Я кивнул и вышел во двор, закрыв за собой дверь. Тусклая электрическая лампочка едва освещала голый грязный двор с несколькими тощими пальмами и несколькими рядами скамеек.
Окна с этой стороны были открыты, темны, и я слышал храп, вздохи, кашель и несколько стонов. Я быстро пересек двор в сторону западного крыла, затем отпер дверь большим железным ключом.
Запах ударил меня как молоток. Он был густым и тяжелым, пахло гниющей человеческой плотью, пахло разлагающимся трупом в жару. Никакое дезинфицирующее средство в мире не могло скрыть этот запах, и мне пришлось бороться с захлестнувшей меня волной тошноты. Убедившись, что не заболею, я вытащил из кармана фонарик-карандаш и провел лучом по затемненной комнате. Ряды тел, лежащих на койках, скрючились в неудобных положениях сна. Тут и там открывался глаз и осторожно смотрел на меня. Я направил луч на кровать прямо напротив двери и тихо прошел через комнату. Фигура на койке натянула простыню на голову. Откуда-то из-под простыни доносился полосканный храп. Я протянул руку и пожал одно плечо.
"Диаз!" - резко прошептала я. "Проснись! Диас!"
Фигура зашевелилась. Медленно появилась одна рука и стянула простыню. Голова повернулась, и стало видно лицо.
Я тяжело сглотнул. Это было лицо из кошмара. Носа не было, а одно ухо превратилось в гнилой комок плоти. Черные десны смотрели на меня там, где истощился верхний хп. Левая рука представляла собой культю, сморщенную ниже локтя.
"Комо?" - хрипло спросила Диас, сонно глядя на меня. "Qué quiere?"
Я залез в пиджак и щелкнул удостоверением личности.
«Инспектор Миллер, таможенное управление Сан-Хуана, - сказал я. «Тебя разыскивают для допроса».
Изуродованное лицо непонимающе посмотрело на меня.
«Одевайся и выходи», - резко сказал я. «Здесь не нужно будить всех».
Он все еще выглядел непонимающим, но медленно скинул простыню и встал. Ему не нужно было надевать одежду. Он спал в ней. Он последовал за мной по полу и вышел через дверь во двор, где стоял и моргал, глядя на меня в полумраке.
«Я не буду тратить время зря, Диас», - сказал я. «Мы получили информацию о том, что через лепрозарий действует сеть контрабандистов. С одной стороны, здесь хранятся контрабандные товары. Наркотики. И, по нашей информации, вы во всем по уши».
"Комо?" - сказал Диас, испуганный взгляд сменился сонным. «Контрабанда? Я не понимаю, о чем вы говорите».
«Нет смысла притворяться тупицей», - отрезал я. «Мы знаем, что происходит, и мы знаем, что вы причастны к этому. Теперь вы собираетесь сотрудничать или нет?»
«Но говорю вам, я ничего не знаю», - возразил Диас. «Я ничего не знаю о наркотиках или контрабанде здесь или где-либо еще».
Я впился в него глазами. Мне не нравилось делать то, что я должен был делать дальше, но я сделал это.
«Диас, - медленно сказал я, - у тебя есть выбор. Ты можешь либо сотрудничать с нами и выйти на свободу, либо я могу арестовать тебя прямо здесь и сейчас. Это означает, что я отправлю тебя в тюрьму. Конечно, в одиночную камеру, поскольку среди других заключенных не может быть прокаженного. И, вероятно, в течение длительного времени, так как нам может потребоваться много времени, чтобы раскрыть это дело без вас. И в течение этого времени, вероятно, мы не сможем предоставить лекарства вам нужно остановить вашу болезнь ".
В глазах Диаса мелькнул ужас.
"Нет!" он ахнул: «Ты не можешь этого сделать! Я умру! Ужасно! Клянусь тебе на могиле моей матери, я ничего не знаю о»
«Это твой выбор, Диас», - мрачно сказал я. «И тебе лучше сделать это сейчас».
Изувеченное лицо Диаса покрылось потом. Он задрожал.
"Но я ничего не знаю!" - умолял он. "Чем я могу вам помочь, если я ..."
Он сделал паузу. Мои нервы напряглись. Это могло быть то, что я ловил.
«Подожди», - медленно сказал он. «Подожди. Возможно»
Я ждал.
«Несколько месяцев назад, - сказал он, - это случилось несколько месяцев назад. Здесь были незнакомцы. Не прокаженные. Не врачи. Но они что-то скрывали или, может быть, кого-то».
"Скрывая это, или его, где?" - потребовал я.
«Куда никто бы не посмотрел. В инфекционном отделении».
«Давай, - сказал я.
«Они ушли примерно через месяц. Забрав с собой все, что они прятали. Это все, что я знаю, клянусь вам честью моей матери».
