Однако накал страстей, бушевавший среди супружниц, достиг пика, и одна из них, по имени Галя, проведав о планах отца ее незаконнорожденного дитяти и, осознав, что обещание жениться подлая ложь, решилась на крайнее, добровольно рассказав заинтересованным органам правопорядка коечто из жизни Бориса Клейна.
Ах, логика женщины: не мне, значит, никому Даже если пострадаю сама.
Да, шла Галина на риск, ибо не только была посвящена в таинства Бориных махинаций, но и сама принимала в них активное участие: работая в ГАИ, выписывала разные документики на нечестные машины с перебитыми номерами кузовов и двигателей.
Однако ангелхранитель, курировавший Борю, был бдителен, да и Борис не плошал.
Памятным вечером, возвращаясь после спортивной пробежки из лесопарка и неся в авоське спортивные трусы, майку и кило купленных по пути к дому помидоров, узрел Боря у своего подъезда желтую милицейскую машину и две черные «Волги» и замедлил шаг, тревожно прищурившись.
После позвонил по своему адресу из телефонаавтомата.
Алло?ответил голос супружницы номер пять, и сказал Боря в ответ со вздохом:
Понял.
«Алло», а не обычное «да», означало нахождение в квартире неизвестных лиц известной милицейской масти.
То, что виною всему Галина, Боря понял мгновенно, он умел выкристаллизовывать истину из сумятицы обстоятельств, а истина была хреновой: светило Боре с учетом следственных и судебных игр, двенадцать лет.
Отставив в угол кабинки телефона авоську со спортпринадлежностями и овощами и, косясь в сторону желтой и черных машин, Боря осмотрел бумажник. Тысяча триста рублей, техпаспорт «ауди», водительское удостоверение ивиза на выезд, ее он постоянно носил у сердца.
Далее прикинул Боря: завтравоскресенье. Замечательный денек, когда отдыхают практически все граждане, включая сотрудников милиции и даже КГБ
Рой смутных мыслей поднялся в голове Бори, всплыло американское лицо далекой будущей жены, вышки с часовыми, виденные им не раз, хотя и издали
Сложно и путано мыслил Боря в сей момент, однаковерно. И, подхватив авоську, неспешно двинулся по улице прочь от дома обетованного с зареванной супружницей под номером пять, покуда не остановил такси.
Шеф, «Шереметьеводва».
Истинно говорю вам: так было. То ли Борю любили женщины, то ли опятьтаки подсобил Aнгелхранитель, так или иначе, но всего за пятьдесят советских смешных рублей и букет роз уговорил красавец Боря некрасивую кассиршу продать ему билет «МоскваВена», и был билет продан.
Продремав ночь в зале ожидания, предстал Борис перед таможенниками. В спортивном костюме, с авоськой.
А имущество?спросили строго.
Это и есть имущество,прозвучал кроткий ответ.
Мальчикпограничник в стеклянной будке принял равнодушно визу и уткнулся в компьютер, проверяя подлинность документа.
Боря, испытывал слабость в тренированных ногах, вглядывался в лицо солдатика, постигая с несвойственным ему страхом, что ложится на это румяное лицо тень какойто ненужной озабоченности.
Солдатик поднял на Борю холодные глаза и потянулся рукой кудато в сторону, нажимая, видимо, на хитрую кнопочку, и тут же к будке подлетели еще два солдатика и капитан погранвойск, оттеснили Бориса от турникета, и, сладко улыбаясь, капитан поведал, что, дескать, произошло коекакое недоразумение, а потомупройдемте
«Вот и начинаются мои двенадцать лет»,подумал Боря, но капитану сказал иное. Сказал, что на руках у него валютный билет, предупредил офицера об ответственности, о возможности разжалования и прочих бедах, но не смутился капитан, а, заулыбавшись еще милее, ответил, что за билет погранвойска заплатят, а за действияответят.
Через две минуты Борис уже находился на личном досмотре, а через часв камере. Затворил дверь камеры тот же самый капитан, причем на лице его улыбка уже не светилась, улыбался он там, в праздничной суете аэропорта, а здесь, в своей стихии, вел себя естественно.
Каждая минута из последующих двух часов стоила Борису седого волоса. Думы одна мрачнее другой сталкивались в его голове, не высекая ни малейшей искры надежды.
