Обэхээсникам и комитетчикам плевать и на Дробызгалова, и на Мордашку. Сливки в случае удачи снимут они, уголовный розыск здесь не более чем подспорье, хотя онто всю задачу и решает. Задачу сложнейшую, невыполнимую, потому и свалили дело в район, не сумев справиться даже своими, куда более могучими силами.
Валерий Фридман в свое время был причастен к деятельности цеховиковсевших, но его не выдавших. Ничего, кроме оперативных данных, на Фридмана не имелось, а судя по оперданным, являлся он как бы банкиром тех, кто ныне находился за решеткой или уже отбыл в мир иной, не увидев свободы.
Предполагалось финансирование Фридманом крупных преступных группировок, организация всяческой контрабанды, в том числе и промышленной, но доказательств тому не имелось никаких. Потому ставилась простая по сути задача: выявить тайники, где хранятся ценности.
Но попробуй выяви! В уголовной среде Фридман пользовался немалым авторитетом, созданным ему воротилами теневой экономики, кровно заинтересованными в неприкосновенности своего банкира от домоганий рэкета, а что касалось какихлибо милицейских провокаций, тут бы нашлись заступники из высоких административных сферв том числе и правоохранительных, связи у Фридмана были мощные.
Вероятно, как Евгений догадывался, заступники эти быстро бы аннулировали все сегодняшние усилия органов в отношении Фридмана, если бы сам он не нарушил застойную оперативную ситуацию вокруг себя, пожелав эмигрировать из страны.
Желание удовлетворили, одновременно приняв решение: вплотную заняться материальной базой кандидата в американские граждане.
Воплотить это решение в арест Фридмана и изъятие у него ценностей надлежало обэхээсникам и Дробызгалову.
Однако люди из ГУБХСС, сознавая недосягаемость цели, от работы под всякими благовидными предлогами отлынивали, и основной груз лег на плечи Евгения, в свою очередь также не ведавшего, каким образом осуществить намеченное руководством. Хотя в лени и оперативной несостоятельности упрекнуть себя Дробызгалов не мог. Квартиру Фридмана он исследовал до пылинки, затемдачу, жилища всех близких «теневику» людей, трясясь при этом от страха, что застанут при незаконном производстве обыска, да ладно застанутубьют!однако ни одного тайника не обнаружил. В квартире, правда, нашел за шкафом около тридцати тысяч в бумажном засаленном пакете, но что это? крохи! И просто снился Евгению тот сладостный миг, когда берет он в руки заветную кубышку, целует ее страстно, а после мчится за постановлением о проведении обыска. А затем входит с понятыми, следует к заветному месту под гневные комментарии хозяина изахлопывается рот Фридмана, а вернее, открывается в изумлении А он, Дробызгалов, невозмутимо корректен и загадоченмол, знай наших, все насквозь видим!
Существовал, однако, вопрос: а вдруг да уплыли уже за рубеж искомые ценности? Но визу Фридман получил недавно, с получением ее находился под контролем, а до этого момента, целиком завися от произвола властей, вряд ли стал бы предпринимать безоглядный маневр с капиталом Хотя относительно эффективности контроля Дробызгалов весьма сомневался. Фридмана круглосуточно охранял едва ли не взвод боевых ребят спортивного сложения, имелись у него свои посыльные и связные, мощная автотранспортная база и личная радиосвязь; кроме того, Фридман как представитель фирмы США, владельцем которой являлся его старший брат, встречался с приезжими коммерсантами, крутил дела с совместными предприятиями, и уследить за всей кутерьмой его контактов было задачей невероятной. Конечно, коечто подслушивалось, записывалось, фирмачей проверяли таможенники, доверенных лиц Фридмана порой задерживали и обрабатывали, нотолку?
Дробызгалов? Ко мне, срочно!потребовал полковник по селектору.
Матюкнувшись, Евгений подчинился.
