мысли. "Что ж, на то и щука в речке, чтоб карась не дремал,подумал Волна.
Встречались в его работе ситуации и не такие. И он знал, что те, с кем он боролся, против кого выступал, они не так просты, как даже в книжках читалось, в кино виделось. Нет, его, капитана, противник сложнееизворотливый, умный, с продуманной системой действий. И его недооценивать нельзя. Это тоже преступлениенедооценить такого врага, который может обратить в свою пользу, а главный от него вред даже не материальный, неттут правильно подметил вахтер Иванцов. Моральные издержки, развращение душвот в чем основной ущерб.
Плита, словно дорога в прошлое, заставила капитана принять еще одно твердое решение. Виктора Викторовича он не посвятил в свои планы.
ГЛАВА 8
Капитан Волна, как мне сказали, был на территории, поэтому я принялась за дело, не дожидаясь его.
Еще по дороге на "Радугу решила, что вначале возьму образец шрифта юрисконсультовой "Оптимы и только после этого допрошу его самого.
Если юрисконсульт причастен к заявлению Любарской, он поймет, что значит отбор образцов.
Паршин вышел из-за стола мне навстречу, поздоровался подчеркнуто учтиво. Серый чехол горбился, укрывая машинкувсе было, как говорится, путем.
Пригласила понятых, разъяснила, что собираюсь делать и с удовлетворением заметила беспокойство юрисконсульта. Он словно поеживался под великоватым костюмом, подергивал узкими плечами, отчего рукава пиджака удлинялись, закрывая костяшки пальцев.
Приготовив бумагу, подошла к столику, сдернула дерматиновый грязноватый чехол. "Оптима. Да, "Оптима. Но вроде бы царапнуло меня что-то по сердцу. "Просто не разглядывала ее вчера,успокоила себя, чувствуя, однако, неладное.
Заправила бумагу за валик, тронула клавишии побежали по белому полю буквы, увы, мне стало окончательно ясноне те. Совсем не те, что были вчера. Машинка была другая!
Оглянулась, Паршин не успел отвести взгляд, смотрел настороженно и боязливо. "Ну, погоди,зло подумала я, но сомнений своих не выдала, довела начатое до конца.
Расписались в протоколе понятые, ушли. Мы с Паршиным остались в кабинете вдвоем. Молчание затягивалось, и нервы у Паршина сдали:
Я вижу, вы чем-то недовольны, Наталья Борисовна? Не могу ли я помочь?
Можете, сказаная спокойно. Где ваша машинка?
Не понял, ответил юрисконсульт на мой вопрос, но я не стала повторяться, ждала.
Я не очень часто печатаю, заторопился вдруг он. Мне неясно, о чем речь? Это моя машинка. "Оптима.
Что ж, приступим к официальному допросу. Надеюсь, как юрист, вы знаете, что за дачу заведомо ложных показаний может наступить уголовная ответственность, предупредила его я.
Паршин затравленно озирался и напропалую врал. Казалось, он не очень-то и скрывает этонастолько неуклюжей и грубой была ложь. И лишь когда я вроде бы безразлично попросила папку с последними претензионными письмами и запросами, он замолчал. Подавая мне папку, неуверенно заметил: