У низкого столика посередине комнаты двое молодых людей листали журналы. Они вопросительно взглянули на директора гостиницы.
В чем дело, Юлий? осклабился один из них. Некого сегодня оприходовать?
Кирову не хотелось идти сюда, но ему было необходимо выполнить просьбу приятеля.
Подключитесь лучше к моему кабинету, сказал он. Не пожалеете.
Один из молодых людей подошел к стоике с магнитофонами.
Только потом не забудь, кто тебе посоветовал, сказал ему Киров.
Тот не ответил. Из надетых наушников до него сразу донесся мужской голос. Неизвестный по-русски говорил кому-то, что если они поспешат, то успеют на ленинградскую «Красную стрелу», а оттуда американское консульство переправит их в Ригу.
Кагэбэшник среагировал мгновенно. Одной рукой он снял телефонную трубку, а другой запустил журналом в напарника.
Был уже час ночи, когда Калягин с Потаповой наконец добрались до квартиры. Они долго звонили в дверь, пока не убедились, что дома никого нет. Калягин одним ударом сломал замок, и из крошечной прихожей, оклеенной леопардовыми обоями, в лицо им пахнуло затхлым теплом давно покинутого жилья.
Потаповой захотелось расхохотаться.
22 декабря
Обычно сэр Дэвид Уайт завтракал в посольстве. Его жена обожала эти утренние минуты, когда под аккомпанемент новостей Би-Би-Си она помешивала на плите овсянку, специально выписанную из Лондона, и заваривала чай. Утро для Харриет было «приятным временем», как она любила повторять. Бездетной пожилой паре нравились резные серебряные кольца для салфеток, кресла в стиле королевы Анны, шлепанцы из морлендской овчины. Мелочи, конечно, но как много они значили!
Однако, не сегодня и не для сэра Дэвида. «Я должен повидаться со стариной Питером, объявил он жене, одеваясь. Он приехал в Москву на пару дней и остановился в «Космосе». Сегодня я обещал позавтракать с ним. Я возьму твою машину, не возражаешь?»
Разумеется, Харриет не возражала, хотя для нее это было несколько неожиданным. Конечно, лучше бы ему взять «роллс». Все-таки посол Ее Величества, не стоит ронять себя в глазах коммунистов
Харриет нетерпеливо пролистала «Дейли Телеграф» трехдневной давности в поисках ответов на кроссворд. Затем скопировала головоломку на чистый лист бумаги. Теперь можно не бояться сделать ошибку, а Дэвиду будет приятно, если она разгадает весь кроссворд. Ведь он считает ее ни на что не способной.
Посол вошел в зал ресторана уже с изрядно испорченным настроением. Прежде ему пришлось отстоять длинную очередь за каким-то финскими туристами, обменивавшими валюту на рубли. Процедура обмена денег напоминала кошмарный сон.
Но блины выглядели аппетитно, а самовар на столе был горячим. И наконец, мучиться ему придется всего лишь одно утро.
Питер появился минутой позже, при виде его сэр Дэвид просветлел. Старый приятель рассыпался в извинениях за свое опоздание. На нем был такой же, как у посла, старый школьный галстукчерный с розовой полоской, который ни один из выпускников Итона никогда не осмелился бы выкинуть.
Ну, как твои дела?
Так себе. Сам знаешь: сегодня по головке гладят, а завтра в угол поставят.
Понимаю тебя, но, слава Богу, скоро ты будешь свободным человеком. Я ведь представляю, как трудно угодить всем сразу.
Питер задумчиво отхлебнул чай. Сэр Дэвид тем временем свернул блин трубочкой и отправил в рот.
Я всегда считал, что дела идут хорошо, пока у тебя хорошие подчиненные, продолжил Питер. Я имею в виду, пока помощники не начинают своевольничать, а выполняют только то, что им скажешь.
Сэр Дэвид взглянул на собеседника.
Да, постарел его приятель. Наверное, уже лет десять, как Питер удалился от дел. Хотя по-прежнему сохранил ясную, хоть и седую, голову, подтянутую фигуру и твердую руку. Вон как уверенно держит чашку.
Кстати, как поживают твои сотруднички? поинтересовался Питер.
Вряд ли ты с ними знаком. Новеньких понаехало человек тринадцать. У большинства еще молоко на губах не обсохло, но нахальства не занимать.
Кто сейчас возглавляет канцелярию?
