Проснулся рано утром. В огромном замке было тихо, как в склепе.
Ночью я был поражен, потому что мне показалось, что я услышал крик боли. Я сел и некоторое время прислушивался
тишина. Наверное, мне это просто приснилось, и я снова заснул. Меня никто не беспокоил, и всю оставшуюся ночь я спал как младенец. Я наполовину оделся и спустился вниз, чтобы взять из машины бритвенные принадлежности. Дверь в комнату Хельги была приоткрыта, и я заглянул внутрь. Она все еще спала, ее груди были похожи на две заснеженные горные вершины, а ее светлые волосы образовывали золотой круг на подушке. Я снова понял, что она поразительное существо. Яркое и необычное, завораживающее сочетание для каждого мужчины. Но после того, как я побрился, я понял, что день будет слишком напряженным, чтобы много думать о Хельге. Я шел в комнату Хельги, чтобы разбудить ее, когда обнаружил в коридоре перо, длинное коричневое перо с черными пятнами. Я видел такие источники раньше и пытался вспомнить, где и когда. Я смотрел это, когда появилась Хельга, снова одетая в уже высохшее платье, в котором она выглядела смело. Я показал ей перо.
«О, здесь летают самые разные птицы», - сказала она, подходя ко мне и прижимаясь ко мне, чтобы мягко и тепло прижаться своими губами к моим. Ее руки скользнули по моим бедрам. «Я бы хотела, чтобы мы остались здесь», - пробормотала она. Я уронил перо и крепко держал его.
«Я тоже», - сказал я. - А теперь остановись. Вы только усложняете задачу ». Хельга улыбнулась и отступила. Ее рука нашла мою, и мы вошли во двор к маленькому «Опелю». Когда мы ехали обратно по извилистой дороге к главной дороге, я заметил, что на ее лице была улыбка, которая выражала не столько удовольствие, сколько удовлетворение. «Очень необычная девушка, эта Хельга Руттен, - снова подумал я, и пока мы ехали в Западный Берлин, мои мысли все время возвращались к прошлой ночи. Это была первая ночь, которую я провел в качестве гостя в замке, и когда я задумался, я внезапно понял, что, несмотря на все, что Хельга говорила о своем дяде, я на самом деле ничего не знал об этом человеке. Я хотел спросить его имя, но решил не делать этого. Это была чудесная задержка. Что еще мне было до этого? Через несколько часов я увижу Хоука, который придет отдать мне бог знает какой приказ. Хельга будет приятным воспоминанием. И если бы я встретил ее снова, у меня было бы достаточно времени, чтобы вдаваться в подробности.
Мы добрались до Хельмштедта, контрольно-пропускного пункта для всего дневного движения из Западной Германии и обратно по автобану. Мои документы были проверены и возвращены. Хельга показала вид на жительство в Западном Берлине. От Хельмштедта до Западного Берлина оставалось еще сто пятьдесят километров по довольно плохой дороге. Я пришел к выводу, что автобан остро нуждается в ремонте. Но единственное, что там хорошо, - это неограниченная скорость. Маленькая машина ехала так быстро, как могла, и после последней проверки Vopos мы наконец достигли Западного Берлина, оазиса свободы, окруженного коммунистическим миром Восточной Германии. Хельга указала мне в сторону своего дома, недалеко от аэропорта Темпельхоф. Она вытащила свои молодые крепкие ноги из машины, вынула ключ из связки ключей и протянула мне.
«Если вы остановитесь в Западном Берлине, - сказала она с бесстрастным взглядом в своих голубых глазах, - это дешевле, чем в отеле».
«Если я останусь, ты можешь на это рассчитывать», - сказал я, сунув ключ в карман. Она повернулась и пошла прочь, качая бедрами. Я видел, как она въехала на Ульмер-штрассе 27, ускорилась и уехала, прежде чем у меня возникло искушение последовать за ней. Ключ в моем кармане горел восхитительной тоской, которая, как я прекрасно знал, будет потушена моей встречей с Ястребом. Я направился на Курфюрстендамм и в штаб-квартиру AX в Западном Берлине.
