Разве это имеет какое-нибудь значение, чему они верят или не верят? Может быть наступит день, когда между нами все станет возможным, Энрико. А пока что скажи, что с тобой происходит?
Произошла ужасная вещь,сказал он тихо.Моя миссия в этой стране провалилась. Как ты знаешь, я прибыл сюда в качестве представителя Испанского Национального правительства. Я должен был постараться добиться такого положения, чтобы возникла возможность сотрудничества между нашими странами, твоей и моей.Он беспомощно пожал плечами.Что ж, ничего не вышло. Да и как могло что-то получиться? Франко так или иначе ассоциируется у англичан с немцами. И с кем бы я ни разговаривал, всякий считает, что я действую на руку немцам, и что испанское правительство настроено прогермански. Я начал понимать, что мне бесполезно пытаться убедить здесь кого-то в противном.
Но все же надеялся, что мне удастся пробыть здесь достаточно, чтобы ты успела покончить с процедурой развода и чтобы мы успели пожениться здесь, прежде чем мне придется отбыть в Испанию. Ну а теперь оказывается, что это невозможно.
Сандра замерла.
Энрико!Он кивнул и сказал с горечью:
Это правда, Сандра. Мне выразили недоверие. Практически я получил от британского правительства приказ покинуть страну в течение ближайших четырех-пяти дней. Ну так что же нам теперь делать?
О, Боже!воскликнула она.Что мне теперь делать?!
Вот это меня больше всего и волнует! О себе я нисколько не беспокоюсь. Я думаю только о тебе.
Неужели я не могу ехать в Испанию?
Нет,ответил он.Этого тебе никто не позволит. Ты не получишь выездную визу. Думаешь, им известно, что в данный момент ты находишься здесь, в моей квартире?
Сандра вздохнула и посмотрела на него. Ее фиалковые глаза потемнели, стали печальными.
Что же нам делать, Энрико?спросила она.
Не знаю. Хотел бы я найти выход, но ничего не знаю. Что касается денег, тут все в порядке. Я могу оставить тебе сколько угодно денег, но мне придется вернуться в Испанию, и я даже не знаю, когда мы снова увидимся.
Наступило молчание. Потом она сказала:
Послушай, мне кажется, мы сегодня оба слишком расстроены. Мы, конечно, должны принять решение, но давай сделаем это завтра утром. А сегодня, сейчас, давай поедем куда-нибудь поужинать, потанцевать и будем делать вид, что у нас все в порядке. Договорились?
Он улыбнулся ей и сказал:
Все же ты необыкновенная женщина, Сандра! Ты всегда умеешь найти в жизни какие-то приятные стороны! И поэтому ты так неотразима, ты умеешь быть счастливой!Он отошел от серванта.Мы сделаем, как ты предлагаешь. Ты закажешь столик?
Да.
Она подошла к телефону и набрала номер.
Ты выпей пока еще, Энрико. Еще не все потеряно. Кто знает, может быть, нас за углом ожидает чудо.
Он налил себе еще коктейль.
Что-то стряслось с телефоном,сказала она.Нет гудка.
Он подошел к ней.
Дай-ка я попробую.Он взял у нее трубку.В самом деле, гудков нет.
Не беспокойся,сказала она.Я спущусь вниз, к портье, и позвоню на телефонную станцию, сообщу, чтобы утром прислали монтера. Заодно закажу и столик. Ты пока пей, я вернусь через минуту.
Комната портье была пуста. Сандра подошла к телефону и набрала номер.
Говорят от мистера Мигуэлеса, квартира 22, Сент-Франко-Корд, Сент-Джеймс-Вуд. Примроз 73624. У нас что-то не в порядке с телефоном. Боюсь, что-то серьезное, а нам необходимо, чтобы ремонт произвели срочно, у мистера Мигуэлеса дипломатический паспорт, может быть, вам это следует знать.
Мужской голос ответил:
Очень хорошо, мэм. Мы пришлем человека утром пораньше.
Она поблагодарила и положила трубку. Подождав минуту, она набрала номер ресторана и заказала столик для ужина.
Сэмми Кордовер стоял в парадном на темной улице напротив подъезда дома, где жил Керр. Сунув руки в карманы и привалившись спиной к стене, он размышлял об О'Маре.
Он думал о том, что О'Мара должен оказаться отличным парнем. Что-то совершенно особенное было в его голосе с властными интонациями. Это был голос человека, привыкшего распоряжаться.