Один тип по имени Джордж Паркер. Но его ты тоже вряд ли знаешь.
Из молодых, да ранних?
Сэр Дэвид улыбнулся.
Ну, этого сам сумею обломать, ответил он.
Не сомневаюсь, мягко согласился Питер. Ты-то сумеешь.
Пока официантка убирала тарелки, они молчали. Затем посол сказал:
Извини, старина, что я немного дерганый сегодня. Харриет что-то захандрила. Ты же знаешь, ждет не дождется моей пенсии, чтобы наконец свить гнездышко в Уилтшире. Я стараюсь ей не перечить.
Конечно, не надо.
Посол посмотрел на часы.
Господи, неужели уже столько времени? Извини, мне правда надо бежать.
Они встали из-за стола.
Рад был повидаться с тобой, дружище. Сэр Дэвид тепло пожал руку старому приятелю. Спасибо за компанию, и мы с Харриет ждем тебя в гости, когда будешь свободен.
Человек Перминева спал на трех составленных вместе металлических стульях. Не молодой и не старый, не низкий и не высокий, не худой и не полный, ничем не запоминающийся, он привык сидеть в задних рядах, стоять в тени. Сейчас он спал, казалось, мертвым сном.
Когда Перминев прошел мимо, ресницы человека дрогнули, но глаза не открылись. Перминев постучал и вошел в кабинет генерала.
Это ваш человек? Генерал кивнул на дверь. Он знает, что от него требуется?
Он знает только то, что ему положено знать. А после забудет и это. До сих пор он не подводил меня.
Надеюсь, что так будет и на этот раз. Генерал вздохнул. Есть новости из города?
Мы следим за посольствами, а они следят за нами. Они уже поняли, что что-то происходит, но пока новостей нет.
Перминев подошел к окну и, повернувшись к генералу, сказал:
Мы чуть не взяли его в «Национале». Каких-то пары минут не хватило. Но наши люди сработали там оперативно.
Прохлопали они его оперативно, и вы это знаете. Генерал раздраженно ткнул пальцем в Перминева. Не болтайте ерунды по поводу какой-то там оперативности. Эти засранцы давно забыли бы, как их зовут, если бы не носили в кармане удостоверение.
Генерал сел за стол.
Вам известно, кто возглавляет резидентуру МИ-6 в британском посольстве?
Мы считаем, что это Джордж Паркер, начальник их политического отдела.
Присмотрите за ним, распорядился генерал. Если он до сих пор гуляет один, приставьте к нему компаньонов. И пусть он их увидит.
Перминев встал, чтобы уйти.
И еще одно дело: пригласите ко мне вашего бульдога. Я хочу сам убедиться, что он все правильно понял.
Адъютант наклонился, чтобы потрясти спящего за плечо, но в этом не было необходимости. При первом прикосновении человек пружинисто сел на стуле. Взгляд его был внимательным, словно он и не спал вовсе.
Когда он входил в кабинет, казалось, что ноги его затекли. Но генерал уже видел такую походку и знал, что мускулы человека не одеревенели, а, напротив, напряжены, готовы к резкому движению в любой момент.
Человек молча остановился посередине комнаты.
Товарищ Перминев проинструктировал вас?
Кивок в ответ.
Сколько раз вы работали с ним?
Шесть, может, восемь раз.
Голос был на удивление интеллигентным. Правильный русский говор без акцента, скорее всего, ленинградский.
Что вы думаете о Перминеве?
Мне нечего о нем думать. Он приказывает, я выполняю приказ.
А если я прикажу вам?
В кабинете повисло молчание.
Вы старше его по званию, поэтому я обязан подчиниться вам.
Генерал подошел к нему вплотную. Лицо человека по-прежнему ничего не выражало.
Когда все закончится, вы уберете Перминева, понятно?
Слушаюсь, товарищ генерал.
А теперь идите и выполняйте его приказы.
Когда дверь за ним закрылась, генерал прошелся по комнате. Паркет под его весом жалобно поскрипывал. Только что кабинет покинул не человек, а робот. Машина, запрограммированная на убийство, очень нужная в их работе машина. Но вопрос был в том, насколько она управляема?
На этот счет генерала продолжало тревожить какое-то неясное опасение. Где гарантии, что однажды ночью этот человек не придет к нему самому, выполняя приказ того, у кого пошире лампасы?