А через два часа в камеру вошел полковник погранвойск и еще один тип в летной форме, но ясно, что не пилот.
Ваша виза,заявил полковник,аннулирована.
Почему?возмутился Боря простодушно.
Вот об этом мы вас как раз и хотели спросить,заметил тип в летной униформе.Ваша виза аннулирована ОВИРом.
А вы, наверное, командир корабля?спросил Боря.Что, рейс задерживается?
Рейс улетел,сказал тип в летном раздраженно.Так может, вы соблаговолите объяснить, почему
Я?!возмутился Борис повторно.Объяснить? Я изза вас потерял все Билет, новую родину и должен еще объяснять вам почему? Не угодно ли вам объяснить это мне?
Боря театрально гневался, сам же соображая: расчет на воскресный день оказался верен, комитетчики попросту не сумели созвониться с нужными людьми из милиции.
Езжайте в ОВИР по месту жительства,произнес полковник, возвращая Борису авоську.И разберитесь там Мы ни при чем.
«Благодарю за совет»,едва не сорвалось у Бори с сарказмом, ноудержался.
А виза?строго спросил он.Не вижу визы.
Зачем вам недействительная виза?в свою очередь осведомился полковник.
Это для вас она такова,ответил Боря.Для меня же визаосновной документ. Там фото с печатью, прочие атрибуты моей неповторимой личности. Вот выйду сейчас я на улицу, а ко мнемилиционерОн козырнул собеседникам.Ваши документики, гражданин! Что, я ему буду рассказывать об аннулированной визе, а он будет меня слушать, тем более и словто таких не знает?.. Визувернуть!закончил категорически.
Люди в разных форменных одеждах очень одинаково переглянулись. Во взглядах их читалась мысль: все равно документу грош цена
И через пятнадцать минут, извлекши остаток денег изза общественного аэрофлотовского унитаза, Боря бежал к стоянке такси, вынашивая на ходу спасительную, хотя и рискованную крайне идею.
Впрочем, о риске он теперь не думал. Игра пошла беспощадная, будь что будет! Так решил он, мчась на такси в центр Москвы, к одной из своих случайных знакомых дам, профессиональной машинистке, разглядывая возвращенный ему документик. На документике было, в частности, напечатано: «Выезд через Шереметьево2».
Дама оказалась, к Бориному счастью, на месте, и под искомой формулировкой о выезде через «Шереметьево2» Боря, воспользовавшись ее машинкой, подпечатал: «или через Брест». Машинописный шрифт несколько разнился, но Боря уповал на ангелахранителя.
Расцеловав подругу и обещая ей обязательно звякнуть не следующей недельке с целью свидания, Боря ринулся в поджидавшее его около подъезда такси, не забыв, правда, переговорить из телефонаавтомата, находившегося в подъезде, с дружком Мишей Авериным, у кого держал все свои ценности, ибо супружницам доверия не было. Наказал Мише ценности хранить.
А через несколько часов Борис Клейн предъявлял пограничному стражу в городе Бресте свою замечательную визу.
Страж недоуменно разглядывал документ, впервые, видимо, встречаясь с отраженной в нем формулировкой выезда; порывался звонить начальству, совершая незаконченные телодвижения в сторону аппарата связи, но Боря попросту деморализовывал его наглыми выкриками с хамской, заметим, интонацией. Мол, и тут бюрократия что, виз не видел, служивый? Или там роман детективный напечатан?
На остаток денег был Борей уже приобретен дефицитный железнодорожный билет «БрестВена», и все имущество беглеца ныне состояло из авоськи, широкой души и стремительно седеющих волос.
Проходите,процедил пограничник со злобой.
Свершилось! Боря оказался за границей, пока, правда, в сотрудничающей с советскими органами правопорядка Польше.
Когда же поезд пересек границу СССР с Чехословакией, Боря, трясшийся от страха и вагонных вибраций на верхней полке, всерьез раздумывал: а может, спрыгнуть? Может, на следующей границе с демократической Австрией его снимут с этого чудного рейса? Ведь кто знает этих чехов А такспрыгнул ипо лесам и пашням Бегать Боря умеет, никакая овчарка не догонит.