Одно имя чего стоит: О'Мара Человек, носящий такое имя, должен быть на самом деле необыкновенным! В чем в чем, но уж в таких делах Сэмми понимает толк.
Сэмми видел О'Мару всего несколько секунд, когда он вышел в темноту из «Верили Баттери» и мигнул фонариком, пытаясь подозвать такси. Но Сэмми было достаточно и этого.
На улице было холодно, но Сэмми не чувствовал этого. Он стоял совершенно неподвижно, не сводя глаз с подъезда дома, где жил Керр, в ожидании чего-то, что должно произойти. О'Мара предполагал, что если за квартирой Керра ведется вражеское наблюдение, то оно должно вестись изнутри дома; врагам нужно не спускать глаз с самой квартиры Керра, чтобы знать, кто туда приходит, кто уходит и так далее.
Сэмми очень хотелось закурить, и он нетерпеливо повел плечами.
Прошло минуты три-четыре, и дверь дома на противоположной стороне улицы распахнулась. Раздвинулась штора затемнения, и на улицу вышел человек. Всего лишь одну секунду лицо его оказалось в полосе света, но Сэмми этого было достаточно.
Человек был молод, высок и худощав. На худом, очень белом лице блестели глубоко запавшие в глазницы глазки. Сэмми почему-то вспомнил о черепе скелета при взгляде на это лицо.
Человек пересек улицу. Кордовер слышал звук его шагов, потом они замерли в нескольких ярдах от него. Сэмми ухмыльнулся. Человек, который, совершенно очевидно, дожидался появления О'Мары, притаился в парадном слева от того места, где прятался Сэмми. Кордовер подумал: «Кто бы ты ни был, приятель, не слишком-то удачный у тебя сегодня вечер Ты наверняка один из подонков, работавших на Лилли»
Прошло еще десять минут, и дверь на противоположной стороне улицы снова открылась. На улицу вышел О'Мара. Он постоял на тротуаре, долго возился с сигарой, которая не раскуривалась, потом медленно пошел по тротуару и завернул направо.
Кордовер следил за ним, пока не скрылся из виду, потом услышал звук шаговчеловек двинулся вслед за О'Марой. Тогда и Сэмми вышел из своего парадного и бесшумно пошел вслед за преследователем. «До чего забавно,подумал он,словно шествие какое-то».
Тот, кто следил за О'Марой, знал свое дело. Он все время держался у самых стен домов, время от времени меняя темп ходьбыего недаром натаскали на слежку.
О'Мара немного ускорил шаги, он прошел по Беркли-сквер на Чарльз-стрит. Улица была пустынна и тиха. О'Мара перешел дорогу, свернул на Квик-стрит и вошел в переулок.
Кордовер услышал, как шаги впереди него стали быстрее. «Ах ты, проклятый идиот,подумал он,вот ты и представил себе, как человек, шедший впереди него, сунул руку в карман, нашаривая пистолет, из которого собирается выстрелить в О'Мару
Переулок был длинный и тихий, здесь были только пустые дома и гаражи. Даже днем этот переулок был пустынный.
Кордовер прибавил шаг, молча приближаясь к шедшему впереди. Когда человек тоже свернул в переулок, Кордовер почти поравнялся с ним, а когда он огибал угол, Сэмми настиг его. Сунув белолицему руку под мышку, он прижал к грубошерстному пальто короткоствольный револьвер.
Полегче, паренек,сказал он.Не шуми и не волнуйся, понял?
Человек повернулся и посмотрел на Кордовера, Неподалеку светил затененный колпаком фонарьв его свете Кордовер убедился, что лицо человека даже не дрогнуло, словно он принимал все происходящее как само собой разумеющееся.
Не понимаю, чего вы хотите,спокойно сказал он.
Поймешь,пообещал Кордовер.Пошли.
Они прошли по переулку, в двадцати ярдах на пороге пустого дома стоял О'Мара.
Давайте его сюда, Сэмми,сказал он, открывая дверь.
Белолицый сказал:
Это какая-то ошибка.
Разумеется, мы могли и ошибиться,небрежно сказал О'Мара.В таком случае, вам очень повезло.
Они вошли в дом. Кордовер тщательно прикрыл дверь. О'Мара зажег карманный фонарик. По-видимому, он заранее побывал в этом доме и теперь свободно ориентировался в нем.
Он двинулся вниз по лестнице в подвал, где было только одно затемненное окно. О'Мара нашел выключатель, щелкнул им. Комната была большая и пустая, в ней были только ветхий стол и пара стульев.