Звонили из КГБ,сказал начальник.По их данным, все деньги вложены Фридманом в очень серьезную партию бриллиантов старинной огранки. Вещи уникальные, дореволюционные. Готовится контрабанда, поняли? Если предотвратите
Будем стараться,откликнулся Евгений не без издевки в интонации, подумав при этом не без удивления, что когото, видимо, из ближайшего окружения Фридмана удалось завербовать всерьез и прочно. Работать гэбэ умеет, не перевелись там таланты неумолимого сыска, машина проржавела, но мощь сохранила Хотя, с другой стороны, на чтолибо конкретное комитетчики все равно не вышли. Так, общая информашка
Свой план работы по данному делу Дробызгалов связывал с Мордашкой, чья сестра Маринаженщина ослепительной красоты, дорогая валютная проституткакрутила с Валерой Фридманом роман, и крутила не без умысла, надеясь на состояние жениха и на его эмиграцию. Жених между тем о профессии Марины не ведал, да и не стояла она у отелей, а имела солидную налаженную базу с многоопытной бандершей.
Прищучить проститутку Дробызгалов не мог, был у нее основательный «отмаз», в чем Евгений убедился еще год назад, когда сам положил глаз на Марину, познакомившись с ней у Мордашкита както заглянула к братцу в гости.
Посидели, попили кофе, посмотрели какойто фильм, и тут предложил Евгений Марине проводить ее до дома. Согласилась.
Мишка, взирая на кобеляж Дробызгалова, усмехался коварно, но тот поначалу не уяснил смысла его гаденьких улыбочек, смысл открылся позже, когда вышел с Мариной из такси, дрожа в неуемном сексуальном желании от точеной гибкой фигуры, длинной ее шеи, маленькой головы, припухлых губ, одуряющего запаха духовморознотонкого И еще: от того, что уже знал: живет Марина одна, и достаточно подняться сейчас к ней на ту сакраментальную чашечку кофе
Такси он отпустил. Сжал ее руку. Выдохнул сиплым дискантом:
Может чаем напоишь?
Взгляд ее вдруг изменился. Приветливодружеский, он вдруг стал оценивающе куражливым.
Трахнуться хочешь, опер?
Как обухом
Ну, что молчишь?
Нунупротянул он, удивленно и неуверенно, с какимто стыдом даже.
Сто долларов есть?
Чего?
Ничего. Любовь, ее большевики придумали, чтобы дамам не платить. Понял, оперок?
Сто рублей есть,процедил он, отвернувшись, все наконец уяснив.
Ну и засунь их себе в одно место.Она внезапно весело и очаровательно рассмеялась, чмокнув его в щеку, и впорхнула в подъездкрасивая, верткая птицанедосягаемая.
А Дробызгалов так и остался на месте, словно бы оглушенный. А после подкатила к нему колкая ярость Отомстить! Чего бы ни стоило! За унижение свое, за наглость ее, за недосягаемость ту же
У Мордашки он время от времени о Марине справлялся, однако вскользь, в канве общей болтовни на второстепенные жизненные темы. Коечто полезноев частности, информация о ее романе с Фридманомв разговорах всплывало, но главные подробности Дробызгалов разведал самостоятельно: адрес бандерши, канал сбыта валюты А после, подкараулив ее, неспешно выложил свои козыри.
Ну,сказал в итоге,сто зеленых по крайней мере наш разговор стоит, как ты считаешь?
Сто зеленых отдать?усмехнулась она.
Не,зевнул он,предпочитаю натурой.
Завтра получишь,согласилась скучно.
Иполучил Дробызгалов!
С утра, когда вышел из дома на службу, был он насильно втиснут в черную «Волгу», с частным номером и государственным радиотелефоном, где помимо шофера находились еще трое молодых людей с тренированной мускулатурой. Представившись, молодые люди низкими голосами объяснили Дробызгалову, что действия его мало того что мешают их работе, но и носят характер, порочащий работника милиции, который, впрочем, после их доклада по инстанциям в любой момент может стать обыкновенным гражданином
С отдавленными бокамина заднем сиденье «Волги» было очень и очень тесноДробызгалов побрел на службу, вернее, поехал, ибо «Волга» за время содержательной беседы увезла его довольно далеко, к лесному массиву, откуда Евгений добирался до управления часа полтора, получив в итоге бэмс за опоздание.
Со «старшими братьями», кому оказывала Марина коекакие услуги, не поспоришь, и новую обиду тоже пришлось переварить. Несмотря на упорную мысль: а не открыть ли Фридману глаза на занятия его невесты? Однако урезонил себя Дробызгалов. Ибо за его работой наблюдало много глаз, а стальные руки парней в «Волге» запомнились до дрожи.