Глава 3
Моему арендованному автомобилю пришлось многое пережить, и когда я ехал на Курфюрстендамм, он все больше напоминал кофемолку. Я выбросил Хельгу из головы и теперь стал совершенно другим человеком. Деловитый, внимательный и напряженный. Так было со мной всегда. Всегда был момент, когда Офицер N3 полностью контролировал ситуацию. Отчасти это было связано с практикой, а отчасти это был внутренний механизм, который, казалось, включался автоматически. Возможно, это было вызвано запахом опасности, видом битвы или азартом охоты. Я действительно не знаю, я просто знаю, что это произошло в обязательном порядке, и я тоже мог видеть разницу в себе. Была ли это повышенная бдительность или обычное дело, я не знаю, но когда я посмотрел в зеркало заднего вида, я внезапно понял, что за мной следят. Движение было плотным, и я
проехал по переулкам, чтобы оглядеться, и каждый раз, когда я смотрел в зеркало, я видел Lancia через две или три машины позади меня. Это была мощная машина серого цвета, предположительно 1950 года выпуска, которая могла легко разогнаться до 150 километров в час, автомобиль, характеристики которого не намного превосходили последние модели пятнадцати лет назад. Я повернул еще несколько углов. Мое подозрение было правильным. Lancia все еще была там, хороший агент, который держался подальше, через несколько машин, чтобы не вызывать подозрений. Они не знали, но я был хорошо подготовлен к чему-то, к тому же, естественно, подозрительному.
Сначала мне было интересно, как они так быстро выследили меня. Однако, когда я подумал об этом более глубоко, я понял, что они могли встретить меня в самых разных местах: когда я въезжал в Восточную Германию, на КПП в Западном Берлине или даже когда я арендовал Opel во Франкфурте. Меня это не удивит. Я начал испытывать мрачное уважение к этой группе, кем бы они ни были. У них была отличная сеть, и они показали себя безжалостными и эффективными. И теперь они наблюдали за мной, ожидая, что я проведу их в штаб-квартиру AX в Западном Берлине. - Забудьте, ребята, - сердито сказал я им. Со мной такого никогда не случилось бы, даже если бы это означало, что я не приду вовремя.
Я выехал на маленьком «Опеле» на перекресток, дважды объехал его и свернул на узкую улочку. Я был рад видеть, что Lancia пришлось быстро сбавить скорость и с трудом доехала до поворота. Я сделал крутой поворот на следующем повороте и затем пошел налево. Я слышал, как шины Lancia визжат в крутых поворотах. Если эти узкие извилистые улочки продолжатся, я могу их потерять. Но, проклиная себя, я оказался на широкой улице со складами и грузовыми депо. В зеркале я увидел, как Lancia набирает обороты. Теперь они знали, что я понял, что они позади меня, и они не только следовали за мной, но теперь все это было на мне, резко проезжая мимо грузовиков и начиная меня обгонять. Тяжелое шасси Lancia с большими крыльями и мощными бамперами могло расколоть маленький Opel, как яичную скорлупу. Я слишком хорошо знал игру. Столкновение, авария, и они сразу исчезли. Тогда Полицай застрял бы разбираться с останками.
«Опелю» приходилось нелегко: он производил больше шума и двигался медленнее, и эти проклятые склады вдоль улицы казались бесконечными. Поворачиваться было негде, и «ланчия» быстро приближалась. Вдруг я увидел узкий проход между двумя складами. Я вытащил туда машину и услышал протестующий визг шин при наклоне машины! Один бампер ударился об угол погрузочной платформы одного из депо и образовал глубокий проход перед ним, но я был в коридоре, провисая на волосок с обеих сторон. Я не слышал, чтобы Lancia остановилась, и это меня беспокоило. Я обнаружил причину, когда увидел, как серо-стальной фургон повернул за угол в двух кварталах в конце коридора. Я увидел, что у них было второе преимущество перед мной. Они знали Западный Берлин лучше меня ...
Я снова оказался на широкой улице и снова увидел, как мне навстречу мчится Lancia. Я направился в переулок, но внезапно понял, что у меня нет места для маневра. Lancia на полной скорости ударила меня в бок. Я дернул руль, когда ко мне подошла более тяжелая машина. Она ударила меня в задний бампер, и маленький «Опель» завертелся. Lancia промахнулась, пришлось сбавить скорость и немного вернуться назад. Я вытащил «Опель» из поворотной оси и через широкую улицу мчался в одну из узких улочек. Несколько мгновений спустя я услышал рев двигателя Lancia, когда они возвращались позади меня. У меня не было возможности наблюдать за пассажирами «лансии», но я увидел, что в ней было по крайней мере трое, но, скорее всего, четыре человека.