«Мне нужно больше информации, Диас», - твердо сказал я. «Где они взяли то, что прятали?»
«Я не знаю, клянусь, Если бы я знал, я бы сказал тебе. Но»
Он сделал паузу. В его глазах появилось беспокойство.
«Продолжай», - потребовал я.
"Хорхе. Хорхе должен знать. Он прокаженный, арестованный.
, который работает медбратом в заразном крыле. Он бы все видел, возможно, подслушивал что-нибудь ценное для вас. Но"
"Но что?"
«Чтобы поговорить с ним, нам пришлось бы перейти в заразное крыло. Для меня это пустяк. Но для тебя»
Ему не нужно было заканчивать предложение. Я знал опасность. Но я также знал, что мне нужно делать.
"Вы можете принести мне стерильный халат, перчатки, кепку, весь наряд?"
Диас кивнул.
«Сделай это», - сказал я кратко. «И быстро».
Он исчез в здании и через несколько минут появился снова, неся то, что я просил. Когда я надел халат, кепку, маску хирурга и перчатки, он подтолкнул ко мне пару туфель.
«Вы должны оставить свою обувь за дверью. Все эти вещи будут стерилизованы, когда вы снова их снимете».
Я сделал, как он сказал, затем двинулся через двор, держа в руке свои ботинки.
"Вы можете получить ключ от южного крыла?" Я спросил.
Диас слегка улыбнулся, его отсутствующая верхняя губа превратилась в ужасную гримасу.
«Он заперт только снаружи, сеньор», - сказал он. «Чтобы удержать прокаженных. Нетрудно удержать других».
Диас открутил засов на другой тяжелой деревянной двери и отступил в сторону, позволяя мне пройти первой. Я резко жестом пригласил его идти вперед. Опять темная комната, но на этот раз с освещением в одном конце, где за столом сидел человек в белом, подперев голову руками, и спал. Опять ряды детских кроваток, неловкие фигуры. Но здесь некоторые скручивались от боли. Оттуда и там доносились отрывистые стоны. Запах был даже хуже, чем в западном крыле. Диас прошел по проходу к мужчине в белом, внимательно посмотрел на него, затем поднял голову за волосы.
«Хорхе», - грубо сказал он. «Хорхе. Проснись. Сеньор хочет поговорить с тобой».
Глаза Хорхе приоткрылись, он посмотрел на меня не в фокусе, затем его голова упала на руки. Часть его левой щеки исчезла, обнажая белую кость.
«Айи», - пробормотал он. «Такой красивый. И такой храбрый, чтобы работать с прокаженными. Такой красивый».
Диас посмотрел на меня и поморщился.
«Пьяный», - сказал он. «Он использует свою зарплату, чтобы напиваться каждую ночь».
Он снова поднял голову Хорхе и грубо хлопнул его по гнилой щеке. Хорхе задохнулся от боли. Его глаза распахнулись и сосредоточились.
«Вы должны поговорить с сеньором, Хорхе, - сказал Диас. «Он из полиции, таможенной полиции».
Хорхе уставился на меня, подняв голову с очевидным усилием.
"Полисия? Зачем?"
Я вышел за пределы Диаса и перевернул свое удостоверение личности. у Хорхе.
«Для информации», - сказал я. «Информация о том, кто здесь прятался, кем и куда они уходили, когда уходили отсюда».
Несмотря на то, что он был пьян, в глазах Хорхе появилось лукавое выражение.
«Здесь никто не прячется. Здесь только прокаженные. Заразна. Очень опасна. Тебя здесь не должно быть».
Я решил вести себя с Хорхе немного иначе, чем с Диасом.
«За информацию есть награда», - сказал я медленно и четко, доставая бумажник. Я увидел, как глаза Хорхе слегка расширились, когда я извлек пять двадцатидолларовых купюр. «Сто долларов. Выплачено немедленно».
«Айи», - сказал Хорхе. «Я бы хотел столько денег, но»
«Нечего бояться. Никто никогда не узнает, что ты мне сказал, кроме Диаса. И Диас знает лучше, чем говорить».
Взгляд Хорхе был прикован к деньгам в моей руке. Я сдвинул его через стол. Хорхе облизнулся, затем внезапно схватил деньги.
«Я не знаю, кто они такие, - быстро сказал он, - но они не были латиноамериканцами. Их было трое. Они пришли за одну ночь и заперлись в пустой комнате в задней части крыла. Больше двух. недели они не появлялись. Прокаженный с арестованным пациентом приносил им еду дважды в день. Именно этот прокаженный стерилизовал комнату за ночь до их прибытия. Затем однажды ночью они ушли так же внезапно, как и пришли. Прокаженный тоже исчез, но позже мы узнали, что его тело было найдено в нескольких кварталах отсюда. Его задушили ».